Коллектив авторов - Исследования в консервации культурного наследия. Выпуск 2
Рис. 2. Расположение датчиков системы Hanwell Rlog на одном из планов музея
Рабочее утро в отделе климатологии нашего музея начинается с оценки результатов работы инженерных систем (в Русском музее сегодня эксплуатируются 11 систем полного кондиционирования и 3 системы вентиляции с увлажнением), затем оценивается суточный ход наружного влагосодержания, определяется режим проветривания, местного увлажнения, осушения, иногда – охлаждения. В средине дня корректируются выбранные и рекомендованные режимы хранения. Наша отчетность о режиме климатического хранения всегда была предметом нашей гордости, а система «Hanwell» позволила добавить к ней оперативные графики.
Уже давно для анализа своего температурно-влажностного режима мы пользуемся таким понятием, как Число Нарушений Климата (ЧНК). Оно сформировалось из понимания того, что на I-D диаграмме влажного воздуха замер температуры и влажности определяется одной точкой. Если определять уровень безопасного климатического хранения каких-либо экспонатов в определенных пределах (например, 18–20оС и 45–55 %), то ЧНК будет определяться долей замеров, когда такие параметры не достигались в процентном отношении от всего ряда наблюдений за рассматриваемый период. Практика показала, что когда говоришь хранителю, что у него число нарушений климата 100 %, на него это производит более убедительное впечатление, чем когда рассказываешь, что летом было слишком жарко, зимой было очень сухо. Особенно удобно это число при длинных однородных рядах наблюдений, например за год, т. к. через него просто определить общую длительность некомфортных условий. А в нашей собственной специальной программе «Климат+» есть возможность определять такую статистику по любому уровню температуры или влажности. Ведь бывает так необходимо знать за какой-то период, как много замеров было нижевыше того или иного уровня, и сразу определить общую длительность угрозы именно этого уровня.
Рис. 3. Программа «Климат+» позволяет определить длительность некомфортных условий за любой период, например: в зале № 15 за 2007 год из 31768 замеров ОВВ 315 были со значениями выше 60 %, т. е. 0,99 %, т. о. общий период с повышенной влажностью составил за 11 месяцев – 3,3 дня.
Рис. 4. Одно из перспективных средств оптимизации влажности в витринах – установка MiniClima EBC 08
Кроме того, наша программа «Климат+» может формировать ежемесячные или оперативные сводки по группам хранителей и реставраторов, не перегружая их излишней информацией (наша ежемесячная отчетность состоит из 53 видов сводок). Кроме общей статистики, которая есть и в системе «Hanwell», в наши сводки входят количество суточных скачков влажности, ЧНК, величины отклонений средних значений от норм хранения для определенных видов материалов, а также само наличие в зале или запасе разных материалов. Вот почему мы в начале каждого месяца загружаем базу данных в формате *csv из системы «Hanwell» в свою программу «Климат+». Возможно, со временем в программе «Hanwell» еще появятся такие же удобные для нас характеристики режима.
VХочется остановиться на актуальности локальных методов и средств оптимизации климата при хранении музейных экспонатов.
За музейным климатологом еще долго останется роль организатора локальных методов и средств оптимизации климата при хранении музейных экспонатов, таких, как проветривание, увлажнение, осушение, светозащита, использование сорбентов в замкнутых музейных объемах. И здесь фундаментальные исследования (например, в лаборатории ГосНИИР) или опыт из конкретной музейной практики очень важны. А так как в одном докладе нельзя объять необъятное, то хочется подчеркнуть только два принципиальных соображения в этой сфере.
Первое. Сегодня проводить локальную оптимизацию климата без непрерывного круглосуточного контроля нельзя, т. к. эта оптимизация может обернуться более серьезной угрозой для хранения экспонатов, чем наше бездействие. У хранителей бытует представление, что если он, совершив почти подвиг, купил и поставил в зал увлажнитель, тот автоматически создаст необходимый уровень влажности. Увы, не всегда бывает так, ведь в увлажнителях может закончиться вода раньше времени, может выйти из строя гидростат, он может неудачно стоять и быть совсем неэффективным и пр., и пр. Сорбенты, будь это даже «Art-sorb» или «Pro-sorb», не дадут должного эффекта из-за недостаточной герметизации витрины, определить которую реально можно только при непосредственном контроле режима хранения и т. д. Я уже не останавливаюсь на таком сложном инструменте оптимизации, как проветривание.
