Александр Сапа - Женские образы в творчестве Валентина Распутина
Противопоставление города и деревни налицо.
Город, в котором живут герои произведения, приобрел славу экологически неблагополучного, Здесь работали самые крупные в мире алюминиевый завод и лесокомплекс, что варил целлюлозу. «От фтора на десятки и сотни верст вокруг чахли леса, от метилмеркаптана забивали в квартирах форточки, законопачивали щели и все равно заходились в удушливом кашле», – пишет автор. Всего через 20 лет из «города будущего» он превратился в удушливую газовую камеру замедленного действия. Раньше люди боролись, выходили с лозунгами на площадь, но новая власть «изобрела самый верный способ борьбы с недовольством: развалить все без сожаления, и тогда в охоте за куском хлеба, хватаясь по-животному за любую жизнь, забудут люди о такой причуде, как чистый воздух и чистая вода». Вот и Пашута поменяла квартиру на меньшую по площади в микрорайоне, спасаясь от аварийных выбросов, так как тяжелый недуг валил ее с ног, лишал работоспособности. Но не только этим страшен город.
Мать Пашуты, Аксинья Егоровна, – человек деревенский: «деревня постоянно была у нее на уме, деревней она только и дышала». И не только потому, что всю жизнь она там прожила, но и потому, что был у этой жизни какой-то определенный порядок. В деревне все друг друга знали, было с кем словом перемолвиться, к кому за помощью обратиться. Не случайно Пашута, размышляя о похоронах, в глубине души восклицает: «Господи, но как же просто было бы сейчас в деревне! Как близко там почившему от дома до дома! Снесли бы Аксинью Егоровну на руках, положили просторно среди своих, деревенских, и весь обряд был бы дорогой к родителям, а не хождением по мукам…» Мудро и просто заведено было все в деревенском миру, по-доброму, по-человечески.
Вырвавшись из деревни, человек понастроил городов. Но жизнь его от этого не стала лучше, Одиноко в городе и Пашуте, и ее матери. «Завезла я ее в такое чудесное место, что никто тут ее не знал. Она и на улицу почти не выходила», – рассказывает Пашута Стасу. И действительно, некому и обмыть покойницу, некому и поплакать о ней. Хотела ли Аксинья Егоровна, чтобы так проводили ее в последний путь? Но она не единственная…
Придя весной на могилу матери, Пашута нашла рядом еще два холмика. Отправившись за ответом к Стасу, она узнала, что одна могила Серегина, другая – неизвестно чья. А во время этой встречи со Стасом Пашута слышит, что и он заказал похоронить его там же и так же.
После встречи со Стасом Пашута отправляется в храм. Значит, нашла в себе силы, почувствовала необходимость. А может, поняла, что внучка ее Танька была права, напомнив о вере и крещении. Пашута пришла, чтобы поставить свечки «на помин души рабов Божьих Аксиньи и Сергея и одну во спасение души Стаса».
Почему автор приводит свою героиню в финале рассказа в храм?
Скорее всего потому, что изверившемуся, обманутому, исстрадавшемуся человеку некуда больше пойти. Наверное, автор считает, что в «такое провальное время» нас может спасти только вера. И если потеряна она в друзей, в жизнь, во власть, если некуда больше пойти, чтобы почувствовать поддержку, то осталась дорога в храм, потому что русский человек, как бы ни вытравляли из него веру в Бога, где-то в глубине души, как бы про запас, на трудные случаи жизни, все-таки сохранил в себе эту веру и теперь все чаще обращается к Богу: "Спаси и сохрани, Господи!», «Дай Бог!» Так и Пашута «впервые вошла под образа, с огромным трудом подняла руку для креста… Неумело попросила для себя свечей, неумело возжгла их и поставила…»
Долгой и трудной была дорога Пашуты к храму. Но приход этот для нее очень важен. Значит, есть надежда на лучшее.
Размышления героини, обращенные к Богу, полны горечи и отчаяния: «Господи! Почему же так жестоко устроена жизнь, почему так мало счастья отпущено человеку на этой земле и неужели это надолго – одиночество, разобщенность, стыд за тех, кто потерял всяческий стыд?» И невольно задаешься вопросом: на кого надежда? Где же герой писателя?
Ответ напрашивается сам собой: это не герой, как всегда у Распутина, а героиня. Причем не только с Пашутой связываем мы свои надежды, но и с Танькой, которая в свои пятнадцать лет уже о многом задумывается и многое понимает. Понимает, что жизнь должна быть устроена иначе.
