Юваль Ной Харари - Sapiens
Дуалистические религии процветали более тысячи лет. В какой-то момент между 1500 и 1000 годами до н.э. в Центральной Азии появился пророк Зороастр (Заратустра). Его учение передавалось из поколения в поколение и постепенно превратилось в самую известную из дуалистических религий — зороастризм. Зороастрийцы рассматривали мир как общекосмическую битву между добрым богом Ахура-Маздой и злым Ангра-Майнью. Люди в этой борьбе держали сторону добрых сил. Зороастризм играл важную роль в персидской империи Ахеменидов (550-350 до н.э.), а позднее стал государственной религией в персидской империи Сасанидов (224-651 н.э.). Эта разновидность дуализма оказала существенное влияние почти на все позднейшие религии Ближнего Востока и Средней Азии и породила множество новых вариаций, в том числе гностицизм и манихейство. В III—IV веках н.э. манихейство распространялось со скоростью лесного пожара от Китая до Северной Африки и в какой-то момент даже соперничало с христианством за популярность в Римской империи. Но манихеи проиграли: душа Рима досталась христианам, а империю Сасанидов, исповедовавшую зороастризм, покорили носители другой монотеистической религии — мусульмане, и дуализм потерял свои позиции. До сегодняшнего дня уцелела только горстка дуалистических общин — в Индии и на Ближнем Востоке. Как бы то ни было, мощный напор монотеизма не уничтожил дуализм. Иудаизм, христианство и ислам впитали в себя многие дуалистические представления и ритуалы. Среди самых фундаментальных идей этих монотеистических религий мы с удивлением обнаруживаем дуалистические по духу и происхождению концепции. Например, дуалистическое представление о злом боге, который сражается против доброго бога, в Ветхом Завете отсутствует. Оно проникло в иудаизм, христианство и ислам в образе сатаны вместе с представлением о том, что люди должны помогать доброму богу в борьбе против врагов — а это уже крестовые походы и джихад. Другая базовая концепция дуализма, в особенности важная для гностицизма и манихейства, — жесткое противопоставление души и тела, духа и плоти. Гностики и манихеи считали, что добрый бог создал дух и душу, а все материальное, в том числе тела, — творение злого бога. Человек рассматривался как поле боя между благой душой и грешным телом. Казалось бы, для монотеизма это нонсенс: зачем разделять душу и тело, материю и дух? И с какой стати материя и тело — это грех? Ведь все создано единым благим Богом. Но монотеисты подпадали под обаяние подобных дихотомий, ведь те помогали разрешить проблему зла, и постепенно такие противопоставления превратились в краеугольный камень и христианской, и мусульманской философии. Вера в рай, являющийся царством доброго бога, и ад, где правит его злой «двойник», — тоже дуалистического происхождения. В Ветхом Завете нет и следа подобных представлений, как нет и утверждения, что души людские продолжают жить после смерти тела. На самом деле монотеизм складывался как пестрая смесь монотеистических, дуалистических, политеистических и анимистических убеждений под объединяющим лозунгом единобожия. Обычный христианин чаще всего верит в монотеистического единого Бога, в дуалистического дьявола, в политеистических святых и анимистические привидения. Исследователи религий называют сосуществование противоречивых и даже взаимоисключающих идей, сочетание ритуалов и практик из разных культур синкретизмом. Возможно, синкретизм и является единственной и величайшей мировой религией. ЗАКОН ПРИРОДЫ У всех религий, о которых мы до сих пор говорили, есть одна общая1 черта: это вера в богов и других сверхъестественных существ. Для жителя Запада, привычного к монотеистическим и политеистическим религиям, это само собой разумеется, однако в действительности история религий не сводится к судьбам богов. ВI тысячелетии до н.