Игорь Фролов - Уравнение Шекспира, или «Гамлет», которго мы не читали
Королева была осведомлена о планах заговорщиков. Капитан ее охраны Уолтер Рэли встретился посреди Темзы на лодке с одним из ближайших сподвижников Эссекса Фердинандом Горгесом и тот предупредил, что, судя по всему, предстоит кровавый день, и Рэли следует как можно быстрее идти во дворец для предупреждения этого.
7 февраля к Эссексу прибыли королевские представители, чтобы из первых уст узнать о цели столь большого собрания людей. Эссекс так сформулировал свои претензии и намерения: «Существует заговор против моей жизни, подкуплены люди, которые должны убить меня в моей постели. Письма якобы от моего имени и моей руки подделаны. Мы собрались вместе, чтобы сохранить наши жизни». Эссекс не отпустил послов, оставив их в своем доме под охраной.
Наступило воскресенье 8 февраля 1601 года. Дата восстания была выбрана Эссексом не случайно – именно в этот день 14 лет назад состоялась казнь Марии Стюарт. Все началось около десяти утра. Эссекс, Саутгемптон, Ратленд, Сэндис, Паркер, Монтигл, вооруженные лишь шпагами и кинжалами (к тому же, скрытыми наброшенными на руки плащами), вели через Лондон толпу своих последователей. Эссекс выкрикивал: «За королеву, за королеву!», – прибавляя, что враги королевы продали Англию испанцам, – так он намеревался привлечь на свою сторону горожан. Однако рейд окончился полной неудачей. Горожане были заранее предупреждены королевскими глашатаями, что Эссекс – изменник. Город был пуст, все сидели по домам. Никто не присоединился к Эссексу, мало того, толпа его сторонников редела с каждым шагом. Шериф, на договоренность с которым надеялись заговорщики, отказался от своих обязательств. Мятежный граф был объявлен предателем, и для подавления восстания было решено применить силу. Все длилось один световой день. Надежды Эссекса на лондонцев, на войска из Ирландии, которые должны были высадиться в Уэльсе, рухнули – люди Сэсила и Рэли провели необходимую пропагандистскую работу, и она оказалась эффективней эмоциональных призывов графа Эссекса, который рассчитывал в основном на свою популярность в армии и народе.
Так и не добравшись до дворца, Эссекс с товарищами вернулся по Темзе на лодках домой и начал готовиться к осаде. Однако вскоре, когда к дому подтянули пушки, стало ясно, что сопротивление бессмысленно – и, выторговав для приличия вежливое обращение и возможность довести причины восстания до королевы, заговорщики сдались.
VII. БЫВШИЙ ДРУГ ОБВИНЯЕТ
Уже 17 февраля были изданы обвинительные акты, а 19 февраля состоялся суд над главными заговорщиками – графом Эссексом и графом Саутгемптоном. Им были предъявлены обвинения в том, что они составили заговор с целью лишить королеву короны и жизни, подняли открытое восстание, арестовали послов королевы, призывали лондонцев к участию в восстании. Суд уложился всего в один день – по тогдашней юридической традиции все было решено заранее. Свидетели были подобраны таким образом, чтобы могли подтвердить составленное обвинение.
Существует документ «The Arraignment Tryall And Condemnation Of Robert Earl Of Essex And Henry Earl Of Southampton» (Обвинение, следствие/суд и осуждение Роберта графа Эссекса и Генри графа Саутгемптона). На титульном листе стоят имена двух главных обвинителей – Sir Edward Coke, the Queen's Attorney General; Mr. [Francis] Bacon – Королевский Генеральный прокурор Эдвард Кок и Фрэнсис Бэкон. Кроме обвинительной позиции объединяло их и то, что оба были родственниками Государственного секретаря Роберта Сэсила, который выступил на суде в роли свидетеля. Уолтер Рэли также был в Вестминстерском зале – и не только как свидетель, но и как Капитан королевской охраны во главе 40 гвардейцев.
Пикантность ситуации обвинения была в том, что один из обвинителей долгое время значился в близких друзьях графа Эссекса.
Фрэнсис Бэкон сегодня известен более всего не тем, что является предполагаемым автором шекспировского канона. Для нас он – знаменитый английский философ, автор множества трудов и лозунга «Знание – сила». Бэкон был тем, кто наряду с другими учеными той эпохи создавал новое научное мышление, противопоставляя его аристотелевскому взгляду на мир.
