Владимир Жельвис - Наблюдая за русскими. Скрытые правила поведения
В этом отношении любопытную позицию заняла Либерально-демократическая партия России Владимира Жириновского, поразительная по своей демагогичности и цинизму. Партия эта ни либеральная, ни тем более не демократичная. Как правило, ЛДПР, а точнее, её вождь воинственно встречает едва ли не все предложения «единороссов», но всякий раз умело выторговывает себе какие-нибудь преференции и в результате голосует вместе с правительственной партией. Жириновский — умный и умелый руководитель, а фактически единственный активный член созданной им партии, выступающий сразу как оппозиционер и лояльная политическая фигура.
Многие россияне восприняли многопартийность не без доли юмора. Появились партии вроде «Партии любителей пива». Есть даже какая-то группа «Антипартия». Не так давно возникла группа «Пиратов». Нет, речь идёт не о пиратах Карибского моря или настоящих пиратах, захватывающих корабли с целью получения выкупа. Наши «пираты» призывают игнорировать международные соглашения об авторском праве. Дело в том, что компьютерные программы стоят так дорого, что русским с их более чем скромной зарплатой они не по карману. Однако способных компьютерщиков в России достаточно, и они научились взламывать коды и пользоваться чужими программами бесплатно. По существу, обычное воровство, хотя нам как-то больше нравится романтическое слово «пиратство». Это пиратство приобрело космические масштабы, мало кто из российских владельцев компьютеров, особенно частных, не пользуется пиратскими программами. Финансовые потери владельцев прав на эти программы исчисляются многими миллионами. Но, с другой стороны, стоит помнить, что, если русские вдруг будут вынуждены покупать программы, промышленный прогресс в России остановится. Понимая это, богатая компания «Майкрософт» разрешила хотя бы русским образовательным учреждениям пользоваться их программами бесплатно. По крайней мере, за пользование пиратскими программами против них не будут возбуждаться иски. Благородный поступок!
Но за бедность нашу немного стыдно.
А что касается роли наших партий… Что ж, приходится в очередной раз признать, что русскому национальному сознанию нужен сильный вождь, как бы его ни звали: царём, генеральным секретарём, премьер-министром или президентом. Уже простое сравнение гимнов служит тому подтверждением.
Но вот одна, с позволения сказать, партия внушает настоящую тревогу. В Интернете появляется всё больше сайтов мелких фашиствующих групп, которые собираются объединиться и стать настоящей политической силой. По крайней мере, они планируют это к 2020 году.
Цель всей этой чёрной силы — борьба с нерусским населением, с мигрантами, которые, считают фашисты, портят чистоту русской крови. В начале этой книги уже было сказано, что о чистоте русской крови говорить бессмысленно, но фашистов это смущает мало. И что ещё опаснее, в их среде уже не только тупые бритоголовые качки, но и вполне респектабельные личности при галстуках и с портфелями.
Если задуматься, так ведь это нонсенс: ещё живы те, кто под угрозой смерти искоренял коричневую чуму, принёсшую нам столько горя, и вот появляются те, кто не видит в том, что сделал Гитлер, ничего плохого. Если их сложить с теми, кто считает, что и Сталин не совершил ничего особенно вредного для своей страны, то цифра получается просто пугающая. Ну были, дескать, у обоих вождей ошибочки, а у кого их нет?
А между тем русские фашисты уже не просто убивают и запугивают мигрантов, они нападают на власти, которые, считают они, потворствуют вторжению нерусских граждан в исконно русские земли. Нападают буквально: убивают, громят пункты милиции, здания прокуратуры, налетают на военкоматы, громко говорят о мести «непатриотическим» чиновникам.
Вот выдержка из одного фашистского манифеста, который цитирует «Новая газета»:
«Мы давно переросли субкультуру скинхедов. Революционная борьба — это уничтожение тех, кто вредит нам, мразей в форме и в штатском, стоящих у власти».
По методам работы они мало отличаются от дореволюционных русских террористов из организаций типа «Земля и воля». Те тоже убивали губернаторов и полицмейстеров, чтобы запугать власти и заставить выполнять их, террористов, волю.
«Ликвидированный депутат — это удар по системе, в идеале — ужас во властной вертикали».
Нынешние фашисты наладили прочные связи с их зарубежными собратьями, от которых имеют, по-видимому, вполне приличную поддержку, и не только идеологическую, но и материальную.
