Даниил Аникин - Этика: конспект лекций
2. Экономические и социальные неравенства должны быть организованы таким образом, чтобы от них можно было бы действительно ожидать преимуществ для всех и доступ к поло–жениям и должностям был открыт для всех.
По всей видимости, равенство не всегда и не для всех высту–пает приоритетом и является предпочтительным. Так, равен–ство в социально-экономической сфере, если оно достигается ценой ограничения экономической активности и принуди–тельно низким уровнем жизни большинства граждан, не мо–жет считаться благом.
Наоборот, неравенство в богатстве является основой воз–мещающих преимуществ для каждого человека (например, выплата высокого прогрессивного налога, которым облагает–ся богатство), и в этом случае оно, конечно, справедливо.
Уже очень долгое время этот принцип в большей или мень–шей степени остается основой системы социальной справед–ливости для многих стран со смешанной экономикой (напри–мер, для Канады, Норвегии, Нидерландов, Швеции).
В некоторых случаях подобное положение вещей очень близко принципу справедливости, которого придерживались марксисты по отношению к совершенному коммунистическо–му обществу: «От каждого – по способностям, каждому – по потребностям». Именно по этому принципу справедливости также предполагалось, что люди хотя и будут получать нерав–ное количество благ, но принцип получения их будет в равной степени применяться к каждому: «по потребности».
Основное отличие заключается в том, что первую часть данной формулы можно объяснить: «От каждого (налогов!) согласно доходам»; а вторая – «Каждому бедному столько, сколько общество сможет себе позволить распределить для предоставления социального минимума благ».
Но при тех же условиях данное неравенство будет неспра–ведливым по отношению к богатым налогоплательщикам, если достаточно высокий уровень компенсирующих преиму–ществ не будет объяснять социально-экономическую или хо–зяйственную активность тех, кто получает эти преимущества.
Таким образом, согласно выводам Дж. Ролза, соотношение равенства и справедливости необходимо значительно уточ–нить: справедливо равенство в распределении прав и обязан–ностей и соответственно общедоступности справедливости людям; справедливо функциональное неравенство – в рас–пределении благ. Дж. Ролз рассматривает также справедли–вость во взаимоотношениях между людьми.
В чем состоит справедливость как принцип индивидуаль–ного поведения, т. е. именно как нравственный принцип? При том, что идея справедливости ассоциируется у нас, как прави–ло, с законом и, таким образом, с суровостью, строгостью (на–пример, мы говорим о законе, что он «строг, но справедлив»), как нравственная идея она прежде всего устанавливает грани–цу индивидуальному произволу.
Как правило, и обязанность справедливость – отрицатель–на. Она выступает против эгоистических мотивов и удержива–ет человека от причинения им другому вреда, страдания Справедливость призывает уважать права другой личности и, таким образом, не посягать на чужую собственность, свобо–ду. Что такое покушение на собственность, не требует особых разъяснений. Необходимо отметить, что в понятие посяга–тельства на собственность включают не только ее кражу или разрушение, но и присвоение или удерживание найденной ве–щи, а также временное пользование собственностью другого человека без специального на то разрешения или сверх отдан–ного разрешения.
Специфичными по своему характеру посягательствами на собственность являются также нарушения авторского права, которые могут и не наносить прямого материального ущерба его обладателю и от этого не восприниматься как несправед–ливость и нарушение прав личности.
Посягательство на личность состоит в нанесении ей не только физического вреда, но также и нравственного оскор–бления и обиды. Оно может быть выражено в различной форме: досады, беспокойства, подозрения, оскорбления или клеветы. А также к посягательству на личность относят перекладывание на других, используя хитрость и насилие, собственных забот и обязанностей.
Особым видом нарушения обязанностей можно считать измену, которая у философов получила название двойной несправедливости.
Она имеет место в тех случаях, когда некоторые люди, вступая в соглашение и принимая на себя какие-либо обяза–тельства, не просто нарушают их, а еще и используют данное соглашение и даваемые им права, особое свое положение, на–нося партнеру ущерб именно в том, в чем он был призван его оберегать.
