Леонид Гомберг - Дорога на Ханаан
В этой связи Б. Тураев замечает, что фактически «карьеру ему сделало бегство и достигнутое высокое положение в Азии, вероятно, заставившее фараона видеть в нем полезного человека для своей внешней политики».[144]
Встает закономерный вопрос: а может быть, история Синухета всего лишь красивая выдумка какого-нибудь литературно одаренного египетского грамотея? Однако анализ текста и сопоставление его с данными науки опровергает такую точку зрения. «Приключения Синухета вполне реальны и укладываются в рамки истории и действительности»,[145] – пишет Б. Тураев. Еще определеннее высказывается Вернер Келлер: «Рассказ этого египтянина приводит подлинные сведения о Ханаане, приблизительно того времени, когда Авраам переселился туда».[146]
До нас дошли сведения не только о военных, но и о мирных контактах «азиатов» с египетскими сановниками. В конце XIX века на берегу Нила в Бенихасане было обнаружено захоронение важного чиновника Неферхотепа (Хнум-хотпа), относящееся ко времени царствования фараона Сенусерта II – около 1900 года до н. э. На одной из стен этой гробницы ученые увидели изображения людей, разительно отличающихся своим внешним видом от египтян. Надпись, сопровождавшая это изображение, свидетельствовала, что это «жители песков», пришедшие в Египет во главе со своим вождем Авессой – 37 мужчин, женщин и детей.
«Художник, которому правитель Хнум-хотп поручил отделку своей гробницы, изобразил „жителей песков“ с такой тщательностью, что можно рассмотреть мельчайшие детали. Эта поразительная, будто живая, картина похожа на фотографию. Кажется, что эта семитская семья лишь остановилась на секунду, и что эти мужчины женщины и дети сейчас вновь отправятся в свое путешествие. Авесса, возглавляющий группу, отвешивает легкий почтительный поклон и приветствует сановника жестом правой руки, а в левой в это же время держит короткую веревку, к которой привязан ручной козел, несущий между рогами изогнутую палку – пастушеский посох… Фасон и цвет их одежд воспроизведен с большой точностью. Прямоугольные шерстяные накидки, доходящие до колен у мужчин и до икр у женщин, переброшены через одно плечо. Они сделаны из разноцветной полосатой ткани и служат плащами. У мужчин подстриженные остроконечные бороды. У женщин волосы свободно падают на грудь и плечи и перевязаны узкой белой лентой вокруг лба. Небольшие завитки над ушами, возможно, являются данью моде. Мужчины обуты в сандалии, на женщинах – темно-коричневые полуботинки. Они везут запасы воды в искусно расшитых бурдюках из шкур животных и свое оружие – луки и стрелы, пращи и копья. В долгое путешествие они взяли с собой даже свои любимые музыкальные инструменты. Один из спутников Авессы играет на восьмиструнной лире. Согласно библейским указаниям некоторые из псалмов Давида следовало исполнять под аккомпанемент этого инструмента…
Мы можем представить себе, что Авраам (тогда еще звавшийся Аврам) и его семейство выглядели почти также».[147][148]
Интересно, что имя Авесса не просто «общеаморрейское», оно встречается в ТАНАХе, правда, в тексте, относящемся ко времени царя Давида.
Среди более поздних египетских документов обращает на себя внимание надпись важного чиновника Харемхеба, впоследствии ставшего фараоном. Как указывает Б. Тураев, на стенах гробницы «Харемхеб, в числе прочего, изобразил прием какого-то семитского племени, прибывшего в Египет, когда „в их земле был голод“, и „они не знали, как прожить“. Фараон разрешил им поселиться (восклицает ученый!) – „интересная параллель к повествованию Библии“.[149] Впрочем, в надписи Харемхеба речь идет о событиях куда более позднего времени – Нового египетского царства. Однако прецедент, о котором упоминает Б. Тураев, свидетельствует, что контакты «жителей песков» с важными египетскими чиновниками и даже фараонами не являлись чем-то исключительным: они случались и до, и после Аврама.
