Лев Каневский - История каннибализма и человеческих жертвоприношений
Но ведь боги пока не умерли, и посвященные им кровавые ритуалы не могли исчезнуть за одну ночь – для этого требовалось время.
Боги долин требовали человеческих жертв, как и боги гор. Некоторые племена, жившие недалеко от границы, сумели, несмотря ни на что, сохранить свои племенные обычаи вплоть до наших дней и даже продолжали «походы за черепами». Они тоже верили в магические свойства человеческой головы, в которой находится вместилище души. Представления индусов в горных районах ничем не отличались от поверий туземных племен на Борнео или в Новой Гвинее, где «охота за черепами» превратилась в общенациональное увлечение. Среди наиболее стойких сторонников кровавого культа были горцы народности нага в провинции Ассам, на северо-востоке Индии. Девушки этого племени отказывались выходить замуж за юношу, который не принесет хотя бы одной головы из соседней деревни, так как, по их мнению, мужчина, не обеспечивший себя дополнительной «субстанцией души», лишен способности к деторождению.
Индийские племена по-разному относились к захваченным головам врагов. Так, в племени лхота их развешивали на ветвях главного дерева в деревне, тангхулы увенчивали ими кучу камней, кониаки, жившие на границе с Бирмой, нанизывали их на длинные бамбуковые шесты. Мы располагаем очень немногочисленными сведениями о том, что в Индии «охота за черепами» сопутствовала каннибализму, хотя достоверно известно, что в 1880 году туземцы в Гонома съели половину головы одного британского офицера. Т. Ходсон в 1880 году рассказал о своем визите к горным племенам нага. Вместе с вооруженным отрядом они прибыли на место как раз в тот момент, когда в деревню принесли две головы захваченных врагов. К великому сожалению, одна из голов принадлежала племяннику одного из его охранников. Ходсону с большим трудом удалось убедить туземцев вернуть голову родственнику убитого. Но нужно сказать, что этот обычай в то время уже отмирал. Один старик рассказал Ходсону, что прежде «походы за черепами» практиковались в широком масштабе, хотя англичанин так и не понял, для чего они нужны туземцам. Горцы нага, к примеру, утверждали, что захватывают головы, так как они приносят богатство их владельцу.
В другой горной деревне человеческие головы подносились в жертву богине Мавели. Она была настолько капризной, что не желала принимать в качестве жертвы животных, и, если ей не приносили человеческую голову хотя бы раз в три года, она напускала на людей страшные болезни.
Другой любопытный ритуальный обряд сохранялся до недавнего времени среди туземцев племени хаси в провинции Ассам. Название «хаси» для многих в Индии стало синонимом жестоких зверств, и повсюду в стране была известна их ужасная привычка похищать детей и предлагать их в жертву своей богине-змее Тхлен. Индусы верили, что если эта богиня поселялась в доме, то не было никаких средств, чтобы избавиться от нее. До тех пор пока семья кормила богиню ее излюбленной пищей – принесенными в жертву детьми, она процветала, но как только человеческая кровь заканчивалась, начинались всякие невзгоды и частые болезни.
В Индии долго существовала и другая форма ритуального убийства – удушение разбойниками, получившая в стране такой размах, что потребовались решительные действия со стороны английского правительства для ее подавления. Когда в 1876 году Индию посетил принц Уэльский, будущий английский король Эдуард VII, преступления разбойников-душителей уже пошли на убыль. Принца привели в тюрьму в Лахоре, где он беседовал с пожилым, некогда страшным разбойником, жизнь которому была сохранена после того, как он дал суду показания и назвал своих сообщников. Заключенный без тени волнения рассказал принцу, что он отправил на тот свет 150 человек. Августейшая особа, хотя и пораженная таким необычным рассказом, предпочитала человеческим жертвам животных. Прямо из тюрьмы он поехал на охоту, во время которой убил шесть тигров, причем в этом королевском развлечении принимало участие громадное количество охотников и целая тысяча слонов.
Разбойники-душители не были обычными бандитами, убивающими людей ради добычи. Они душили свои жертвы в соответствии с тщательно разработанным ритуалом, посвящая их мрачной и страшной Кали, жене Шивы, одному из первых божеств индуизма. По сути дела, это были ритуальные убийства, один из многочисленных способов принесения жертвы этой богине. В этот период человеческие жертвоприношения в честь Кали были широко распространенным явлением, особенно в Бенгалии, хотя храмы ее имени возводились на всей территории страны.