Он родился 21 января 1561 года в Лондоне, 25 января был крещен в церкви св. Мартина. Его отец, Николас Бэкон был другом и родственником Уильяма Сэсила (оба были женаты на дочерях Энтони Кука, бывшего воспитателя принца Эдуарда), и занимал почетную должность лорда-хранителя печати. Его дом (York House) находился рядом с королевским дворцом, и маленький Фрэнсис общался с королевой Елизаветой с самого раннего возраста – она даже называла его Little Lord Keeper (маленький лорд хранитель). В 1573 году 12-летний Фрэнсис и его 15-летний брат Энтони поступают в Тринити колледж в Кембридже. Из-за чумы обучение было прервано, а через некоторое время, при содействии отца, уже 15-летний Фрэнсис входит в состав английского посольства во Франции. После смерти отца в 1579 продолжает учебу, получает адвокатский чин. В это время по некоторым свидетельствам начинает свою деятельность по учреждению секретных обществ. В 1584 году пишет короткий трактат «The Most Masculine Birth of Time» (Величайшее рождение времени), в котором заложил основы индуктивного метода исследования, и который рассматривают как свидетельство создания мужского братства, прообраза масонства. В том же 1584 г. избирается в палату общин, выступает по вопросу о суде над Марией Стюарт.
В начале 90-х Фрэнсис сближается с графом Эссексом. Королева назначает братьев Бэконов тайными советниками графа Эссекса. Фрэнсис и Энтони организовали для Эссекса шпионскую сеть, которая конкурировала с сетью лорда Берли, – с их помощью Эссекс получал самую достоверную политическую информацию с континента. Братья сами инструктировали шпионов, составляли различные политические проекты для Эссекса, были его секретарями и советниками в министерстве иностранных дел. Роберт много раз по просьбе Фрэнсиса ходатайствует перед королевой о назначении своего друга на высокие посты (в частности, когда было вакантно место того же генерального прокурора – но Роберт Сэсил более эффективно похлопотал за Эдварда Кока), дарит землю, которую Бэкон тут же продает за 1800 фунтов.
Несмотря на все потуги графа помочь другу (помимо Эссекса Бэкон стремился заручиться поддержкой своего родного дяди лорда Берли), королева упорно не желала приближать к себе Фрэнсиса. После парламентской сессии 1593 года, где Бэкон был выдвинут в руководители оппозиции, его неторопливая карьера и вовсе остановилась – еще и оттого, что он выступил против запрошенной королевой субсидии (запрос в парламент представлял Роберт Сэсил). Его возвышение началось вместе с ирландским поражением Эссекса. Стоит добавить, что именно по настоянию Бэкона Эссекс взялся за подавление восстания в Ирландии – Роберт сомневался в необходимости своего участия до последнего момента, да и королева с большой неохотой отпустила его. Все это было похоже на тщательно спланированное удаление Эссекса от двора. Когда Роберт Эссекс без высочайшего разрешения вернулся из Ирландии, он, по странному стечению обстоятельств, был заключен в Йорк Хаус, дом Бэконов. Именно к этому времени относятся письма, о которых Эссекс вспомнит на суде.
В 1601 году после подавления восстания Елизавета требует от Бэкона сделать все, чтобы обеспечить обвинительный приговор его бывшему другу и покровителю. Сторонники Бэкона, – а сегодня их куда больше, чем было в 1601 году, поскольку существует общество бэконианцев, доказывающее, что именно Бэкон скрывался под маской Шекспира – эти сторонники говорят, что Бэкон пошел на обвинение, надеясь на милость королевы к своему любимцу. Эти же сторонники приводят веские доводы в пользу того, что Бэкон был сыном королевы Елизаветы и Роберта Дадли, графа Лейстера, и менее веские – в пользу того, что Эссекс и Бэкон были родными братьями.
Как бы то ни было, будущий великий философ расстарался в суде не на шутку – об этом говорит даже сокращенная стенограмма, приведенная в указанном выше документе. Бэкон обвинил своего бывшего друга и покровителя по высшему разряду государственной измены – в стремлении лишить королеву короны и жизни и захватить власть. Эссекс ответил: «Богу, который знает секреты всех сердец, известно, что я никогда не стремился к короне Англии <...>, а всего лишь искал доступа к королеве, чтобы поведать мою горечь по поводу моих личных врагов, но не желал проливать и капли крови». На это Бэкон возразил, что Эссекс пытался подражать герцогу Гизу, вошедшему в Париж с горсткой приверженцев, возбудившему парижан к оружию и с их помощью изгнавшему законного короля (напомню, что Мария Стюарт по материнской линии была прямой родственницей Гизов). Не ограничиваясь одним сравнением, красноречивый Фрэнсис сказал: «Вы напоминаете мне некоего Писистрата, который пришел в город и воспользовался привязанностью жителей к нему <...>. Так и вы, одержимые вашим тщеславием, входя в лондонское Сити, убедили себя, что, приняв ваши доводы, горожане бы выступили на вашей стороне».
