Народное творчество - К пиру едется, а к слову молвится. Народная паремика Пермского края
СИЛА – Не своя сила, пчела носила. Шутливый ответ на замечание о физической силе. Была сила, когда мать ср…ть носила. Шутливый ответ похвалившему за силу.
УСТАТЬ – Устал – кого хлестал? Замечание в адрес того, кто говорит, что устал, хотя причин для этого нет.
ХРЕН – Вот те нате – хрен из-под кровати (груб.). Слова удивления по поводу чего-либо неожиданного.
Комментарии к разделу
1. Объяснение затемнённых выражений
Весной на брёвнах рассчитаемся. В основе шутливого отказа лежит отсылка к старой хозяйственной традиции – рассчитываться за долги после продажи весной заготовленных за зиму брёвен, которые скупали закупщики прямо на берегу сплавляя их затем плотами до Перми и дальше (других денег у крестьян в старину в принципе и не было).
Волосы бы тебе. Выражение является недобрым пожеланием, поскольку слово «волос» используется в говорах как обозначение червя, обитающего в небольших водоёмах и, по народным представлениям, способного вызывать у человека болезни и нарывы.
Всё на свете и топор. Шутливая присказка, придающая сказанному особую значимость; основана на народном восприятии топора как предмета, с которым связана идея силы, крепости. Символические смыслы топора хорошо видны в обычаях использования его как оберега от нечистой силы, ходящего покойника (клали топор молодым под подушку, младенцу в колыбель, втыкали в ворота дома, в котором кто-либо умер, и пр.).
Зев да подвиг! В выражении содержится пожелание ткущей, чтобы ей легко работалось. Слово «зев» в данном случае обозначает широко раздвинутые нити ткацкой основы, между которыми легко пробросить челнок, а слово «подвиг» обозначает не героический поступок, совершённый в трудных условиях, а ход без затруднений движущихся частей ткацкого станка (в частности, бёрда, которым уточная нить плотно прибивается к нитям основы).
Лебеди лететь. Пожелание включает символ чистоты лебедя как птицы белого цвета, связанной с водой и светом.
Ловите зайчика! В паремии представлен один из мифических персонажей – дух растительности заяц (известен многим народам Европы и как хлебный дух, скрывающийся в оставшихся несжатыми колосьях).
Матушка-банюшка, Соломея-парушка, пусти-ка меня попариться, помыться, попарить себя. В выражении использован распространённый в народных быличках образ Соломен (Соломин, Соломониды), восходящий к легендам о повивальной бабке, согласно которым она присутствовала при рождении Иисуса Христа, принимала и омывала его при рождении.
Мели, Елёма, пока я дома. В выражении использована старая народная форма имени Елёма (из Елисей, Елизар), каламбурно усиливающая образную идею молотьбы – вранья.
Не болтай, а то отправят на Алтай. В выражении отражена память о высылке жителей Прикамья в Сибирь и на Алтай как в конце XIX века, так и в годы раскулачивания.
Салфет вашей милости. Пожелание чихнувшему; в прошлом было отмечено в широком употреблении слово салфет; связывается с латинским приветствием salve – здорово, как поживаешь? либо со словом салют.
Солнце на ели, а мы ещё и не ели. В выражении использовано старое обозначение времени суток – указание на положение солнца относительно окружающих деревьев (ср.: о наступлении дня – солнце в дуб, о наступлении вечера – солнце на веточках, солнце в комелях).
Так она ему и сказала: ты, мальчик, за мной не гонись. Шутливый комментарий к излишнему использованию слова «так»; строится на цитировании фрагмента известной в различных вариантах народной любовной песни «Уезжает мой миленький, меня спокидает».
Шесть досок, седьмой придел. Выражение, по сути, содержит пожелание смерти, поскольку сочетание шесть досок эвфемически используется в русских говорах как обозначение шестигранного гроба. Слово придел, в основном значении – пристройка, вероятно, обозначает распространённую на севере Прикамья надстройку над могилой – голубец.
2. Объяснение местных и устаревших слов
Басня – пустые слова.
Бус – пыль.
Вереда – чирей.
Ворагуша – название болезни типа падучей (из враг).
Елозить – тереть.
Забусти – забодать.
Зев – промежуток между раздвинувшихся нитей основы при тканье за станком.
Казак – поросёнок, хряк.
Копсы – грубо о руках.
Крома – кусок.
Кросна – ткацкий станок.