Кали, по поверью, первой сошла на землю, на берега реки Хугли, на которых стоит Калькутта, и является одним из самых популярных божеств Бенгалии. Ее почитали на протяжении веков под разными именами. Хотя многие ученые считают, что поклонение богине Кали возникло относительно недавно, ее имя упоминается в «Пуранах», этом большом сборнике мифов и религиозных повествований, составление которого началось еще во II веке н. э. Великий индийский философ Шокарачария в 800 г. н. э. создал знаменитое песнопение в ее честь, так как был ее ревностным поклонником. В первом четверостишии он выставляет ее как жизнетворящую богиню-мать: «Все, что дышит вокруг, обязано тем мне». Но в последующем философ представляет ее уже как разрушительницу жизни. В своих четырех руках она держит символы не изобилия, а смерти: железный крюк, на который насаживают жертвы, удавку, с помощью которой их душат, – именно так индийские разбойники-душители уничтожали своих жертв, предлагая их богине Кали.
Как верования индусов, так и те действия, которые они совершают под их влиянием, просто поражают западных людей. Любимый супруг Кали, великий бог Шива, – это узел, сотканный из противоречий, – он творец, поддерживающий жизнь, и одновременно бог – разрушитель мира. В своем храме Перур на юге Индии он изображен с ожерельем из черепов, в одной из его четырех рук смертоносное оружие – крюк и удавка. Но темная сторона Кали затмевает даже самого Шиву, недаром имя переводится как «черная». Вот как один индийский поэт описывает ее рождение. Она вышла из лба божественной Матери и вся сразу почернела от гнева, когда на нее напали демоны. У нее отвратительное лицо, а в руках кроме неизменных крюка и удавки еще и меч.
На всей территории страны до сих пор сохранились каменные изваяния богини, к которым до сих пор местные жители приносят свои жертвы, как это делалось в Бенгалии на протяжении нескольких веков. Самое распространенное ее изображение – женщина с четырьмя руками и с ужасным лицом, черная как ночь. На шее у нее – ожерелье из человеческих черепов, тело покрыто кровью, медленно сочащейся из них; в ушах у нее вместо серег болтаются два человеческих трупа; в своих двух левых руках она держит отсеченную голову и меч; со всех сторон ее окружают воющие самки шакалов, а из уголков ее рта капает кровь, так как она с улыбкой на лице пережевывает человеческую плоть. Когда она в ипостаси Сиддхакали, на ее тело с луны капает мед, символ детства и плодородия, но даже эта Кали пьет кровь из черепа человека, который она держит в одной из левых рук. В ипостаси Гухиакали – на ней черная накидка, у нее глубоко впавшие глаза, страшные неровные острые зубы, но улыбчивое лицо; слева от нее виден Шива, еще совсем ребенок. В своей четвертой ипостаси, Бхадракали, она испытывает ужасные муки голода. Лицо у нее чернее чернил; она плачет, причитая: «Я не насытилась. Я могу проглотить одним глотком весь мир».
Вот такой была эта мрачная грозная богиня, которую обожали разбойники-душители. В одной из легенд говорится, что она, собрав их однажды всех вместе, продемонстрировала, как нужно отныне убивать группы людей-путешественников, чтобы удовлетворить ее жажду крови. Она называет своих подручных «тхуг», что означает «обманщики». Еще в XIII веке султан города Дели схватил более тысячи таких разбойников. Тевено, французский путешественник XVII века, жалуется в своих письмах, что все дороги от Дели до Агры кишат этими «обманщиками». У них был свой любимый трюк, чтобы обманывать доверчивых путников. Они отправляли на дорогу смазливых женщин, которые горько плакали и причитали, вызывая тем самым жалость у путешественников, после чего завлекали их в ловушку, а потом душили. Душители действовали настолько таинственно, что англичане на первых порах ни о чем не догадывались. Только в 1799 году они начали что-то подозревать, когда два солдата-индуса пропали, возвращаясь в часть из отпуска. Сипаи (местные наемные солдаты английской армии) были излюбленными жертвами разбойников, так как всегда при них были деньги, которые они несли своим семьям. К тому же душители знали, что долго никто не хватится. Их родственники не знали, что те в отпуске, а командиры, если солдаты вовремя не вернулись в часть, могли подумать, что они просто дезертировали.
Банды тхугов обычно выходили на большую дорогу после сезона дождей, осенью. К следующей весне только одна из банд могла задушить более тысячи человек. Иногда их жертвами становились одинокие путники, в другой раз целые группы людей, которые переходили в мир иной в мгновение ока. Главный их завет – не оставлять в живых свидетелей. С этой целью они уничтожали даже собак вместе с их хозяевами. Все обычно происходило по заведенному порядку. Банда разбивала лагерь возле городка или деревни, отряжая нескольких наиболее пригожих на вид своих членов бродить по улицам и посещать лавки. Стоило им увидеть небольшую группу путешественников, они тут же находили с ними общий язык. Бандиты неизменно в беседе доверительно затрагивали тему опасности, связанной с долгим путешествием, и в конце концов напуганные путники предлагали от чистого сердца присоединиться к ним, чтобы обеспечить им безопасность в дороге. Атаман для видимости начинал отказываться, но показное сопротивление было недолгим, в конце концов все улаживалось, и вот в течение нескольких дней группа с бандой мирно путешествовали бок о бок. По ночам, сидя у костра, все веселились и смеялись.
