Пьер Антонетти - Повседневная жизнь Флоренции во времена Данте
Фискальная система Флоренции опирается на прямые и косвенные налоги, а также займы. Ее отличия от современной фискальной системы значительны.[62]
Древнейший из прямых налогов, унаследованный от имперской фискальной системы, был введен во Флоренции в 1197 году и представлял собой налогообложение домохозяев пропорционально их доходам. Данный налог (foderum по-латыни, fodro по-итальянски) больно бил по беднейшим слоям населения, ложась на них тяжким бременем. По этой причине в 1317 году он был отменен. С того времени основным прямым налогом был сбор, получивший название libra или allibramentum. Он устанавливался по итогам оценки (estimo или catastro), проводившейся специальными чиновниками-оценщиками (estimatori или allibratori); его размер определялся как средний показатель трех проверок. На основании учета земельных владений и недвижимости в XIII веке взимался сравнительно небольшой налог (1–1,5 %), к началу XIV века он вырос. Оценке подлежали не вся земельная собственность и недвижимое имущество; система налоговых льгот делала объектом оценки лишь незначительную часть имений (в среднем 2,5 %). Тем не менее этот налог, считавшийся непомерно тяжелым, был в 1315 году отменен. Из-за всех этих перипетий доля прямых налогов в бюджете на протяжении XIV века неуклонно уменьшалась. По расчетам специалистов, в 1338 году она равнялась 33 %, в период с 1369 по 1375 год — не более 20 %.[63]
Главным источником доходов Республики были косвенные налоги, или акцизы (gabelles), и займы. В отношении их роли в системе налогообложения эпоха Данте была переходной. Ранее значение этих налогов было невелико, однако «с конца XIII века […] их сеть стала захватывать все большую территорию, а их норма возрастать…».[64] Их значение в будущем будет расти, но акцизы вовсю применяются уже при Данте. Назовем лишь наиболее значительные. Как не без сарказма заметил Давидсон, за исключением воздуха и воды налогообложению подлежало все:[65] акцизы, взимавшиеся у городских ворот, в местах производства или продажи, включаются в цену продуктов питания; пшеница облагается пошлиной при провозе через городские ворота; мука облагается акцизом — дважды, взимают плату за помол и налог с продажи; с хлеба налог берут при продаже; облагаются налогом злаки; с вина акцизы взимаются на всех стадиях — от давильни до розничной продажи уличными разносчиками; растительное масло — у ворот; мясо — при проходе скота у городских ворот и на скотобойне. Влияние косвенных налогов на уровень цен оценить трудно. «На протяжении большого периода времени, в масштабе поколений и десятилетий, доля косвенных налогов в городских ценах была мало заметна, по крайней мере, до 1330 года».[66] Кроме того, «взимание налогов не было регулярным, а их размер не оставался постоянным».[67] Если не принимать во внимание зерновые, для которых часто делалось исключение, доля акцизов в розничных ценах в середине XIV века составляла, по оценке Ш. де Ла Ронсьера, от 7 до 21 %. Каким был этот процент в эпоху Данте? Мы не можем дать точный ответ, но, очевидно, доля акцизов была меньше, особенно на продукты питания первой необходимости (хлеб, растительное масло, вино, мясо и т. д.). Современники Данте имели другое мнение, налоги они платили весьма неохотно и делали все возможное, чтобы их избежать, несмотря на угрозу денежного штрафа и даже тюремного заключения, предусмотренного для злостных неплательщиков.
К акцизам на продовольствие, которые, как и другие налоги, взимались с продаж, добавлялась, если прибегнуть к выражению Ш. де Ла Ронсьера, целая «сеть» пошлин, предусмотренных для всех видов продовольственных товаров (соль и другие) и деятельности (мельницы, сукновальни и другие), включая и те, что мы называем фискальными или уголовными штрафами (запрещенные игры, воровство, нарушение предписания гасить огни в доме, ношение оружия, ссоры, нанесение ран, проституция), не говоря уже об уплате пошлин за размещение мастерских, прогон скота и проход людей через ворота и по мосту (на пригородной территории, «contado»). Существовали специальные налоги на праздношатающихся (scioperati) и на уклоняющихся от участия в военных операциях. Относительно общих поступлений от косвенных налогов у нас имеются данные из хроники Джованни Виллани за 1338 год: 300 тысяч золотых флоринов — внушительная сумма, делавшая, по мнению Виллани, Флоренцию намного богаче правителей Неаполитанского, Сицилийского или Арагонского королевств.
