АРКАДИЙ РОВНЕР - ВЕСЕЛЫЕ СУМАСШЕДШИЕ, или ЗАРАСАЙСКИЕ БЕСЕДЫ
3 августа 1997 года Аркадий Р. с двумя своими ассистентами отбыли из Зарасая. Что бы ни думали все остальные, эти трое чувствовали себя как люди, побывавшие на вершине горы А2. После недельной передышки им предстояла новая экспедиция – теперь уже в районе нижней Волги. Там, по заверению Аркадия Р., расположена никем до сих пор не замеченная вершина A3.
Объявление
Дорогой друг!
В воскресенье 13 июля в 18.00 в Малом зале Общества "Знание" по ул. Вильняус, 22 (г. Вильнюс), состоится встреча с Аркадием Р. Тема его предстоящей беседы: "Об аналогическом альпинизме".
Аркадий Р. – визионер, писатель и руководитель многочисленных восхождений в Вашингтоне, Нью-Йорке, Сеуле, Москве, Вильнюсе, Нижнем Новгороде, Самаре и др.
Добро пожаловать!
Вильнюсская беседа 13 июля
три парадигмы
Аркадий: Рад видеть знакомые лица. Мне кажется, больше половины зала – люди, которые знают меня, которых знаю я. И рад видеть новых людей, которые первый раз пришли встретиться со мной. Я хочу разделить мое выступление на две части и в первой части поговорить о трех подходах к тем вопросам, которые занимают меня всю жизнь и, наверное, вас тоже. А во второй части выступления я хочу рассказать о том, что мы будем делать в Зарасае, куда мы поедем сегодня с группой людей и куда все вы приглашаетесь.
Я начну с того, что лежит на поверхности. На поверхности – наша с вами жизнь в расколотой стране, в мире, который полон экономических, политических и психологических недоразумений. Ну, это еще мягко сказано – недоразумения. На самом деле то, что происходит сейчас на огромной территории России, раздробленной на множество отдельных стран, России как огромной культурной и духовной единицы, распавшейся на сегменты, – это зеркало нашей внутренней расколотости, и это всех нас тревожит. Расколотость – это утрата целостности, или проявление шизофрении. Нам всем нелегко, нам всем непросто жить в мире, где мы преодолеваем вновь созданные границы, чтобы встретить друг друга, в мире, где возникают новые препятствия, новые заботы, новые фантастические цены. И в этом мире мы еще находимся в относительном благополучии, потому что вокруг нас происходят еще более страшные вещи. Я имею в виду опустошение, духовное одряхление Запада и вымирание Востока. Мы оказались между Востоком и Западом. Закат Запада произошел в начале этого века, и мы живем не перед катастрофой, не в кризисную эпоху, а в посткатастрофическом времени, в "день после конца". Когда я говорю о катастрофе, я имею в виду не атомную катастрофу, не две мировые войны, я имею в виду ту катастрофу, которая произошла в душе Европы.
Мы с вами – дети Европы. Давайте не обманываться: мы не дети Индии, мы не дети Японии, мы не дети Кавказа, мы не дети Азии или Америки. Мы – дети Европы. Наша родина – Европа. И мы живем в посткатастрофический период. В Европе произошла катастрофа в двадцатом веке. Европа до двадцатого века была ведущей цивилизацией мира. Хотели мы того или нет, мы накладывали свои мысли, свои понятия, свои формы на весь мир. И сегодня мы с вами оказались у разбитого корыта: нам, Европе, Западу, нечего предложить ни Америке Северной, ни Америке Южной, ни Африке, ни мусульманскому миру, ни Индии, ни Китаю. Все, что им нужно было, они у нас уже взяли. Технологию, философию, христианство у нас уже взяли, и больше мы особенно миру не нужны. Мы уже не колонизаторы, уже нет колоний. Как европейцы, мы уже не цивилизаторы, нам самим бы не озвереть. Куда нам цивилизовывать Индию или Китай, мы уже дошли до точки. Вот это состояние экономической, психологической, культурной взвешенности – наша сегодняшняя ситуация. И это ситуация каждого из нас. Мы всегда жили тем, что мы у кого-то что-то брали, чему-то учились и что-то передавали дальше. Брали у отцов, у друзей, у учителей и передавали нашим детям, нашим друзьям. Брали мы у греков, у евреев, у индусов, у китайцев. Мы брали мудрость, мы брали традицию, мы брали культуру. Мы организовывали эту мудрость и несли дальше. Сегодня мы ничего ни у кого не берем, сегодня мы не несем никому ничего. Мы отрезаны от истоков, мы отрезаны от устья. Как западные люди мы в тупике.