э. в Евразии начали распространяться религии совершенно иного толка: джайнизм и буддизм в Индии, даосизм и конфуцианство в Китае, стоицизм, кинизм, эпикуреизм в Средиземноморском бассейне. Все эти учения обходились без богов. Эти религии утверждали, что сверхчеловеческий порядок, который управляет миром, порожден не божественной волей или капризом, а законами природы. Некоторые из этих «натуральных» религий допускали и существование богов, но боги подчинялись законам природы наравне с людьми, животными и растениями. Богам отводилась ниша в биосистеме, подобно слонам и дикобразам, и влиять на законы природы они могли не больше, чем слоны. Ярчайший образец такого мировоззрения — буддизм, который и поныне остается одной из главных религий мира. Центральная роль в буддизме отведена не богу, а человеку по имени Сиддхартха Гаутама. Согласно буддистской традиции, Гаутама, родившийся около 500 года до н.э., был принцем небольшого гималайского королевства. Юного принца глубоко поразили неизбывные человеческие страдания. Повсюду он видел, как мужчины и женщины, дети и старики не только страдают из-за стихийных бедствий, войны, болезней, но и терзаются тревогой, разочарованием, недовольством. Все это казалось неизбежной участью человека. Люди стремились к богатству и власти, приобретали знания и имущество, рожали сыновей и дочерей, строили дома и дворцы. Но никакие успехи не давали им удовлетворения. Живущие в бедности мечтали о богатстве. Нажил миллион? Хочу два миллиона. Нажил два? Подавай десять. Даже богатые и знаменитые не умеют радоваться жизни. Их терзают бесчисленные заботы и тревоги, пока болезнь, старость и смерть не положат всему этому конец. И тогда все, что человек успел нажить, исчезнет как дым. Жизнь — бессмысленные крысиные гонки. Что же делать и как спастись? В 29 лет Гаутама тайком, ночью, покинул дворец, расстался и с семьей, и с богатством, и отправился скитаться по свету в поисках выхода из замкнутого круга человеческих страданий.
Распространение буддизма.
Он побывал во многих ашрамах, сидел у ног гуру, пробовал различные методики, но ни одна не могла освободить его до конца, всегда оставался привкус неудовлетворенности. Гаутама не сдавался. Он решил самостоятельно вникнуть в природу страдания и найти путь полного освобождения. Шесть лет он медитировал о сути, причинах и возможности исцеления человеческих мук. В итоге он пришел к выводу, что страдание порождено не злым роком, не социальной несправедливостью и не прихотью богов. Источник страдания — определенные модели поведения, залбженные в голове. Гаутама постиг, что сознание человека практически на любой опыт отвечает новым желанием, а желание порождает неудовлетворенность. Если ощущение приятное, сознание хочет еще. Оно требует, чтобы удовольствие не прекращалось, а усиливалось. Если же ощущение неприятное, сознание стремится избавиться от того, что ему досаждает. В итоге сознание никогда не удовлетворено, всегда пребывает в беспокойстве. Это вполне очевидно, когда мы переживаем что-то неприятное, например боль: пока боль не уляжется, мы тревожимся и всячески пытаемся избавиться от нее. Однако и удовольствие не дает нам покоя — мы либо страшимся, что оно вот-вот закончится, либо мечтаем о большем. Люди годами ищут любовь, и почти никто не радуется, найдя: одни тут же начинают опасаться, что объект любви их покинет, другие, напротив, жалеют, что продешевили, можно было найти получше. Есть и такие, что беспокоятся по обоим поводам. Великие боги могут ниспослать дождь, социальные институты обеспечат правосудие и здравоохранение, счастливый случай превратит бедняка в миллионера, но сложившиеся в сознании стереотипы не меняются, а потому и величайшие цари живут в страхе, всё прикидывая, как бы избежать страданий и скорби, как бы ухватить в этой гонке еще больше счастья. Гаутама нашел способ разорвать порочный круг. Если научиться принимать вещи как они есть, страдание исчезнет. Если вы почувствуете печаль, но не станете желать поскорее от нее избавиться, то печаль останется, но страдать от нее вы не будете. Напротив, вы обретете в ней сокровище. И если, почувствовав радость, вы не поспешите сделать что-нибудь, чтобы усилить эту радость или