Танька чем-то напоминает Пашуту в молодости, и «сердцевинка» в ней еще живет. Все происходящее девочка воспринимает как трагедию, понимая, что не так все должно быть. Поэтому внучка задает Пашуте такие мучающие ее вопросы: «А бабушка верила в Бога? А ты крещеная?»
Именно Танька в эту страшную для обеих ночь говорит слова, которые, может быть, вернут Пашуту к жизни: «Бабушка, ты разговаривай со мной, разговаривай! Ты думаешь, что я неродная, а я родная… хочу быть родной. Хочу помогать тебе, хочу, чтобы ты не была одна! Мы вместе, бабушка, вместе!» Может быть, именно в этот момент женщина впервые поняла: не зря жила, не зря страдала!
Танька, не задумываясь, отправляется на похороны, чтобы проститься с умершей, чтобы не оставить бабушку один на один со своей бедой.
Многие события в рассказе (особенно связанные со смертью прабабушки) даются глазами Таньки. Она воспринимает все искренне, не умеет скрывать, как взрослые, своих чувств: смерть человека потрясла ее, побывав у гроба, она вздрагивала и испуганно прижималась к бабке, с ужасом смотрела, как Стае Николаевич садился верхом на гроб, расширенными от ужаса глазами смотрела, как перекладывали тело в гроб, ткнулась при прощании в старенькую бабушку и отпрянула, не отводя оцепеневшего взгляда. И повзрослела: «В освещенных недетским прозрением глазах ее стояли слезы».
В рассказе только образ девочки Таньки дан какими-то светлыми, чистыми, добрыми красками. Он дает веру в то, что жизнь должна продолжаться и устраивать ее взрослые должны во имя детей.
Примечательно, что девочка носит имя Танька. В повести «Последний срок» самая любимая и ожидаемая дочь старухи Анны Танчора так и не приехала проститься с матерью, но ни мать, ни автор не осуждают её за это: образ Танчоры необходим в повести для того, чтобы противопоставить её другим детям, которые формально рядом с матерью, но как будто бы и не здесь, а вот младшей дочери хотя и нет рядом, но она греет душу, даёт не разувериться в жизни. Так и Танька в анализируемом рассказе делает всё, чтобы растопить сердце героини, убедить, что она не одинока.
Рассказ Распутина называется «В ту же землю…» У этого названия есть два смысла: один из них заключён в словах Пашуты, сказанных у «свежего холмика могилы»: «А что… хоронят же при дорогах шоферов, когда погибают… Какая разница– где?! В ту же землю…» Второй смысл связан со всем творчеством Распутина: именно к земле необходимо вернуться, чтобы в неё и уйти, когда придёт срок. И не только потому, что город враждебен человеку, деформирует его душу, но ещё и потому, что нам, людям, прежде чем упокоиться и с миром уйти в землю, нужно сначала устроить по законам добра и справедливости, завещанных нам предками, жизнь на этой земле!
Распутин верен себе. Автор и в этом своем рассказе остается писателем родной земли, писателем, размышляющим над самыми острыми проблемами современной жизни и делающим это исключительно мастерски. Совершенно нельзя согласиться с Ильёй Кирилловым, который, рецензируя книгу произведений Распутина, вышедшую в издательстве «Вагриус», делает очень странные выводы о последних рассказах В.Распутина, в том числе и о рассказе «В ту же землю…»: «Принято говорить о глубоком психологизме В.Распутина, и с этим обстоятельством трудно спорить. Следует сказать также об исключительной этической одаренности его как художника. Этические конфликты являются самым важным движущим началом в его творчестве, только в этих случаях сюжет получает плодотворную почву для художественного осуществления, подлинную психологическую подоплеку. Только тогда произведение обретает внутреннее единство, завершенность. Припомнить в этой связи можно «Последний срок» и «Живи и помни», «Василий и Василиса» и «Век живи – век люби», даже «Уроки французского». В других произведениях, не несущих в себе подобного напряжения, теряется внутренняя логика, как следствие – путается сюжет и психологические переживания, казалось бы, достаточно изощренные, ситуацию не спасают.
Психологизм В.Распутина – общее место во всех рассуждениях о писателе… <Но> в отдаленные, действительно малоизведанные закоулки человеческой души он предпочитает не вторгаться или делает это крайне редко. Впрочем, именно такая попытка предпринимается в рассказе «В ту же землю» (1995), неожиданный пример, когда В.Распутин готов идти до конца. Но какая вместе с этой решимостью скованность в художественных образах! Нечеткость координат, точнее, сознательный отход от этической логики в данном рассказе влечет крайнюю неуверенность художественную. Психологизм ради психологизма как самостоятельная литературная задача не для Распутина, в отличие от многих западных авторов».