Я хочу напомнить вам ситуацию, которая была в Европе двадцать веков назад. Тогда существовала Римская империя. Она была в расцвете перед закатом, перед разрушением. Никто и не думал о разрушении. Императоры правили, Рим владел всем миром от Британии до Геркулесовых столбов. Сирия, Иудея, Египет, Армения – все было в руках римлян. И в эту цивилизацию, которая была мощной, сильной, уверенной, которая опиралась на греческие корни, на греческую мудрость, на греческую религию, на греческие мистерии, в эту цивилизацию влился поток иудео-христианской культуры. Когда я говорю об иудео-христианской культуре, я имею в виду могучую культуру евреев, которая у евреев была замкнута и зажата, а у христиан – в состоянии возбуждения. Христиане несли Римской империи Богооткровение. Они рассказывали о том, что произошло вчера. Вчера Бог спустился на землю, вчера Он ходил по Иудее, вчера Он воскрешал мертвых. Он учил, и, уча, Он цитировал еврейских пророков, Он цитировал Моисея, Он тянул за собой мешок еврейского наследства. Нет христианства без иудаизма. Откройте Новый Завет, и вы увидите, что каждая вторая фраза, а то и каждая первая фраза – это скрытая или прямая цитата из Исайи, из Моисея, из Илии, из Иеремии. И вот эта мощная струя влилась в римскую культуру. Две культуры – одна дала место, дала пространство, расступилась, и в нее влилась мощная вторая культура. И двадцать веков происходило взаимопроникновение греко-римской культуры и культуры иудео-христианской. Они сплавились. Огонь шел из Иудеи, от христиан. Форма была греко-римской. Форма – это философия, это литература, это архитектура и скульптура. Во все это вливалась горячая лава иудео-христианского религиозного опыта. А теперь? Давайте посмотрим, что куда вливается. Друзья мои, сегодня ничто никуда не вливается. То, что приходит к нам с Востока, из Индии – Рамакришна, Рамачарака, Рамана Махарши, – и из Китая и Японии – буддизм, дзен-буддизм, – приходит к нам в виде шелухи, приходит из десятых рук. Ничего ни вливается в нашу жизнь мощным потоком. Мы оказались отрезанными и от прошлого, и от будущего, от истока и от устья, от смысла и от цели нашего западного существования. Западу идти некуда. Брать что-то откуда-то он разучился. Мы уже столько лет не преподаем детям ни греческий, ни латынь, ни, тем более, древнееврейский. Ну, может быть, в каких-то лицеях что-то такое теплится, в каких-то университетах, на каких-то факультетах, но не об этом речь. Ведь в Европе каждый образованный человек начинал с изучения латыни, греческого, древних языков. Наше положение – положение людей, которые потеряли смысл, потеряли направление, потеряли историческую перспективу, которые живут в умершей цивилизации. Что мы делаем? Мы решаем экономические проблемы, личные и государственные, мы решаем психологические проблемы, личные и связанные с кошмарными психологическими переборами в обществе: наркоманией, алкоголизмом, растерянностью, страхом. На самом же деле мы ничего не решаем. Мы только думаем, что решаем. Мы не способны решить все эти вопросы, мы не способны решить вопрос о своем собственном месте в этом взбесившемся мире, в котором утрачены высшие цели и ценности. В этой обстановке, которую я вижу как обстановку посткатастрофическую, ибо катастрофа в нас уже произошла, счастливы те из нас, которые не видят катастрофы, и им кажется, что все нормально: "Мы родились в этом мире, таким был мир, когда мы родились, и родители наши жили в этом мире, ничего особенного, он всегда был таким". На самом деле, друзья мои, он был не всегда такой. В нем был смысл, в нем была изначальная перспектива, направление, и люди видели эту перспективу.