Однако этих доходов не хватало для покрытия экстраординарных расходов, вызывавшихся войнами, строительством или ремонтом мостов, дорожными работами, возведением зданий гражданского или религиозного назначения. Тогда прибегали к займам. От добровольных, но чаще — принудительных поборов освобождали только самых бедных граждан. Займы, теоретически подлежавшие возмещению, возвращались редко. Займы собирались по сестьерам, цехам или с «гвельфской партии» (об этом чуть дальше) и развёрстывались среди граждан. Деньги, взимавшиеся под гарантии монополии на акциз с соли, иногда приносили неплохую прибыль (от 11 до 13 % годовых), обычная норма составляла 5 %. Начиная с 1324 (или 1325) года эта система была реформирована: займы, отныне всегда подлежавшие возмещению, передали в специальный фонд, приносивший постоянный доход в размере 5 % годовых. Однако во времена Данте займы (prestanze) собирались в принудительном порядке (Давидсон называет только один добровольный — в 1296 году!), были формой обложения частных богатств и компенсировали отсутствовавший в то время «налог на доходы физических лиц».
Эта фискальная система, обрисованная нами в самых общих чертах, была весьма несовершенна, однако Флоренция, равно как и другие государства средневековой Италии, не могла найти лучшего способа для покрытия перманентного финансового дефицита. И все же она не мешала успешному экономическому развитию. Парадокс объясняется тем, что тогдашнее государство, находящееся в эмбриональном состоянии, еще не берет на себя заботу о социальном обеспечении граждан (здравоохранение, образование, пенсии и др.); его армия комплектуется на основе народного ополчения (хотя, как увидим далее, роль наемного войска неуклонно возрастала); свободное предпринимательство является общим правилом, в условиях рыночной экономики «субъекты хозяйствования» не испытывают чрезмерного фискального гнета. Короче говоря, Флоренция времен Данте может позволить себе быть государством, испытывающим постоянный финансовый дефицит, и городом, населенным богатыми гражданами: дефицит не служит препятствием для процветания. Очевидно, что данная фискальная система несправедлива. Флорентийцы XIV века приноравливались к ней с трудом. Когда мятеж 1378 года, знаменитое восстание чомпи, потрясет Республику, в его требованиях, среди прочего, будет и классическая критика налоговой системы. Но это уже другая история, к Флоренции времен Данте не относящаяся. А тогда система налогообложения при всем ее несовершенстве не казалась правящему классу ни слишком обременительной, ни чересчур несправедливой.
Правосудие
Судебная система Флоренции, в сущности, не отличающаяся от судебных систем других средневековых итальянских республик, имеет ряд примечательных особенностей:
дублирование полномочий на самом высоком уровне: компетенция и сфера деятельности подеста и капитана народа во многом совпадают, желаемым для законодателей результатом являются их взаимный контроль и сдерживание;
«классовое правосудие» практикуется совершенно беззастенчиво, вполне сознательно и с откровенным цинизмом: за одно и то же правонарушение гранды или магнаты подвергаются гораздо более тяжелому наказанию, нежели пополаны;
жестокость правосудия: признание вырывается под пытками, а телесные наказания отличаются неслыханной жестокостью (отрубают конечности, выкалывают глаза, отрезают язык);
действует принцип единого судьи, к тому же чужеземца, назначенного на очень короткий срок (выше сказано о подеста и капитане народа);
отсутствие специальной коллегии судебных защитников, адвокатов, функции которых исполняют судьи и нотариусы, также выходцы из других городов и занимающиеся данной деятельностью временно (они составляют окружение подеста и капитана народа);
принцип коллективной ответственности: вся семья, весь клан расплачиваются (в прямом и переносном смысле) за обвиняемого своим имуществом, свободой, здоровьем и самой жизнью;
как и в политической жизни, исполнение полномочий отличается предельной непродолжительностью (судьи и нотариусы остаются в должности в течение сначала шести, а затем лишь трех месяцев), которая, очевидно, мотивировалась опасением продажности и пристрастности служителей правосудия, чем и объяснялся обычай приглашать судей и нотариусов из-за пределов Флоренции;
