Юваль Ной Харари - Sapiens. Краткая история человечества
Вот уж нет. В эпоху «бумажной почты» люди писали письма лишь тогда, когда требовалось сообщить нечто действительно важное. Они не бросали на бумагу первые пришедшие в голову мысли, а тщательно продумывали, что нужно сказать и как это сформулировать. И на ответ рассчитывали столь же продуманный. Обычный человек за месяц отправлял и получал примерно с полдюжины писем, и никто не чувствовал себя обязанным отвечать в ту же минуту. Сегодня я каждый день получаю не полдюжины, а полсотни писем, и все ждут от меня немедленного отклика. Мы хотели сэкономить время, а вместо этого переключили беговую дорожку на следующую скорость, понеслись в десять раз быстрее, и наши дни больше прежнего наполнены хлопотами, мы все больше нервничаем и не контролируем происходящее.
Время от времени какой-нибудь отшельник-луддит отказывается заводить себе ящик электронной почты. Так же как тысячи лет тому назад некоторые группы людей не пожелали осесть и пахать землю и избежали приманки роскоши. Но для торжества аграрной революции участие всех обитавших в этом регионе групп и не требовалось — достаточно было одной. Как только одна группа людей переходила к оседлому образу жизни и сажала первые семена или клубни — будь то на Ближнем Востоке или в Центральной Америке, — за будущее земледелия можно было не опасаться. Тут же начинались существенные демографические процессы, население деревни росло, и земледельцы уже в силу своей многочисленности оказывались сильнее охотников-собирателей — тем оставалось либо бежать, бросив свои охотничьи угодья, либо самим браться за мотыги и пасти скот. В любом случае традиционный образ жизни был обречен.
История о ловушке роскоши содержит важный урок. В поисках легкой жизни человечество высвободило мощные преобразующие силы, которые стали менять мир в непредвиденном и даже нежеланном для человека направлении. Никто не планировал аграрную революцию и не добивался умышленно зависимости человека от зерновых. Был принят ряд несложных решений с простой ближайшей целью — наполнить желудки, обеспечить какую-никакую безопасность, — но в совокупности эти решения вынудили древних охотников-собирателей таскать под палящим солнцем бесчисленные сосуды с водой и поливать эту клятую пшеницу.
ВМЕШАТЕЛЬСТВО СВЫШЕ
Теория ловушки рассматривает аграрную революцию как досадную ошибку, и, вполне возможно, это верный взгляд: в истории найдется немало примеров куда более глупых просчетов. Но существует и другая гипотеза. Возможно, к столь радикальным переменам привело не желание облегчить жизнь. У человека могли быть и другие цели — что, если он сознательно осложнил себе жизнь как раз ради их достижения?
Ученые стараются свести исторические факторы к строгим понятиям экономики и демографии — этого требует рациональное, математическое мышление. Но при изучении современной истории невозможно сбросить со счетов нематериальные факторы, такие как идеология и культура. Тут мы располагаем письменными свидетельствами, которыми не вправе пренебречь. Множество документов, писем и мемуаров убедительно доказывают, что Вторая мировая война началась не из-за недостатка пищи или переизбытка населения. Однако документов натуфийской культуры не существует, а потому в изучении столь древних эпох последнее слово остается за материалистами. Как докажешь, что те, еще не знавшие письменности люди руководствовались скорее верой, чем экономическими соображениями?
Декорированная резьбой каменная стела высотой около 5 метров (Гёбекли-Тепе) .
Руины монументальной постройки в Гёбекли-Тепе.
Но иногда, очень редко, удача посылает нам ключ и к этой загадке. В 1995 году археологи начали раскапывать участок на юго-востоке Турции, в Гёбекли-Тепе. В древнейшем слое не обнаружилось следов поселения, домов и предметов быта, но там нашлись монументальные конструкции, украшенные причудливой резьбой, — стелы весом под 7 тонн и высотой в 5 метров, а в каменоломне неподалеку откопали еще не законченную стелу весом в 50 тонн. Всего археологи нашли свыше десятка таких конструкций, ширина самой крупной из которых превышала 30 метров.
Гёбекли-Тепе.
