Сергей Капков - Эти разные, разные лица (30 историй жизни известных и неизвестных актеров)
Подтверждают эти слова замечательные пригласительные билеты, которые семья старательно готовила к большим торжествам в своем доме. В частности, в декабре 1952 года Николай Александрович отмечал свое тридцатилетие и назвал сей праздничный вечер – «Прощай, молодость!». Всем приглашенным были разосланы остроумнейшие программки:
Порядок проведения вечера
I. Официальная часть:
а) лекция о жизни, деятельности и эстетических взглядах юбиляра (лектор – тов. Л. Штыкан);
б) панихида над ушедшей молодостью юбиляра при участии хора мальчиков Гос. ак. капеллы.
II. Неофициальная часть:
а) легкий ужин;
б) торжественное открытие выставки личных и случайных вещей юбиляра (входн. плата 1 р.);
в) легкий ужин;
г) чествование юбиляра;
д) легкий ужин;
е) олимпийские и икарийские игры;
ж) вынос тел.
ТАНЦЫ!!!
Концерт самодеятельности, затейничество, фотовитрины, шутки, загадки, телефон-автомат, шарады, артисты в публике, конфетти, серпантин, травматологический пункт, предсказание судьбы, водопровод, массовые песни и т.д. и т.п.
В паузах выступает Ковель (Ак. драма).
Юбилейный комитет:
1. А. Вертинский
2. Карандаш
3. В. Бароник
4. Дон Сезар де Базан
Ответственные распорядители:
1. Л. Штыкан
2. Е. Горюнов
3. Иг. Дмитриев
Ответственный за порядок – И. Р. Домбек
Ответственный за посуду – О. С. Сугак
Ответственный за пальто и галоши – К. А. Сулимов
Ответственный за моральный облик – Б. А. Виноградова
Ответственный за юбиляра – Л. П. Штыкан
Ответственный за пожарную безопасность – И. И. Сергеева
Ответственный за тишину – В. П. Ковель
Понятно, что данный список составлялся по принципу «наоборот» – то есть Сулимов постоянно терял одежду, Сугак била посуду, а Валентина Павловна Ковель была известна как самый шумный человек Ленинграда.
Весело жили люди. Несмотря на бедность, тяготы, страхи. Были мечты, надежды, была любовь друг к другу, уважение к делу.
По-разному сложилась судьба братьев Боярских. Павел Александрович актерскую профессию не выбрал. Алексей Александрович ушел на эстраду, работал в Ленконцерте. Сергей Александрович, говорят, был самым талантливым из них. Но его неординарный характер подчас не вписывался в рамки напряженной театральной жизни. Работать с ним было нелегко, как со многими действительно творческими людьми. В итоге ему так и не дали никакого звания, но что самое обидное – его талант остался нереализованным. С Николаем они удивительно смотрелись на сцене вдвоем – оба худые, длинные, носатые и уморительно смешные в своей серьезности. Но если юмор Николая Боярского был лирическим, тонким, где-то даже нелепым, то Сергей Боярский был мастером иронии и сарказма. Он все доводил до крайнего предела – если это смешная роль, значит зрители должны «умирать со смеху», если это трагедия, должны литься слезы.
К концу жизни Сергей Боярский получил роль, для которой был создан – Ивана Грозного в трилогии «Царь Федор Иоаннович». Он отрепетировал ее и сыграл комнатный прогон. Свидетели до сих пор не могут забыть того дня и называют эту актерскую работу выдающейся – даже внешние данные соответствовали нашим представлениям о царе. Но актер неожиданно умер незадолго до премьеры.
Женой Сергея Александровича была актриса Екатерина Михайловна Мелентьева. Она работала на сцене довольно успешно, но в 1949 году после рождения сына Михаила решила оставить профессию и заниматься только ребенком. Старший сын Сергея Боярского, Александр, тоже был актером. Он играл на сцене Русского драмтеатра в Риге и стал очень популярным после мастерски сыгранной роли Официанта в «Утиной охоте» Вампилова. Об этой работе писали многие именитые критики и сулили молодому актеру блестящее будущее. Но Александр трагически погиб на самом взлете и жизненном и творческом.
Его второй сын, Михаил, стал самым известным из этой актерской династии благодаря кино, телевидению, эстраде. Николай Александрович очень любил племянника и радовался его успехам. Никакой актерской зависти к нему он не испытывал, несмотря на то, что не только на афише, но и в рецензии можно было иногда прочесть: «Николай Боярский – дядя Михаила Боярского». «Оказывается, я просто дядя», – в шутку выговаривал Николай Александрович Михаилу. У них было полное взаимопонимание и несомненное духовное родство.
