Ада Баскина - Мальта и мальтийцы. О чем молчат путеводители
Я перевела глаза на другой столик и как будто увидела моих симпатичных соседей лет через сорок. Там сидела пожилая пара. Он читал газету, она – журнал; они молчали – видно, наговорились за долгую совместную жизнь. И чтобы ее разнообразить, тоже пришли пообедать в кафе.
Перед моими глазами прошла вереница живых портретов. Вот дама лет сорока, в ярко-синем платье и такой же шляпке. Вошла деловитой походкой, с озабоченным лицом. Села за пустой столик. Закурила. Заказала чашку кофе, «и, пожалуйста, покрепче». Озабоченность на ее лице постепенно сменялась спокойным удовольствием.
К ней подсела молодая монашенка, вся в черном. На ее лице совершенно по-мирски отразилось наслаждение от хорошо приготовленного горячего напитка.
Официанты – белые рубашки, черные безрукавки, золотые пуговицы – бесшумно скользили между столиками, приветливо улыбаясь. Вдруг один из них споткнулся, поднос выпал из рук. С эффектным треском разбились чашки, со звоном разлетелись приборы. Какова на это была реакция остальных? В ту же секунду в кафе раздался смех. Смеялись гости, смеялся прибежавший на звон хозяин заведения. Официант молча собирал осколки. Потом выпрямился и хоть и смущенно, но рассмеялся тоже. Жизнь прекрасна! Надо ли ее омрачать столь незначительными неприятностями?
СЧАСТЛИВЫЕ ЛЮДИ
По самым разным европейским исследованиям, на Мальте большинство людей считают себя счастливыми или почти счастливыми.
– Чем это можно объяснить? – спрашиваю я известного антрополога, профессора Мальтийского университета Гуидо Ланфранко.
– Я думаю, отчасти климатом. Много солнца, тепла, свежий ветер. Затем – генетическая привычка жить в ладу с самим собой. Мне кажется, у нас мало людей завистливых. Мы, мальтийцы, незлобивы.
Это суждение антрополога подтверждает и социология. По определению Eurobarometer’a, уровень зависти в обществе определяется тем, как бедные относятся к богатым. К примеру, 43 % немцев низшего и среднего уровня достатка ненавидят богатых. А среди мальтийцев завидуют чужому богатству только 5 %.
А то, что они незлопамятны, это видно и невооруженным глазом, туг и социологов не надо. Вот только одна картинка.
На улице Сан Публиус, где я живу, рабочие ремонтируют мостовую. Поставили оранжевые треугольнички – сюда, мол, не заезжать. Водитель грузовика этих запретительных знаков не заметил. Он мало того что сбил оградительный треугольник, так еще чуть не наехал на рабочего. Последний в ярости вскакивает на подножку кабины, свирепо стучит в оконное стекло. Водитель выходит, и начинается мужской разговор.
До мордобития, правда, дело не доходит, но накал перепалки близок к тому. Я с беспокойством слежу за развитием событий. Поскольку я не знаю мальтийский (малообразованная часть общества говорит на родном, в отличие от образованных – англоязычных), мне трудно понять, на чем они остановились. Но – остановились. Взъерошенные, раскрасневшиеся от крика, они внезапно замолкают и расходятся по своим рабочим местам.
Инцидент, однако, на этом не закончен. Грузовик с овощами – а это одновременно и овощная лавка – останавливается в ближайшем переулке, и его водитель, теперь уже в роли продавца, открывает торговлю. Через час, когда я подхожу к этому магазину на колесах, я вижу около него того самого дорожного рабочего. Он сосредоточенно выбирает дыню: одну, другую… пятую… На лице его видна растерянность. И тут продавец отстраняет своего недавнего противника и говорит:
– От того, что ты тут день простоишь, дыни слаще не станут.
Он произносит это на плохом английском, явно для того, чтобы было понятно и мне. Рабочий собрался было возобновить ссору. Но продавец решительно наклоняется к корзине с дынями, выбирает лучшую и подает ее покупателю. Потом он хлопает того по плечу и переходит на мальтийский. Я не понимаю слов, но смысл их мне очевиден: мол, кончай враждовать, давай мириться.
– А кроме всего, – говорит мне Гуидо Ланфранко, – у мальтийцев, так сказать, психологическая установка: человек должен быть счастливым.
– Независимо от того, объективно это или нет?
– А разве счастье – понятие объективное? Это личное ощущение человека, способ восприятия мира.
…Забегая вперед, скажу, что я встретила на Мальте немало счастливых людей. Насколько объективным было их счастье – об этом можете судить сами.