Вы обратили внимание на грамотный стиль и уверенную риторику этого документа? Его явно составляли не тупые пэтэушники. В национал-социалистическую партию вступают совсем другие люди.
Ну и что же делает государство, чтобы окоротить эту нечисть? А ничего. Почему? Как сейчас принято говорить, хороший вопрос. Да и потом, что-то ведь и вправду делается, но так вяло и робко, что создаётся впечатление, будто там, наверху, у фашистов есть «волосатая рука».
К слову сказать, в Германии фашизм — под строжайшим запретом, за пропаганду фашистских взглядов можно надолго познакомиться с тюремной камерой. Нарисовать на стене свастику — это просто немыслимо. Значит ли это, что немцы, потрясённые своим поражением, навсегда покончили с этой чумой двадцатого века? Нет, конечно. Подобные организации существуют и там. Просто в Германии им живётся труднее, чем у нас. Мы всё ещё пребываем в святой уверенности, что уж у кого, у кого, но у нас фашизма быть никак не может. Стоим перед лицом фашиста — и в упор его не видим.
Это напоминает человека, который смотрит на жирафа в клетке перед собой и убеждённо говорит: «Такого зверя не может быть!»
Может.
И СНОВА О ЛИЧНОСТИ
Читатель уже понял, что главное слово, устанавливающее водораздел между коллективистами и индивидуалистами, — личность. Для коллективиста личность значит немного. Как у Маяковского: «Единица — вздор, единица — ноль, один, даже очень важный, не подымет простое пятивершковое бревно, тем более дом пятиэтажный». Соответственно, и право частной собственности, конечно, важно, но не так чтобы очень.
Когда пришла пора разоблачить сталинский террор, в СССР осуждали «культ личности». Дескать, главный недостаток нашей системы заключался в том, что чрезмерно возвысили одну личность по сравнению с другими. Конечно, что было, то было, одну личность мы возвысили так, что только она в многомиллионной стране могла казнить и миловать. Все остальные «личности» не значили ничего. У нас нет незаменимых людей, говаривал «великий вождь всех времён и народов». Любую такую «личность» можно было в любой момент уничтожить: «нет человека — нет проблемы». Каждый человек в бесчеловечной машине — простой винтик. Стёрся винтик — его выкинули и вставили другой, всего и делов. Вот вам оборотная сторона коллективизма.
Напротив, личность для индивидуалиста — ценность номер один. Все люди незаменимы. Частная собственность — фундаментальный принцип существования.
В данном случае частную собственность лучше трактовать расширительно. Это не только ваш дом, ваша земля или ваш банковский счёт. В английском языке есть очень важное непереводимое слово privacy, обозначающее что-то вроде вашего личного пространства, вторгаться в которое никто не имеет права. Из неписаного закона о privacy вытекает множество запретов. Нельзя спрашивать человека, сколько он зарабатывает. Нельзя слишком к нему приближаться. Нельзя оспаривать его взгляды и навязывать ему свои. Ну и уж конечно, нельзя вступать на его землю без особого на то разрешения. В Англии частный участок земли может быть ограждён низеньким кустарником или заборчиком, через который перешагнуть — не проблема. Но никто даже не подумает о том, чтобы сделать хоть шаг по чужой территории: там же ясно написано: «Частная собственность!» Не «Посторонним вход воспрещён», а просто «Частная собственность». Для англичанина достаточно.
Эпизод из моей личной практики. Однажды в России я ехал ночью в поезде, а за стенкой проводники шумно праздновали чей-то день рождения. Гомон стоял такой, что заснуть не было никакой возможности. Я долго терпел, но наконец не выдержал, слез с полки и пошёл попросить их вести себя потише. Позже я рассказал об этом эпизоде знакомой американке. Как она возмутилась! Но не поведением проводников, а моим. Как я смел лезть в чужие дела! Как я мог делать кому бы то ни было замечания! В самом крайнем случае мне следовало пойти к начальнику поезда, а он уж мог сделать своим подчинённым замечание. Начальник делать выговор имеет право именно по должности, тут нет ущемления прав человека. Полицейский для того и существует, чтобы помогать наводить порядок без ущемления прав личности. Полицейский, а не ещё одна свободная личность!
А между тем в русской традиции мой поступок как раз правильнее, чем идти к начальству и «капать». Лучше по-хорошему договориться между собой, чем привлекать кого-то со стороны. Думаю, что, пойди я жаловаться начальнику, проводники меня бы укорили: ты что, не мог просто прийти и попросить не шуметь? Мы бы поняли!