продлить, то будете радоваться, не теряя душевного покоя. Но как убедить сознание принимать и дурное, и хорошее без пытки желанием? Принимать боль как боль, радость как радость, печаль как печаль? Гаутама разработал технику медитации — тренировки сознания принимать реальность как есть, без переживаний. Эти практики помогают человеку полностью сосредоточиться на вопросе: «Что я сейчас испытываю?» — а не на вопросе: «Что бы я хотел сейчас чувствовать?» Такого состояния достигнуть нелегко, но не невозможно. Чтобы помочь людям сосредоточиться на актуальном опыте, без переживаний и фантазий, Гаутама положил в основу ме- дитационной техники набор этических постулатов. Он велел своим последователям избегать убийств, распутства и воровства, потому что такие поступки пробуждают нечистые страсти (к власти, сексуальному наслаждению, богатству и т.д.). Когда же огонь страстей полностью погаснет, наступит состояние полной удовлетворенности и блаженства, нирвана (буквально значение этого слова — «угасание огня»). Достигшие нирваны полностью избавлены от страдания. Неприятности и боль им еще грозят, но этот опыт не сделает их несчастными. Кто ничего не желает, тот и не терпит страданий. Согласно буддистской традиции, сам Гаутама достиг нирваны и полностью освободился от страдания. С этого момента он прославляется как «Будда», «Просветленный». Остаток жизни Будда провел, разъясняя ученикам свои открытия и стараясь освободить всех людей от страданий. Суть своего учения он свел к одному закону: страдание возникает из страстей; чтобы полностью освободиться от страдания, нужно перестать желать, освободиться же от желаний можно, лишь научив свое сознание воспринимать реальность как она есть. Этот закон («закон дхармы») буддисты считают универсальным принципом вселенной. Утверждение «страдание рождается из желаний» верно всегда и везде, как в современной физике всегда и везде верно уравнение Е = тс2. Буддисты — приверженц а этого закона, он для них средоточие всех правил и действий. Боги же в их глазах не имеют особого значения. Первый принцип монотеизма гласит: «Бог существует. Чего он требует от меня?» Первый принцип буддизма формулируется иначе: «Существует страдание. Как избавиться от него?» Буддизм не отрицает существования богов: есть высшие сущности, дарующие дождь или победу, но они никак не влияют на закон природы. Счастье и страдание — плоды неизменного закона природы, который действует совершенно независимо от богов. Если дух человека освобожден от желаний, никто из богов не сумеет сделать этого человека несчастным, и наоборот: как только в душу проникает желание, все боги вселенной не спасут такого человека от страданий. Но как монотеистические религии не могли избавиться от следов политеизма, так и древние религии «природного закона» сохраняли культ богов. Буддизм признаёт существование богов и оставляет за ними способность даровать дождь или победу. Высшей целью для человека это учение ставит полное освобождение от страдания и не советует искать промежуточных решений вроде экономического благосостояния или политической власти. Тем не менее 99,99% буддистов не достигают нирваны и, даже если надеются достичь ее в будущем рождении, нынешнюю жизнь кладут на мирские дела. Соответственно, они вынуждены часто обращаться к различным богам — индуистским в Индии, бон в Тибете, синтоистским в Японии. Более того, со временем буддистские секты создали собственные пантеоны будд и бодхисатв. Это и люди, и нечеловеческие существа, которые могли получить освобождение от страдания, но отказались от этой привилегии из сочувствия и продолжают помогать бесчисленным существам, все еще запертым в беличьем колесе страданий. Буддисты поклоняются не богам, а этим просветленным существам, просят у них помощи не только в достижении нирваны, но и во всяких мирских делах. Так, будды и бодхисатвы в разных районах Восточной Азии хлопочут о дожде, прекращают эпидемии, помогают выигрывать войны, получая взамен молитвы, букеты цветов и благовония, рис и сладости.
