Александр Белов - Арийское прошлое земли Русской. Таинственные корни русичей
Однако царица поняла, что царевичу кто-то помогает. Не своим умом он отгадал ее загадки. Она взяла свою волшебную книгу и отправилась ночью к двенадцати слугам. И распознала, кто именно из двенадцати близнецов есть истинный провидец и слуга. Она остригла ему висок и приказала слугам поутру схватить виноватого и казнить. Но мудрый слуга перехитрил царевну. Он остриг виски у всех одиннадцати своих помощников. И двенадцать молодцов опять стали неотличимы друг от друга. Поняла царевна Елена Прекрасная, что проиграла, и в сердцах забросила свою книгу в огонь. Слуга же господина своего покаялся перед царевичем, почему он не хотел ему сон вещий рассказывать в самом начале, — он все знал, что будет наперед…
В этой сказке мы видим сразу множество параллельных линий. Царевна, внучка морского царя, вероятно, по генетической линии унаследовала его неукротимый нрав. Слуга выступает как спаситель царевича. Он похож на шамана-жреца, предсказывающего будущее и в этом будущем самолично участвующего. Слуга легко поднимается выше облаков, спускается к морскому царю и наперво знает, что будет на земле. В образе слуги мы можем угадать духа света — двенадцатиголового дракона. При этом дракон этот весьма мирный. Никто, кроме царицы, не покушается на его голову. Он отделывается легко, потеряв лишь прядь отстриженных волос.
Связь образа дракона с близнецовым культом прослеживается и в древнейшем хеттском мифе о царице Канише. Она рожает сразу тридцать сыновей-близнецов и, напуганная этим необычным событием, помещает каждого в кувшин и бросает в воду. Горшки с близнецами по реке сплавляются к морю и попадают во власть морского царя. Он воспитывает их, и они, возмужав, выходят из морских вод в виде витязей прекрасных и отправляются искать свою мать. Меж тем у царицы Каниши родились тридцать прекрасных дочерей. Она хоть и испугалась вторично, но пожалела малюток дочерей и не стала их сплавлять по реке в горшках. Она воспитала их принцессами. Вот их-то и находят тридцать витязей, которые женятся на них. И лишь один брат предостерегает братьев и сестер от инцеста, догадавшись об их близком родстве. В этом хеттском мифе мы видим все тот же мотив о близнецах, связанных с водной стихией, об их кровосмесительной связи с родными сестрами, которая, впрочем, не произошла.
В этой связи нелишне вспомнить Пушкина. Помните, в его поэме «Руслан и Людмила» есть такие строки:
Там о заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой,
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской.
Будто Пушкин был наслышан о хеттском мифе, что маловероятно: хеттами заинтересовались лишь после открытия чешского ученого Грозного в 1916 году.
У Пушкина есть еще строки такого же примерно содержания в «Сказке о царе Салтане…»:
Где-то вздуется бурливо
Окиян, поднимет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в шумном беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар, горя,
Тридцать три богатыря,
Все красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны как на подбор,
С ними дядька Черномор.
Ну что скажешь? «Ай да Пушкин, ай да сукин сын» — настоящий поэт-провидец, равносильный шаману.
С кем в первую очередь ассоциируются рогатые и хвостатые танцоры?
Очевидно, не зря А.П. Окладников говорит о петроглифах Ангары и Лены, изображающих ряженых танцоров с рогами на голове, длинными хвостами и воздетыми к небу руками, и о том, что подобные петроглифы обнаружены в Скандинавии, Швеции и Норвегии. Скорее такие петроглифы, обнаруженные вдоль пути «сейминских бронз» и в других местах, являлись свидетельством проникновения в 3—2-м тысячелетиях до н. э. культа быка в зону лесов Евразии. Вероятно, этот культ был широко распространен в степном поясе, то есть там, где действовали кочевники-европеоиды, перегонявшие свои бесчисленные стада с одного пастбища на другое.
Окуневские стелы также изобилуют изображениями рогатых божеств — полулюдей-полубыков. Как отмечал Б.А. Рыбаков, культ быка очень древний. Священные быки Солнца известны и в трипольской культуре, где имеются изображения бычьей головы с солнечным диском между рогами. Этот символ употребляется и в культе солнца Митры, также связанного с быком. Нелишне будет напомнить, что и в Древнем Египте бык Апис являлся одним из главных богов. Когда умирал священный бык, его хоронили с пышностью, достойной фараона, в специальном саркофаге. В Мемфисе — в древнейшей столице Египта — в набатейском городе Мамшите обнаружены сотни гробниц с набальзамированными телами быков. В специально построенных для этой цели храмах в Египте проводили богослужения, посвященные божественному быку — символу Солнца.