О нашествии некой коалиции азиатских племен, традиционно именуемой «гиксосами», мы знаем от египетского историка Манефона, труд которого, как мы уже говорили, сохранился только во фрагментах, переданных учеными более позднего времени. В передаче Иосифа Флавия этот примечательный эпизод выглядит следующим образом: «Неизвестно, за что прогневался на нас бог: явились с востока неожиданно люди неизвестного происхождения. Дерзко пошли они против нашей страны и легко покорили ее без битвы. Одолев князей страны, они беспощадно сожгли города и разрушили храмы. Со всеми местными жителями они обращались крайне неприязненно: одних убивали, других с женами и детьми обращали в рабство. Наконец, одного из своей среды они сделали царем; он назвался Салитис. Он прибыл в Мемфис, наложил подати на Верхнюю и Нижнюю страны и поместил гарнизоны в наиболее удобных местах. Более всего он укрепил восточную границу… Удобно расположенный город Аварис… он населил и сильно укрепил и поместил там гарнизон из 240 тысяч тяжеловооруженных».[150]
Несмотря на эмоциональный стиль повествования, совершенно не похожий на суховатое изложение Манефона, подлинность этого фрагмента не вызывает у ученых сомнения. Изложенные события находят подтверждение как у других древних авторов, так и в исследованиях современных археологов. Вопрос в другом: какое же государство или племенной союз могли противопоставить себя Египту, мировой сверхдержаве, пусть и ослабленной смутами, так, чтобы «легко», «без битвы» практически в одночасье покорить ее в решительном натиске? Какие надо было иметь силы, чтобы более столетия удерживать над ней контроль? Кто мог выставить в одной только крепости гарнизон численностью в почти четверть миллиона тяжеловооруженных солдат?
В книге Вернера Келлера приведена карта[151] ближневосточного региона, на которую нанесено так называемое Царство гиксосов, охватывающее огромные территории Египта, Палестины, Сирии и Верхней Месопотамии, и где Ассирия, например, предстает небольшим княжеством в среднем течении Тигра. Нет нужды долго рассуждать о том, что перед нами всего лишь домыслы, основанные на эмоциях: никакого такого «тридевятого царства-государства» на Древнем Востоке никогда не существовало. В своем изложении истории гиксосского нашествия Вернер Келлер почему-то теряет всякую историческую объективность. «К власти пришли чужеземцы, и страна утонула в крови. Гиксосы – семитские племена из Ханаана и Сирии – не знали жалости… Среднее царство фараонов пало под бешеным натиском этих азиатов, „царей чужеземных стран“ (так переводится название „гиксосы“)».[152]
В самом деле, среди многочисленных толкований значения термина «гиксосы» некоторые современные исследователи, действительно, допускают и такое. И. Тантлевский приводит еще одно, очень поэтическое: «властители пустынных нагорий». У Манефона (в передаче Иосифа Флавия) находим два варианта трактовки этого термина: «цари-пастухи» или «пленные». По этому поводу Б. Тураев иронизирует: «Этимология „цари-пастухи“ или „пленные пастухи“ – глоссы досужего читателя манефоновского творения, который несколько был знаком с египетским языком, но не заметил несообразностей, вытекающих из его соображений: весь народ должен называться „цари-пастухи“, или сам себя народ называет „пленные“.[153]
По мнению большинства современных исследователей «гиксосы» – это греческая трансформация египетского названия, звучащего как «хека хасут», означающего «иноземные властители». Первоначально так, возможно, называли только правящую верхушку пришлых завоевателей, а потом в трудах древних историков этим термином стали обозначать весь народ или коалицию племен, принявших участие в завоеваниях.[154]
Попытки ученых определенно идентифицировать этническую принадлежность гиксосов до сих пор оказывались несостоятельными. В уже известном нам фрагменте Манефона в передаче Иосифа Флавия упоминаются «арабы». Христианский историк Африкан, опираясь на тот же фрагмент, говорит о финикийцах. Подобное мнение Б. Тураев называет «домыслами географов птолемеевского времени, а может быть, более поздних, для которых Восток был населен семитами – арабами и ханаанейцами…».[155] Примечательно, что еще многие древние историки хотели видеть в гиксосах предков евреев, а некоторые, Иосиф Флавий, например, усматривали в этом причину возвышения при египетском дворе библейского Йосефа, сына Иакова, и даже находили связь с деятельностью Моисея и, соответственно, Исходом евреев из Египта. Сегодня эту версию рассматривают такие разные авторы как Вернер Келлер и Игорь Тантлевский.
Вообще утверждение преимущественно семитского происхождения гиксосов чрезвычайно распространено в современной литературе и, похоже, является общепринятым. «Разрозненные орды пришельцев в массе своей состояли из западно-семитских, т. е. аморейских и ханаанейских племен. Это были вооруженные скотоводческие отряды, к которым примкнули и отдельные несемитские группы».[156]