Николай Александрович и Лидия Петровна не хотели, чтобы их дочь Катя стала актрисой. Она и сама оказалась человеком другого склада, и в итоге театроведческий факультет устроил всех. Сейчас Екатерина читает лекции в детской филармонии Ленконцерта. Но не только. В ней более чем сполна реализовались мечты отца. Николай Александрович много писал, большей частью для себя, «в стол». Некоторые его рассказы были опубликованы. В основном они были посвящены войне, но совершенно негероического характера, смешные. У его дочери вышел сборник своих рассказов в одном из известных питерских издательств. Николай Александрович самостоятельно пытался изучить английский, знал немного немецкий, что помогало ему на фронте. Катя же много лет работала гидом-переводчиком, а также переводила с английского романы и пьесы. Теперь, помимо прочих своих занятий, является представителем в Санкт-Петербурге крупной американской туристической корпорации.
Татьяна Панкова
С благословения Пашенной
Татьяна Петровна Панкова – человек удивительной преданности театру. Причем одному – Малому театру, со всеми его многолетними традициями и устоями. Получив благословение от выдающихся актрис Пашенной, Рыжовой, Турчаниновой, она тянет в наше время невидимую нить их отношения к искусству, их благоговения перед сценой, нить таинства актерского мастерства. При всем при том Татьяна Панкова остается молодой и азартной. Она не занимается нравоучениями, не читает нотаций. Она выходит на сцену, снимается в кино и с удовольствием рассказывает о мастерах своего театра прошлых лет. Но во всем, что бы она ни делала, чувствуется огромный опыт, вековое мастерство ее великих предшественников, высокая русская культура.
– Я должна просто благодарить судьбу, – начинает разговор Татьяна Петровна. – Потому что, придя в 1943 году из школы Малого театра в сам театр, я была тут же принята и никогда не оставалась без ролей. Как бы ни менялись режиссеры, как бы ни менялись директора, слава Богу, я всегда была в работе. И остаюсь в работе по сей день. У меня достаточное количество спектаклей, хотя актерам всегда все мало. И выпускаю премьеры. Недавно впервые сыграла в мюзикле «Свадьба Кречинского» – для меня это новое дело, особенно учитывая, что греха таить, проблемы с моим слухом. Но, во всяком случае, мы на сцене и танцуем, и поем.
– Школа при Малом театре была выбрана не случайно?
– Не случайно. Я всегда стремилась к театру, но как только решилась пойти учиться на актрису, отец сказал: «Сначала положи диплом на стол, а потом иди куда хочешь». Собственно, так я и сделала – закончила Ленинградский университет. А в Ленинград всегда приезжал на гастроли Малый театр. И однажды увидев его спектакли, я, как дитя за цыганской скрипкой, поехала в Москву поступать именно сюда.
– А что из себя представляла ваша семья?
– Мой отец был очень крупным инженером, мать преподавала математику в институте, у нее даже свой задачник был. По линии отца мы были уже четвертым или пятым поколением, жившим в Петербурге. Причем отец являлся инженером потомственным – еще его дед был главным инженером Металлического завода. Это была целая династия, которую мы, дети, нарушили. Нас было в семье четверо, и все четверо стали актерами.
– Честно говоря, я знаю только Павла Панкова...
– Дело в том, что наш старший брат Василий погиб на войне. Он был призван на службу в Театр Балтийского флота, они обслуживали порты Балтийского моря. И однажды, возвращаясь обратно, корабль налетел на мину. Из артистов их осталось двое в живых – актер Деранков и мой брат. Десять часов они держались на воде, спасая детей и женщин, сажали их в лодки и отправляли на берег. А когда сами сели в последнюю лодку, их смяли бреющим полетом немецкие самолеты. Деранков чудом остался жив и впоследствии все это нам рассказал. Это произошло 28 августа 1941 года, и Гитлер тогда написал, что он разделался с Балтийским флотом.
Моя младшая сестра Нина тоже оставалась в Ленинграде. У нее было очень тяжелое ранение, она почти год пролежала в госпитале, а потом поступила на один курс вместе с Павлом. Они учились при БДТ, и оба были приняты в этот театр. Сестра довольно долго там играла – и Татьяну в «Разломе», и Антонину в «Достигаеве», – а потом увлеклась педагогической работой, ушла и почти тридцать лет работала в ГИТИСе. Ее очень любили. Сейчас Нина Петровна Панкова преподает актерское мастерство в школе для одаренных детей «Родничок».