Вот на этом фоне я хочу обсудить с вами три возможности жить осмысленно. Наверное, их не три, а тридцать три, но я вижу три возможности жить осмысленно в том мире, в котором мы живем. Я сразу их вам назову. Одна возможность – христианство. На самом деле я имею в виду и иудаизм, и мусульманство, и христианство. Вторая возможность – та, которую я вам предлагал в мой прошлый приезд и которую я обозначил как религию просветления. И третья возможность – та, о которой я буду говорить сегодня, я пробую найти ярлык для этой третьей парадигмы, пока я его не нашел… Я поговорю о каждой из этих возможностей.
Давайте начнем с первой, с христианства. Повторяю, когда я говорю "христианство", то имею в виду также иудаизм и мусульманство. Это три родственные религии, три родственника, которые и ссорятся друг с другом, и презирают друг друга, и уважают друг друга. Живут не дружно. Но, тем не менее, это три религии, которые растут из одного корня. И в этом религиозная перспектива, которая открыта перед каждым из нас. Мы все-таки живем в Европе, где есть храмы, костелы, мечети, синагоги – есть очень много возможностей для верующих людей. И многие из нас считают себя верующими людьми. Давайте рассмотрим эту перспективу, рассмотрим ее как таковую. О чем она говорит? Она говорит о том, что человек был создан Богом и был создан добрым, но он испортился, пошел не тем путем. Наши прародители совершили грехопадение. В Библии дана очень простая метафора этого грехопадения, простой миф, который несет в себе большую и очень серьезную нагрузку. Так или иначе, сразу возникает разрыв между должным и недолжным. Мы находимся в недолжном состоянии, и нам нужно преодолеть тот срыв, который произошел в человеке, впавшем в грех, в греховное состояние. Христос называет это состояние смертью, и своим опытом, своими переживаниями, своей жизнью и смертью учит нас воскресению. Греховное состояние и состояние святости, состояние смерти и воскрешения, состояние сна и пробуждения – вот наша западная альтернатива, наша христианская ситуация. Мы видим себя в недолжном состоянии, мы видим мир в недолжном, падшем состоянии. Нам предлагается выйти из падшего состояния и, прежде всего, выйти путем нравственного преображения: мы злые – мы должны стать добрыми, мы плохие – мы должны стать хорошими. Мы должны преобразовать свое сердце. Должна произойти трансформация. Я говорю сейчас очень серьезные вещи, без всякой иронии, без всякого отстранения. Это очень серьезная перспектива для каждого из нас. И что дальше? Дальше происходит преобразование человека, преобразование мира и возвращение мира в должное состояние. Один из путей – путь нравственного очищения. Но есть и другие пути. Есть путь познания, есть путь интеллектуальной интуиции, есть самый высокий путь – путь духовного созерцания. Начинающим духовное восхождение отцы церкви предлагали на первом этапе идею и опыт безразличия к миру. По-гречески это слово звучит как "афатея", отсюда русское слово апатия. На самом деле речь идет не об апатии, а об охлаждении к миру, об отпускании мира. Вокруг клокочет мир, во мне клокочут страсти – их нужно отпустить, успокоиться, отнестись спокойно и к себе, и к миру, отнестись бесстрастно к своему будущему, к своим детям, к своим близким, к своему имению – все отпустить, отдать, потому что рано или поздно все уйдет. Это первый шаг. Далее предлагается путь духовного совершенствования и достижения на самых высоких уровнях того, что по-гречески называется "феорией", а по-русски – теорией. "Феория" – это созерцание странной, непостижимой нашему уму Троицы, которая состоит не из отца, матери и сына, а из Отца, Сына и Духа Святого. Что это? Кто это? Кто из нас имеет опыт созерцания Троицы? Кто из нас переживал Троицу? Кто из нас переживал лицезрение Логоса, у кого есть личный опыт встречи с Логосом, познания Логоса? Конечно, думать, читать мы можем обо всем, но у кого из нас был личный опыт?