Археологи делали подобные открытия и в других регионах: самый знаменитый пример — Стоунхендж в Англии. Но Гёбекли-Тепе разительно отличается от всех известных прежде монументальных построек: Стоунхендж датируется серединой III тысячелетия до н.э., он был построен членами развитого земледельческого общества. А сооружения Гёбекли-Тепе гораздо древнее и, судя по ряду признаков, были возведены охотниками-собирателями! Поначалу археологи не верили собственным глазам, но все анализы подтверждали и раннюю датировку, и несельскохозяйственный образ жизни строителей. Значит, и способности древних охотников-собирателей, и сама структура их общества, и их культура были намного более сложными, чем прежде допускала наука.
Зачем кочевники обтесывали эти стелы и накрывали их каменной крышей? Никакой материальной пользы у подобных сооружений не было и быть не могло — это не бойня для мамонтов, не убежище от дождя или львов. Остается лишь одна правдоподобная теория: это культовые сооружения, над загадкой которых археологам предстоит биться еще долго. Назначение их неизвестно, однако древние собиратели-охотники не жалели на них времени и труда. Построить Гёбекли-Тепе могли бы лишь тысячи кочевников из разных групп и племен, если бы объединились для сотрудничества, причем на долгие дни. К такому координированному коллективному усилию подвигнуть людей способна лишь развитая религия или идеологическая система.
В недрах Гёбекли-Тепе скрывалась еще одна тайна. Много лет генетики пытались выяснить происхождение одомашненной пшеницы. Недавние открытия указывают, что по крайней мере одна из одомашненных разновидностей пшеницы — однозернянка — родом с гор Карача-даг, а до них от Гёбекли-Тепе всего 30 километров[26].
Едва ли это совпадение. По-видимому, архитектурный комплекс Гёбекли-Тепе как-то связан с историей одомашнивания пшеницы людьми (или людей — пшеницей). Чтобы прокормить тех, кто строил эти монументальные здания, а потом собирался в них, требовались огромные запасы продуктов. Вполне допустимо предположение, что охотники-собиратели перешли от использования дикорастущей пшеницы в качестве подножного корма к интенсивному возделыванию не потому, что решили запастись зерном впрок, но потому, что иначе невозможно было бы соорудить храм и поддерживать его деятельность. Религия — вот что вынудило эти группы людей пойти на жертвы, которых добивалась от них пшеница. Раньше предполагалась такая последовательность: люди переходят к оседлому образу жизни, строят деревню, а когда наступает изобилие, то в центре ее возводят храм. Находки в Гёбекли-Тепе указывают, что первым делом, возможно, строился храм, а уж потом вокруг него вырастала деревня.
ЖЕРТВЫ РЕВОЛЮЦИИ
Фаустова сделка между людьми и зерновыми культурами была не единственной между человечеством и дьяволом. Еще одна сделка определила судьбу овец, коз, свиней и кур. Кочевники, охотившиеся на диких баранов, постепенно изменили структуру стад, за счет которых они кормились. Этот процесс начался, вероятно, с выборочной охоты. Люди поняли, что выгоднее убивать только взрослых самцов, а из самок лишь старых и больных. Ягнят и годных к оплодотворению самок оставляли, чтобы обеспечить воспроизводство стада. Следующим этапом стала активная защита овец — от львов, волков, а возможно, и пришлых охотников. Дальше — больше: стадо загоняли в ущелье, где было проще его контролировать и охранять. И, наконец, люди стали отбирать тех особей, которые больше всего подходили для удовлетворения их потребностей. Агрессивных самцов, противившихся контролю человека, забивали в первую очередь. Затем шли самки, которые плохо нагуливали жир или проявляли излишнее любопытство (пастухи не склонны поощрять скотину, норовящую отбиться от стада). Из поколения в поколение овцы становились все тучнее, все покорнее, утрачивали любознательность. И вот вам результат:
У Мэри был барашек, он снега был белей.
Идет куда-то Мэри, и он идет за ней{4}.
Альтернативная версия: охотники поймали и приручили ягненка, откармливали его в пору изобилия, а в голодную пору зарезали. На следующий год они сообразили оставить при себе нескольких ягнят. Кому-то из малышей посчастливилось дожить до зрелости, овцы дали приплод. Первыми, естественно, шли под нож агрессивные и непослушные. А более послушные, более симпатичные овечки жили дольше и даже размножались. Так и появилось стадо одомашненных, ручных овец.
