Андрей Паршев - Почему Россия не Америка. Книга для тех, кто остается в России
А теперь представьте себе, что в таблице были бы приведены издержки в «новоиндустриальных» странах — по сравнению с западными странами издержки на сырье те же, на амортизацию несколько ниже, на энергию вдвое ниже, на зарплату впятеро — итого не больше 60 долларов.
Как мы можем с ними конкурировать на мировом рынке? Почему все данные приводятся,но вместо трезвого вывода пишутся тривиальности ? Ведь очевидно же, что при этих значениях издержек можно и не рассматривать ситуацию дальше. Какой идиот вложит двести пятьдесят долларов, чтобы получить сто?
И еще обратите внимание — расчет был проведен по паритетам покупательной способности валют. А ведь цены на энергию в 1995 году у нас были в несколько раз ниже мировых. Стоит «нарушить монополизм», по совету автора учебника, и затраты на энергию будут у нас не 25, а 125 долларов!
РЕЙТИНГОМ ПО ИНВЕСТИЦИЯМ
«Мы не можем перейти от агрегированных понятий к непосредственно наблюдаемым экономическим явлениям, так же как не можем превратить омлет в целые яйца, из которых он был сделан»
Василий Леонтьев, лауреат Нобелевский премии по экономикеВторое наблюдение: особенность современных учебников — они содержат, кроме информации, также некоторые уже традиционные положения, те самые «международные стандарты», навеянные, видимо, «Экономикс» Самуэльсона. Возможно, дело в том, что на нашу «научную элиту» сильное влияние оказывает авторитет западной экономической науки. Каков в западном мире подход к расчету конкурентоспособности? Оказывается, совсем другой, чем, например, в нашей книге. Вот он (цитата из того же учебника):
"...Синтетическим показателем, который характеризует положение страны на мировом рынке, является показатель конкурентоспособности, разработанный Мировым экономическим форумом. Ежегодный доклад по конкурентоспособности стран на мировой арене до 1996 г. готовился под эгидой Мирового экономического форума Международным институтом менеджмента и развития (г. Лозанна) с привлечением материалов еще 23 международных экономических институтов.
Для определения рейтинга в мировых табелях о рангах используются многофакторные векторные модели, в которых учитывается 381 показатель. Они сгруппированы в 8 агрегированных факторов: внутренний экономический потенциал, внешнеэкономические связи, государственное регулирование, кредитно-финансовая система, инфраструктура, система управления, научно-технический потенциал, трудовые ресурсы".
«...В разработанной методике объективные статистические показатели по каждой стране (около 70% всех показателей) дополняются субъективными факторами — экспертными оценками аналитиков, опросом мнения руководителей крупных корпораций и ведущих экономических экспертов по различным странам...»
Странный способ — сначала считают 381 показатель, а потом просто спрашивают какую-нибудь акулу бизнеса. Такой способ оценки называется: «отмеряй микрометром, отмечай мелом, отрубай топором».
«...С помощью специально разработанной методики (с использованием экономико-математических моделей) каждая страна ранжируется по количеству набранных баллов, что и определяет ее место на иерархической лестнице конкурентоспособности. Более высокое место свидетельствует не только об уровне развития производительных сил, но и о гибкости экономической системы, способности к перестройке в соответствии с изменениями на мировом рынке».
"Первое место в мире по конкурентоспособности экономики в 1994 г. занимали США, которым удалось вырваться вперед благодаря применению инновационных технологий во многих отраслях — от производства компьютеров до создания современных телекоммуникационных систем, жесткому контролю за стоимостью рабочей силы, а также низкому курсу доллара.
В последние годы наиболее стремительно по иерархической лестнице конкурентоспособности поднимаются новые индустриальные государства. В первую двадцатку наиболее конкурентоспособных стран в 1994 г. входили четыре НИС (новоиндустриальные страны — А. П./ причем Сингапур и Гонконг занимали весьма престижные места — соответственно 2-е и 4— е. Постоянно улучшают свои позиции в мировой экономике Тайвань, Малайзия, Таиланд, Чили, Южная Корея и др.
Рейтинг стран по уровню конкурентоспособности на мировом рынке (1994 г.).
1. США
2. Сингапур
3. Япония
4. Гонконг
5. Германия
6. Швейцария
7. Дания
8. Нидерланды
9. Новая Зеландия
10. Швеция
11. Норвегия
12. Австрия
13. Франция
14. Великобритания
15. Австралия
16. Канада
17. Малайзия
18. Тайвань
19. Ирландия
20. Финляндия
21. Бельгия/Люксембург
22. Чили
23. Таиланд
24. Южная Корея
25. Испания
26. Мексика
27. Аргентина
28. Португалия
29. Турция
30. Колумбия
31. Индонезия
32. Италия
33. Филиппины
34. Индия
35. ЮАР
36. Чехия
37. Бразилия
38. Венгрия
39. Венесуэла
40. Польша".
Надо сказать, что в лоб, что по лбу. «Лозаннский» метод нам инвестиционной привлекательности не добавил. Не ищите в списке счастливцев Россию — ее номер 48. Конечно, приведенный список и обоснование рейтинга вызывают недоумение: какой, к чертям свинячьим, «жесткий контроль за стоимостью рабочей силы в США»? Там только нельзя платить рабочему меньше 6 долларов в час! Почему же инвесторы предпочитают США странам, где платят 40— 80 долларов в месяц? Непонятно.
Из рейтинга нельзя также понять, почему производственный капитал перетекает из Японии (3-е место) в Китай, которого даже нет в рейтинге.
Только надо иметь в виду, что учитывается не конкурентоспособность национального производства. Ведь деньги можно вкладывать и в банковский бизнес, и в ценные бумаги. Так, в ходе кризиса в Юго-Восточной Азии, начавшегося осенью 1997 года, капиталы начали перетекать в государственные облигации США. Другой вопрос, чем это в конце концов кончится для финансов США, но факт налицо — США в 1998 году были центром притяжения капиталов.
Но, вообще говоря, инвесторам этот наукообразный рейтинг абсолютно бесполезен. Если я живу, например, в Ирландии, то куда я должен вложить свой капитал? По рейтингу — в США. Но этого же в общем случае не происходит! Вкладывают и в Ирландию, и прибыль получают. Самое-то главное, вы можете рассказывать конкретному инвестору про «многофакторные векторные модели» сколько угодно, но если в Малайзии соотношение выручка/затраты выше, чем в США, то он плюнет на рейтинг и вложит деньги в фабрику в Малайзии.
И каков же главный вывод учебника, сделанный на основе всех вышеприведенных фактов? Вроде бы очевиден — уносим ноги из мировой экономики, пока хоть наполовину целы.
Вместо этого основной вывод, да еще и выделенный жирным шрифтом: «...Возрождение экономической мощи России невозможно без интеграции в мировую экономику...». Такие заклинания вызывают у меня уже приступ головной боли. Ну сколько можно «интегрироваться»? Как мухи о стекло. Пора уже и «дифференцироваться». Ведь пора уже ставить вопрос так: «...Возможна ли реанимация экономики России теперь, после попытки интеграции в мировую экономику...».
Читатель может подумать: "Во набросился на человека! Не нравится, не читай". Да понимаете, обидно. Вся информация есть, данные — ценнейшие, а что в итоге? Как в таких случаях говорил Дерсу Узала:
«Глаза есть, а глядеть — нету». И ведь вся эта мешанина из «гибкости экономики», «способности к перестройке» и «степени либерализации внешнеэкономической сферы» окажется в головах «нашей будущей элиты».
Но надо, конечно, трезво представлять себе, что если бы в книге были приведены три простых очевидных совета по выводу страны из кризиса:
— отмена приватизации сырьевых отраслей (с наказанием виновных);
— демонтаж механизмов утечки капиталов;
— прекращение баек об иностранных инвестициях,
то такая книга не была бы выпущена в качестве учебника, да и автор, возможно, не был бы допущен до преподавания, тем более в Московском Университете.
Думаете, я утрирую? Боюсь, следующее замечание Василия Леонтьева по поводу американской экономической науки верно не только для университетов США: «...Методы поддержания интеллектуальной дисциплины в наиболее влиятельных экономических учреждениях временами напоминают методы, использовавшиеся морской пехотой времен второй мировой войны...».