Аналогичные святилища найдены и в Малой Азии, например на холме Чатал-Хююк. Возраст этих «бычьих святилищ» запредельный — около 8 тысяч лет! На Крите во время раскопок миносских дворцов были обнаружены фрески, изображающие жертвоприношение быка. Их возраст 4500 лет. Примерно такой же возраст имеют ритуальные захоронения быков в культовых могилах от Днепра до Волги. Кости ритуально похороненных быков встречаются и в кольцевых ровиках степного Крыма и Херсонщины.
В 1880 году в окрестностях Симферополя под большим курганом был обнаружен скелет быка, обложенный со всех сторон камнями, — по-видимому, это был кромлех. Рядом с быком был захоронен человек в скорченном положении — поза эмбриона; время захоронения — эпоха бронзы. Каменное изваяние головы быка было обнаружено в Усатовском могильнике около Одессы. В 1964 году в большом кургане на окраине Красноперекопска была обнаружена могила круглой формы. В древности на уступы этой могилы были положены черепа и рога быков. Все они были аккуратно уложены друг против друга. На дне могилы археологи обнаружили два скелета, окрашенные в красный цвет, — взрослого человека и ребенка. Как считают специалисты, там был погребен шаман — служитель древнего культа быка. Около Керчи был найден культовый бронзовый топорик с изображением заключенных друг в друга солнечных кругов и быка. Как считают специалисты, этот топорик использовался для умерщвления жертвенных животных, приносимых в жертву Солнцу.
Как видим, культ быка и связанное с ним поклонение Солнцу были широко распространены в Древнем мире. Скотоводческие племена европеоидов, обитавшие на огромном пространстве Евразии и Северной и Восточной Африке, использовали эти «бычьи» ритуалы для воспроизводства стада, для достижения счастья и здоровья во время культа плодородия.
На одной картине венгерского художника XIX века Михаила Зичи изображен шабаш на Лысой горе. Тут можно увидеть сцену жертвоприношения коней. Лошадиные головы, надетые на длинные шесты, окружают шамана-жреца, на голове которого видна высокая шапка, а также музыкантов, играющих на гуслях и на трубе. На головах людей, приносящих в жертву коней, можно разглядеть рогатые головные уборы. Вдали на горе сияет пламя жертвенного костра. Очевидно, сцена эта сопровождалась ритуальными человеческими жертвоприношениями. Тут же лежат убитые или околдованные воины, которых выбирают себе девы с непокрытыми волосами, очевидно ведьмы. Не исключено, что апогеем всего действа станет кровавое пиршество — ритуальный каннибализм.
Очевидно, художник использовал неизвестные нам этнографические материалы, дабы показать всю сцену шабаша предельно наглядно. Впрочем, может быть, художник, что называется, сгустил краски, хотя мне лично кажется, что вряд ли он что-то добавил от себя. Нам, людям сегодняшнего дня, все это кажется ужасным. Однако наши предки верили в реинкарнацию, и они воспринимали свой или чужой уход из мира не столь трагично, как делаем мы. Это был временный уход — для того чтобы вернуться. У наших непосредственных предков-славян, как и у ариев, был в ходу так называемый культ предков. Быть может, наиболее близок был к пониманию этого ритуала, связанного с жертвоприношениями, Сирано де Бержерак, который описал этот ритуал в своем произведении «Государства и империи Луны». Очевидно, подобный ритуал встречался и у аланов, предков осетин.
Не исключено, что в не столь уж отдаленные времена наши непосредственные предки, славяне и русичи, приносили в жертву быка в день летнего солнцестояния — 22 июня по новому стилю. В Иванову ночь — с 23 на 24 июня — разжигали жертвенный костер на горе, холме или возвышенности или около воды. Об этом времени красноречиво говорят строки русских сказок: «Горят костры яркие, кипят котлы кипучие». Ведьмы и колдуны собираются на шабаш, оседлав метлу, кочергу, веник, лопату, грабли, ухват, костыль, просто палку или прут. Все это метафоры крылатых коней, на которых и собираются участники сборища. Ведьмы обычно вылетают в трубу из избы, то есть тем же самым путем, каким в избу проникает крылатый огненный змей, предварительно натерев тело волшебной мазью, изготовленной из змей или вскипяченной вместе с пеплом купальского костра воды. Огненные духи подхватывают и несут их к месту встречи.