Лютый – диалектное: хороший, милый.
Метлица – сорный злак, нередко проникающий в посевы.
Обнабоить – насадить набои, увеличив размер бортов (о лодке).
Поличка – небольшая полка.
Спичка – деревянный гвоздь в стене.
Торица – небольшое однолетнее растение с длинными нитевидными листьями, полевой сорняк.
Убираться – уезжать.
Щепота – болезнь в виде нарыва.
Раздел IV
Обрядовые этикетные формулы
Предисловие
В разделе представлены обрядовые словесные формулы, которые обычно являются вербальной частью ритуальных действий. Функция этих устойчивых паремий – организация, конструирование обряда, вместе с символическими обрядовыми действиями (акциями) они связывают разные этапы обряда, предопределяют действия его участников. Ритуальные паремии ориентированы на магический мир, на символическую сторону бытия. Исполнение тех или иных обрядовых действий, которые обозначены в паремиях, связано с переходом из повседневного мира в сакральный.
В Словаре в качестве обрядовых представлено несколько тематических групп паремий. Это выражения, связанные с семейной обрядностью (с обрядами, исполняемыми при рождении детей, со свадебным и похоронно-поминальным ритуалами), паремии, относящиеся к календарным, хозяйственным и магическим обрядам. Отнесённость паремии к тому или иному обряду во многом объясняет её качества. Так, большую часть словесных формул, связанных с рождением детей, образуют благопожелания роженице и новорождённому: Дай Бог вскормить-вспоить, красну девку сохранить!; Здорово поить-кормить, на коня посадить! Похоронные словесные формулы в основном представлены выражениями, направленными на защиту от покойного, а фактически на психологическое избавление от страха перед всем, что связано со смертью. Произнося словесную формулу, говорящий проводит чёткую границу между собой и покойным, ограждает себя от него: Иди – тебе дом сделали, и не приходи; Тебе место дали, живи тут к нам не ходи; Я пойду по дороге, ты иди стороной; Нет тебе дела до моего тела! В календарных паремиях на первом месте стоит метеорологический прогноз или указание на необходимость начала или окончания тех или иных работ: Не жди Сдвиженья – режьрепу, не жди Покрова – секи капусту; Георгий принесёт в щепётке, Никола унесёт в зобёнке.
Наиболее разработанным и широко представленным словесными формулами является свадебный ритуал. Паремии не просто вербально сопровождают и комментируют обряд, но, по сути, образуют его, прежде всего, за счёт своей иносказательности. Ритуальные формулы в контексте обряда реализуют знаково-символические функции. Их использование как знаков особого, «другого» языка в обряде обусловлено необходимостью маркировать переход из мира повседневности в мир сакральный, магический. Поскольку свадебный обряд связан с изменением социального статуса и вообще жизни молодых, в нём происходит общение участников не только друг с другом, но и с традицией, устанавливается сакральная связь между предками и потомками, прошлым и настоящим. Применяемые в обряде ритуальные формулы-паремии являются вербальным регулятором поведения его участников, так как они выработаны коллективным опытом и закреплены в традиции.
Устойчивость словесных формул, функционирующих в тексте ритуала, мотивирована тем, что они специальным образом лингвистически оформлены. В частности, их отличают повышенный символизм, особая ритмическая и фонетическая организация. В качестве примера – рассказ об одном из эпизодов сватовства: «Сваты зайдут и начинают: „Под масницу садимся, значит, мы в родню годимся“. Сядут и начинают говорить: „Может, самоваром будем трясти и разговоры вести?“. Вот тогда невеста уже ставит самовар» (с. Берёзовка). Упомянутая в выражении масница-матица не просто символизирует центр дома, а выступает как ритуально нагруженный священный локус, с которым связано покровительство живущим в доме. Чужой или гость не могли заходить под матицу без приглашения хозяев, а само приглашение являлось неким допуском в личное, семейное пространство, отсюда утверждение в паремии Под масницу садимся, значит мы в родню годимся. Подготовленный для чаепития самовар, обозначенный в приведённом выше тексте о сватовстве, является не только символом гостеприимства, но и знаком человеческого единения. Использованный в паремии оборот трясти самовар мотивирован тем, что самовар закипал скорее, если его потрясти (усиливалась конвекция, лучше перемешивались верхний и нижний слои воды). Как действие, так и само выражение трясти самоваром символизировали согласие родителей на совместное чаепитие, желание контакта.