Майкл Камиллери
Он работает ночным дежурным в гостинице. А когда приходит домой, ему тоже не до сна – занимается хозяйством. Еще иногда, если есть возможность, он где-нибудь подрабатывает. Очень устает. И все-таки я слышу:
– Вы знаете, я очень счастливый человек. Я когда ее в первый раз увидел…
«Она» – это его жена Светлана, девушка из сибирского Нижневартовска. Десять лет назад она вместе с группой туристов из России оказалась в небольшой мальтийской гостинице. Там ее Майкл и заметил. А заметив, буквально обалдел.
– Знаете, она стояла в дверном проеме в вестибюле, и ее освещало яркое солнце. И вот эта девушка в разноцветных солнечных лучах… Мне показалось, что она нечеловечески прекрасна. Богиня!
Туг я должна прервать восторженного Майкла и заметить кое-что со всей трезвостью стороннего наблюдателя. Света – высокая, крупная девушка со спокойными карими глазами, – конечно, вполне миловидна. Однако – да простит меня Света – отнюдь не красавица. Я могу допустить, что десять лет назад она была моложе, ярче. Но все равно – «нечеловечески прекрасна»?..
Майкл, однако, стоит на своем. И сейчас, после десяти лет их брака, он уверен – нет на свете женщины, прекраснее его жены.
– Я сразу решил – женюсь! – вспоминает влюбленный муж.
Это было, конечно, по-детски необдуманное, несерьезное решение. И отец, и мать не приняли его всерьез. Ну, разве это не глупость – жениться, когда тебе едва исполнилось двадцать, да еще на иностранке. Да к тому же и с семьей познакомиться не так-то просто: Нижневартовск не на всякой карте найдешь. А до ближайшей от него Тюмени от их поселка Зури около пяти тысяч километров.
Но… Вы читали сказки о том, что делает с человеком любовь? Восхищались сказочными принцами, когда влюбленный перелетает через моря и горы, преодолевает огромные расстояния, чтобы только увидеть предмет своей страсти?
Так вот знайте: для этого совершенно не обязательно быть принцем. Можно быть просто рядовым служащим недорогого отеля, но влюбиться настолько сильно…
Словом, пообщавшись недолго со Светой на солнечной Мальте, Майкл страшно затосковал, когда она уехала в свою холодную Сибирь. Он звонил ей каждый день, посылал страстные письма по электронной почте. И наконец, собрав все накопленные деньги, купил билет в Нижневартовск.
Как вы догадываетесь, в этот весьма уважаемый сибирский город самолеты с Мальты не летают. Поэтому ему предстояло сделать еще две пересадки – в Москве и в Тюмени.
Помните вы эти сказки? В них судьба подбрасывает препятствия для влюбленных принцев, чтобы проверить силу их чувств. А чем наш Майкл хуже принца? И судьба приготовила ему препятствие за препятствием.
Началось с того, что в Москве отменили рейс на Тюмень. Надолго ли отменили, когда будет следующий? Все это бедный мальтиец понять не мог, потому что русского он не знал. Знал английский, и считал, что в любом аэропорту он сможет контактировать со служащими. Однако девушка за стойкой информации по-английски не говорила (время было ночное, возможно, англоговорящие сотрудники уже спали). Майкл стоял в полной растерянности.
Но ведь принцы потому и герои, что умны и сообразительны. Он догадался позвонить по своему мобильнику Свете, потом передал трубку девушке из службы информации. Та, с трудом различая голос из далекого Нижневартовска, сообщила новое время отправления самолета в Тюмень. Потом передала мобильник Майклу. Словом, вылетел он из Москвы. Правда, в Тюмени ситуация повторилась, но это уже было не так драматично.
А потом произошла, тоже как в сказке, встреча с морозом (в Мальте температура не опускается ниже пятнадцати, изредка десяти градусов тепла), потом со снегом – Майкл никогда раньше его не видел.
– А когда я заметил Свету в меховой шубке, в окружении снежинок, я подумал, что так она еще красивее, чем в ореоле солнца. – Мужчина замолкает, снова переживая тот блаженный момент. Потом продолжает без моих вопросов: – Вы слышали ее голос? Такой нежный, мелодичный. А видели, как она двигается? Плавно, тихо, как кошка. Я могу за ней часами наблюдать.
Весь этот романтический захлеб я слушаю с неизбежным скептицизмом опытного человека и туг вдруг вспоминаю: это же было десять лет назад. Но Майкл внезапно закончил:
– Я и сейчас могу за ней часами наблюдать. Не устаю.
Свою любовь он подтверждает ежедневно. Вернувшись с ночного дежурства, сменяет жену: она как раз уходит в это время на работу, подбрасывая двоих детей в школу. А Майкл принимается за рутинные домашние дела: убирает квартиру, моет посуду, стирает белье в машине. И главное, готовит ужин. Последнее он делает вдохновенно.