Второе. Опытные отечественные хранители часто страдают здоровым консерватизмом и, жалея государственные деньги, стараются начинать оптимизацию условий хранения с локальных средств, будучи глубоко убежденными, что они во много раз дешевле, чем инженерные системы вентиляции и кондиционирования. Наша практика показала, что это не всегда верное решение. Часто десяток увлажнителей вместе с их тяжелой многолетней и не всегда эффективной эксплуатацией может обойтись дороже проекта и монтажа системы вентиляции с увлажнением, которая со временем трансформируется в полную систему кондиционирования. Кроме того, не следует забывать, что мобильные увлажнители даже музейного типа с плавкими предохранителями все равно не могут быть использованы в фондовых помещениях, где электричество должно быть отключено в ночные часы.
Давайте в деле консервации хотеть лучшего, потому что это и есть ее смысл.
Одним из сравнительно новых и очень перспективных локальных средств оптимизации являются установки «Miniclima». Это портативные увлажнители воздуха с гидростатом, которые предназначены для витрин объемом 3 и 5 м3. Конечно, их эффективность будет тем выше, чем лучше герметизация витрин. У нас еще нет длительного опыта работы с ними, но уже сейчас понятно, что в большом ряду нестандартных ситуаций при хранении экспонатов такие установки найдут свое место, тем более что их эксплуатация не связана с очень большими трудностями.
VIГлавным залогом успеха в консервации предметов музейного хранения являются взаимоотношения хранителей, реставраторов и климатологов.
Мы знаем, что мировая музейная практика делит сотрудников на две основных важных категории – консерваторы и кураторы выставок. Для того чтобы стать консерватором, соискателю требуется пройти экзамен-аттестацию по музейной климатологии. У нас исторически сложилось так, что учет, реставрация и оптимизация среды разделились. Я думаю, что историческое разделение консервационной деятельности на разные виды у нас произошло из-за того, что слишком многое стало государственным и большинство памятников культуры перенесло много исторических катаклизмов. Поэтому пришлось и приходится восстанавливать и воссоздавать грандиозный объем культурных объектов.
В этом разделении можно найти как силу, так и слабость для консервационной деятельности в музее. Несомненно, что в усложняющемся мире роль профессионализма возрастает. Новые приборы, новые материалы и технологии приносят и могут принести нам самые неожиданные варианты существования коллекций. И это означает, что востребованы глубокие знания и искренняя заинтересованность, чтобы новые технологии внедрялись, но при этом не наносили вреда нашим экспонатам.
Недостаток же разделения в том, что часто хранитель сводит свою деятельность к учету, реставратор к реставрации, а музейные климатологи, если такие вообще есть, оптимизацию условий вынуждены вести без связи с сохранностью экспонатов.
Объективное описание климатологами среды хранения, проиллюстрированное результатами сохранности, несомненно, имеет более сильное воздействие на людей, административно отвечающих за работу музея как хранилища.
Не стоит забывать и о том, что в реставрационном деле осмотры сохранности часто страдают субъективностью, и в первую очередь если речь идет о цветности. Понятно, что музеи не будут публично признаваться в своих огрехах хранения, да и не у всех музеев сегодня есть средства для полной оптимизации своих условий. Но если есть успехи, то говорить о них нужно. А из-за субъективности реставрационных осмотров это трудно получается. И порой дело даже не в квалификации того или иного реставратора, а в несовершенстве используемых методик, особенно по оценке общего состояния коллекций. И здесь хочется отметить многие замечательные методики, созданные или пропагандируемые сотрудниками ГосНИИР.
У нас в отделе была сделана корреляция ЧНК на экспозиции древнерусской живописи с результатами осмотров, которая показала, что даже при грубой системе оценки сохранности уменьшение ЧНК на 10 % приводило к уменьшению числа нарушений сохранности икон на 20 %. И все же, если бы сохранность фиксировалась инструментально, такие сопоставления были бы более ценными.