ЛЕКЦИЯ № 10.
Политическая этика
1. Мораль и политика
Политическая этика – это особенная составная часть обще–ственной нравственности, социальной этики. Она начала скла–дываться на рубеже Нового времени, когда в результате дезинте–грации ранее сплоченного социума и возникновения функциональных подсистем произошло выделение политики в виде многоуровневой специализированной деятельности со своими целями, институтами, нормами и ценностями, опре–деленными связями и кадрами.
Этимологически термин «мораль» происходит от лат. mos – «нрав». Иное значение этого слова – закон, правило, предпи–сание. В современной философской литературе под моралью, как правило, понимают нравственность, своеобразную форму общественного сознания и вид общественных отношений; один из главных способов корректирования действий челове–ка в обществе с помощью норм.
Мораль возникла и развивается на основе потребности че–ловеческого общества регулировать поведение своих членов в различных сферах их жизни. Мораль является одним из са–мых доступных способов осознания людьми сложных процес–сов социального бытия. Главной проблемой морали считают регулирование взаимоотношений и интересов общества и лич–ности. Понятие морали включает: моральные отношения, мо–ральное сознание, нравственное поведение.
Необходимо отметить, что в истории философской мысли проблема о взаимоотношении морали и политики трактова–лась по-разному. Она прошла развитие от полного отрицания каких бы то ни было связей между ними (Н. ди Б. Макиавелли и Т. Гоббс) до признания, что мораль и политика могут быть приравнены друг к другу (морализаторский подход). Взаимо–действие морали и политики многообразно и многопланово.
Политическая борьба неминуемо сопровождается столкно–вением моральных установок. Политике свойственны опреде–ленная тактика и стратегия, а также законы, нарушать которые невозможно безнаказанно, но вместе с тем в свои стратегиче–ские цели политика включает моральные ценности, таким об–разом, внутреннюю моральную ориентацию.
Политика в тактике, в выборе средств и целей исходит из их действенности и доступности, однако не должна пренебре–гать их моральной оправданностью. Мораль оказывает влия–ние на политику через нравственные оценки и направления. Политика тоже оказывает действие на мораль, но, как показы–вают многие факты из отечественной истории, в сторону ее попирания.
Все формы общественного сознания, отображая единое общественное бытие и располагая внутренней спецификой, взаимодействуют между собой. Взаимообусловленность этих двух явлений состоит в том, что политические взгляды опреде–ляют формирование и реализацию нравственных норм, так же, как моральные отношения, нормы эти содействуют фор–мированию политического сознания.
Таким образом, ориентация личности на социальные по–требности, которая выражается в политическом сознании, подкрепляется понятием долга, чести, справедливости, сове–сти, счастья и т. д., т. е. имеет нравственную окраску. При этом нравственные убеждения становятся более результатив–ными, если они осмыслены человеком с позиции политики.
Проблему взаимодействия политики и морали можно раз–решать в разных аспектах под различными углами зрения. На–пример, концепция А. Оболонского исследует историю Рос–сии в рамках двух фундаментальных традиций, двух взаимоисключающих точек зрения на мир, в которых отобра–жены все разнообразные формы человеческой цивилизации: системоцентрицизма и персоноцентризма.
По персоноцентристской шкале индивидуум считается вы–сшей точкой, мерилом всех вещей. Все явления в социальном мире рассматриваются через призму человеческой личности. Для системоцентристской шкалы характерно либо отсутствие индивидуума, либо рассмотрение его как нечто вспомогатель–ного. Индивид – это средство, но отнюдь не цель. Россия, в частности, относится к системоцентризму.
Эти две формы определяют два этических генотипа. Глав–ное различие между ними находится в противоположности подходов к решению моральных конфликтов.
В главных ветвях российской народности доминирование системоцентристской этики на протяжении большинства сто–летий ее исторического существования неограниченно. Про–тивостояние «общество – личность» даже не возникало не по той причине, что была гармония, что не было противоречий, а потому, что все вопросы решались в пользу целого.
