Уильям Гэддис: искусство романа - Мур Стивен

МЯГКАЯ МАШИНА

 Мрачная шутка Дункана о продаже себя, будто его тело — доля в «Эллайд Кемикал», напоминает об осознанном самоотчуждении, которое Вебер и Маркс считали неизбежностью в капиталистической экономике. Норман О. Браун так резюмирует их доводы:

Я уже упоминал цитату Эми об абстрактном, дегуманизирующем элементе в коммерции, который Джей Ар оборачивает себе на пользу, бравируя правилом «знай своего брокера» с характерными анальными образами:

Худшее последствие «нечеловеческого сознания», о котором предупреждал Маркс, — тенденция относиться к людям как к машинам, тенденция, которую учителя в романе демонстрируют с пугающей бесчувственностью и которая присуща Джей Ару вместе с наивностью, из-за чего становится еще страшней.

Тема вторжения механизации в современное общество пронизывает тревогой весь роман, в особенности сюжетную линию Гиббса. В «Агонии агапе» он пишет о механизации людей не только в таких важных, но предсказуемых областях, как фабрики и сборочные линии, но и в мечтательных рассуждениях Аристотеля о роботах и автоматических машинах, работах Э. Л. Торндайка о разуме животных (они, указывает Гиббс, лежат в основе тестирования в общественных школах), работах Ф. У. Тейлора об эффективности и бихевиоризме Б. Ф. Скиннера [153]. Современный результат — это, как говорит Хайд, тенденция к

Неумышленная перестановка терминов становится почвой для возмущения Гиббса: «Проклятые вещи в седле и погоняют человечество» (цитируя Эмерсона). В других местах словосочетание «в седле» используется с сексуальным подтекстом — и, например, тренер Фогель видит сексуальную привлекательность в машинах. Рассказывая Дэну о наблюдениях за походкой школьницы, Фогель говорит:

Посмотри на этот взлет и падение, только посмотри! они вошли в коридор, — посмотри на это возвратно-поступательное движение и сразу поймешь что побудило Ньюкомена завести паровой двигатель а. […] Аж страшно как машины могут подкинуть такие идеи о простой школьнице. Начнешь с устойчивого возвратно-поступательного движения а дальше уже зад, круглый и слегка отвисающий, но все равно ничего, вовсе даже ничего. Но когда добавишь так называемое параллельное движение, введенное Джеймсом Уаттом, есть уже зад, туда-сюда, туда-сюда, намного лучше, всегда жалею что никогда не видел миссис Уатт.

Поощренный директором Уайтбеком «устранить оскорбительный человеческий элемент» из полового просвещения, Фогель переводит все в забавную электротехническую модель:

Эти примеры показывают, что сатира в какой-то степени может разрядить угрозу механизации, просто высмеяв ее. Но сатира — это взрослый ответ, чаще всего непонятный детям — истинным жертвам технологий в «Джей Ар». Нора, дочь Дэна, делает вид, будто ее брат — работающий на монетах автомат, а Джей Ар не видит ощутимой разницы между «разрушенными зданиями и людьми» и, более того, стремится заменить своих сотрудников машинами, просто потому что «тебе как бы дают возможность прикинуться что они изнашиваются в два-три раза быстрее так что сходу получаешь огромную кучу налоговых льгот, это называется ускоренным изнашиванием что ли и штука в том что с людьми так не провернешь понимаешь». Он вне себя от восторга перед обслуживающим автоматом, который «выдает по двадцать центов без даже не глядя? Как бы ее пальцы могут пересчитывать как бы вот это машина», а в школе смотрит фильмы, где широко используется аналогия «человек-машина». В итоге нет ничего удивительного в том, что он путает вивисекцию с аутопсией или верит, что эскимосы — чучела для музейных выставок. Джей Ар и его одноклассники настолько отчуждены от реальной жизни, что Гиббс говорит Эми: «Я мог бы сесть и прострелить себе башку они бы решили что я мертв и на следующий день ждали бы меня в школе».

Экономист Ф. Х. Найт писал: «Экономические отношения безличностны. […] Это рынок, возможность обмениваться, функционально существует, а не другие люди; они — даже не средства. Отношения между ними — не кооперация и не взаимная эксплуатация, а что-то совершенно не моральное и нечеловеческое» [154]. Больше всего рынок реальнее людей для губернатора Кейтса: его нечеловеческие отношения с другими топорно буквализируются в виде его собственной механизации — почти так же, как у Виктории Рен в «V.» Пинчона. На протяжении романа Кейтс то и дело ложится в больницу ради нового протеза, и наконец Зона Селк обвиняет его, что он «собственный двойник»: