Галина Аксенова - Русская книжная культура на рубеже XIX‑XX веков
В рамках формировавшегося ретроспективизма Стеллецкий создал как минимум две серьезные книжные работы – «Домострой» и «Слово о полку Игореве», – в которых ему удалось соединить и «представления древних художников»[237], и «элементы иконописные и фресковые»[238], монументальность и книжность с «живописными достоинствами современного художника»[239].
Стеллецкий впервые заявил о себе, создав рукописную книгу «Домострой». Фактически последней стала работа над рукописной книгой «Слов о полку Игореве». Он создал достаточно оригинальные и интересные с точки зрения интерпретации древнерусских традиций и художественного исполнения рукописные книги, в которых древность и современность переплелись между собой.
Эти факты также говорят о бережном и внимательном отношении Стеллецкого к книжной графике как важнейшей составляющей художественного освоения мира, о той роли, которую играло при нем книгописание в художественном творчестве и духовной жизни человека и общества.
Глава 2. Фольклор и фольклорные мотивы в рукописной книжной культуре
Русский фольклор фактически до середины XVIII в. оставался за пределами как рукописной, так и печатной книжных традиций. Первая рукописная книга, в состав которой вошли уникальные записи русских былин, исторических и лирических песен, скомороший, баллад и духовных стихов, была составлена Киршей Даниловым в 1740–1760-е гг. XVIII в. Для П. А. Демидова ее переписали в 1768 г. Копия, относящаяся к 1760–1780-м гг., сохранилась до настоящего времени[240]. Рукопись, найденная и описанная К. Ф. Калайдовичем в Калуге, была «писана в лист, на 202 страницах, скорописью, без наблюдения орфографии и без разделения стихов». Впервые изданный в 1804 г., а затем в 1818 г.[241], этот сборник открыл русской литературе и русской живописи былевой эпос.
Русские народные сказки – мудрые, прекрасные, добрые, порой ироничные, удивительно светлые. В них добро всегда торжествует в борьбе со злом. Своей поэтичностью и духовной силой они привлекли внимание многих писателей; среди них: Н. М. Карамзин, М. Д. Чулков, В. А. Левшин, Г. Глинка, А. С. Пушкин, С. Т. Аксаков, П. П. Ершов, Л. Н. Толстой, М. Горький. Они часто обращались к сказкам, литературно обрабатывая или пересказывая их, облекая в поэтическую форму. Вторая половина XIX в. ознаменовалась всплеском научного интереса к устному народному творчеству. П. В. Киреевский, В. И. Даль, А. Н. Афанасьев, А. Ф. Гильфердинг, Д. К. Зеленин, А. Н. Веселовский[242] собрали, исследовали и опубликовали сказки, сказания, старины, былины, предания, пословицы, поговорки, тем самым привлекая к этому пласту культуры всеобщий интерес. Появились разнообразные светские издания сказок.
В 1870-е гг. к русским народным сказкам обратился малоизвестный ныне писатель, собиратель сказок, былин и старин – А. А. Брянчанинов, взявший за основу традиционные сказочные сюжеты и переложивший их в стихотворной форме. Впервые (в 1883 г.) сборник из 25 сказок писатель оформил и подал в виде рукописной книги.
§ 1. А. А. Брянчанинов и его «Русские народные сказки в стихах»
Анатолий Александрович Брянчанинов (1839–1918 г.) – писатель, поэт, беллетрист, собиратель сказок, былин и старин. Он принадлежал к известному дворянскому роду, происходившему от Михаила Афанасьевича Бренка (Бронника), приехавшего в Россию еще при великом князе Дмитрии Ивановиче Донском. Брянчанинов окончил инженерное училище, затем курс Николаевской инженерной академии, служил в лейб-гвардии в 1-м стрелковом батальоне[243]. Выйдя в 1862 г. в отставку, служил сначала в Вологодских губернских учреждениях. К литературной деятельности он обратился в 17 лет. В журналах «Русский вестник» и «Сын Отечества» в 1867, 1868 и 1869 гг. были опубликованы его рассказы и повесть[244].
Первые сочинения вошли в небольшую книжку «Повестей и рассказов», вышедшую в Москве в 1870 г. В 1872 г. в Москве в типографии П. В. Бахметева в виде отдельной небольшой по размеру книжечки (формат: восьмушка) вышел рассказ «Игрушка». В том же году молодой писатель создал «драму из народного быта» (так у автора) – «Бездольная». Но публикация ее затянулась на долгие пять лет. В 1875 г. А. А. Брянчанинов переехал в Орел, стал директором Орловского земельного банка.
В 1878 г. состоялось его знакомство с И. С. Тургеневым (именно к нему Брянчанинов обратился с просьбой прочитать и помочь опубликовать пьесу). Тургенев проникся добрым чувством к Брянчанинову, отдавал должное его таланту и призывал «…не отказываться от литературной деятельности, к которой – я все-таки убежден в том – Вы имеете несомненное призвание»[245]. В другом письме Тургенев подчеркивал, что он знает Брянчанинова как «совершенно честного, умного и талантливого человека»[246]. Оказывая содействие Брянчанинову, Тургенев в одном из писем предложил ему «найти в нашей провинциальной жизни самый богатый материал для новых сочинений»[247]. Таким «материалом» стали русские народные сказки. Но писатель не просто пересказал их, а переложил стихами, отчего они получились более живыми и привлекательными. Вот как, например, зазвучал сюжет о Сивке-бурке в «Сказке об утке – золотые перышки»:
Вышел тот (Иван-дурак – Г. А.) в места глухие
На луга заповедные
Волос конский припалил,
Крикнул громко, что есть сил:
«Эй, конек ты, Сивка-бурка,
Чудо, вещая каурка,
Стань сейчас передо мной,
Словно лист перед травой!»
Вихрем мчится Сивка-бурка,
Чудо, вещая каурка,
Изо рта огнем палит,
Из ушей дым-cep валит.
Звонко, весело проржала
и как вкопанная стала.
Влез дурак в одно ушко –
Угостился широко;
Влез в другое – нарядился
и красавцем появился,
Да таким, что ни сказать,
Ни пером не описать![248]
Забавной и живой стала обретшая стихотворную форму сказка-небывальщина «Не любо – не слушай» о мужике, посадившем в подвале своего дома горошину:
Посадил мужик в подвал Петуха;
тот отыскал
Там горошину, прельстился
И скликать всех кур пустился.
Мужичок то услыхал,
Петуха оттуда взял,
А горох, покрыв землею,
Полил чистою водою;
Тот сейчас же в рост пошел.
Рос да рос – уткнулся в пол…
Прорубил мужик накаты,
Самый пол убогой хаты,
А горох все вверх идет,
Потолок уж достает.
Мужичок не унывает
И дыру в нем прорубает –
Выше знай горох бежит,
По стропилинам скользит.
Мужику не жаль и крыши:
Разобрал – горох все выше
Стал тянуться, поднялся
И уперся в небеса.
Говорит мужик: «Хозяйка!
Армячок-то мне подай-ка,
Я хочу на небо лезть!»
«Полезай, коль смелость есть!»
Взял мужик краюшку хлеба;
И полез себе на небо.
Лез да лез – насилу влез;
Огляделся – тьма чудес!
Входит в дом большой, богатый:
Средь расписанной палаты
Стол с закусками стоит,
И те яства сторожит
О семи глазах козленок.
Догадался мужичонок,
Как ему тут поступать –
Стал сейчас же причитать:
«Глаз усни!»
Глазок закрылся.
Мужичок приободрился
И все шесть заговорил;
Про седьмой же и забыл,
Что сидел в спине козлиной.
Сел за стол – и в миг единый
Так наелся, напился,
Что на печку забрался.
Вот хозяин воротился,
От козленка известился
Про нахала-мужика
И, намяв ему бока,
Выгнал из дому по шее.
Тот к горошине скорее
Из покоев поспешил –
Глядь: гороха след простыл!
Мужичок не растерялся,
Паутину вить принялся,
Из нее веревку свил,
К краю неба прицепил
И давай по ней спускаться.
Стал к земле уж приближаться
Поглядел – веревка вся!
Вниз как камень сорвался,
В топь болотную свалился
И по шею погрузился.
Стала утка вить гнездо
И на голову его
Прутьев, травки натаскала
И яиц в гнездо наклала.
Ухитрился мужичок,
Поднялся на сколько мог,
И в удобную минутку
Ухватил за хвостик утку.
Утка билась час-другой.
Мужика наверх тащила
И из топи моховой,
Наконец, освободила.
Утку взял мужик с собой
И отправился домой.
То не чудо из чудес,
Что мужик упал с небес;
А то чудо из чудес,
Как туда-то он залез![249]
В августе 1881 г. Брянчанинов отправил первые три сказки Тургеневу в Спасское-Лутовиново. Прочитав их, Тургенев ответил автору, что «сказки понравились: верны тоном и стих хороший»[250].
При отъезде из своего Орловского имения в Петербург Тургенев взял с собой и присланные сказки, чтобы отдать их для напечатания М. О. Вольфу. «Я намерен свезти их (сказки.) к М. О. Вольфу и постараюсь уговорить издать Ваше собрание с иллюстрациями, что обещает несомненный успех», – писал Тургенев 20 августа (1 сентября) 1881 г.[251] Спустя несколько дней он известил Брянчанинова из Петербурга: «Вчера я отвез Ваши три сказки к М.О. Вольфу… Вероятно, они попросят у Вас остальных сказок»[252]. В этом же письме Тургенев предложил написать небольшое предисловие к сказкам.
