Борис Синюков - Боги и человек (статьи)
Лариса Юдина. Она убита по прямому указанию президента Калмыкии, хотя может быть, он приказал ее убивать не до смерти, а «примерно наказать», но экзекуторы перестарались. Но факт остается фактом: она была против переизбрания Илюмжинова, и не только против, но и эффективно агитировала народ. И ее убили. Словно она президент Кеннеди, который развернул огромную страну не туда, куда убийцы хотели. Убийству не может быть оправдания, но понять его все же можно. Без убийства что–то дорогое теряешь. Такое дорогое, например необозримую любовь, что рассудок перестает работать. Но убить соседа только за то, что он застал тебя на воровстве с его грядки, это уму непостижимо, это такая степень безнравственности, которая даже животным несвойственна.
Сын Тулеева убит. Сын у любого может быть убит. Но вот какая вероятность, что именно Тулеева сын будет убит? Допустим, из 75 миллионов отцов сыновей убивают только у 10 000. Вероятность такого убийства 10 000 : 75 000 000 = 0, 013 процента. Губернаторов у нас 89 человек из 75 миллионов отцов. Значит, вероятность убийства сына губернатора тоже должна быть 0,013 процента. Но она составляет всего 1 : 89 = 1, 12 процента, то есть выше «естественной» в 86 раз. Почему у губернаторов сынов убивают в 86 раз чаще? Притом мы знаем, что Тулеев избирается народом как часы: подавляющим количеством голосов как при социализме. Как вы думаете, чем можно наказать губернатора, когда вы ничем его наказать не можете?
По сыну Маслюкова, погибшего в автокатастрофе, только что приведенный расчет – не только так же справедлив, но и подтверждает правило: сынов политиков в почти сто раз чаще по сравнению с простым народом убивают. Притом с сыном Маслюкова эта трагедия произошла синхронно с наибольшим, новым, вторым уже взлетом (первый при социализме) Маслюкова, и заметьте, сразу же после этого Маслюков так «скис», что ныне его даже не показывают по телевизору.
Сюда же можно было бы присовокупить ужасный инцидент с сыном Явлинского, после чего сам Явлинский вопреки программе «Яблока» стал систематически согласен с политикой действующего президента, и совершенно забыл, что в России беззаконие весьма усугубилось, даже по сравнению с теми временами, когда Явлинский за 500 дней обещал «перевернуть» Россию.
Перейду к «башкирскому самолету», столкнувшемуся совершенно «случайно» с американским грузовым самолетом на границе Швейцарии и Германии.
Во–первых, башкирский президент и его ближайшее национальное окружение по радикализму своих отношений с Россией стоит между Татарстаном и Чечней. Во–вторых, в этом самолете погибли в основном дети, в основном высокопоставленных башкирских деятелей. В третьих, если в Америке нашлось по крайней мере четыре пилота–самоубийцы, в один день синхронно направивших гражданские самолеты на объекты знаменитого террора, то почему не найти пилота–террориста для убийства детей высокопоставленных башкирских чиновников–радикалов? Вот именно с этих позиций я имею полное право рассматривать этот инцидент, который, грохнув на весь мир, тут же был замолчен в России со всей возможной поспешностью.
Какие мононациональные республики бывшего СССР имели наибольшее значение при его развале? Это ныне суверенные, окраинные по отношению к России, государства. Башкирия, Татарстан и Чувашия имели чуть ли не самый большой рейтинг в этом списке, но они не были окраинными, они находятся в самом «сердце» России. С выходом их из России наши правители, чтобы слетать или съездить в «свои» Сибирь и Дальний Восток, вынуждены были бы брать визы совершенно так же, как при поездке в Калининград. Мало того, вся наша противоракетная оборона, наступательные стратегические ядерно–ракетные силы, включая стратегическую авиацию, тут же рассыпались бы на свои составные части, никак не только не связанные друг с другом, но и вынужденные действовать через территорию суверенных стран. Представьте, простым гражданам съездить было совершенно так же как «вчера»: бери билет, например, как в Арабские эмираты или в Турцию, и езжай. А вот правителям – сущее мученье. Любая «руководящая» бумага летела бы в Сибирь международной дипломатической почтой. А сами правители вечно бы унижались, чего они терпеть не могут в отличие от нас, простого народа. Это, так сказать, военно–стратегический и международно–правовой аспект.
Рассмотрим индустрию. Со Средней Азией мы потеряли по большому счету только хлопок, который может быть с успехом заменен тем же самым льном, в который одевалась вся Россия еще 100 лет назад. Но приобрели право не кормить растущее как на дрожжах население, абсолютно почти безработное. С отделением Украины мы потеряли гораздо больше в смысле не только разных там и крупнейших заводов, но в ней остался и значительный научный и исследовательский потенциал бывшего СССР. С потерей Закавказья мы вообще ничего не потеряли, даже мандарины, их возят к нам оставшиеся без «Жигулей» закавказцы пуще прежнего. С уходом Прибалтики мы потеряли только легкую индустрию, всякие там кофточки и джемперочки, которые так любили все народы СССР как «иностранные». И «Спидолу», ныне большинство нашего населения не представляющее вообще, что это такое. А вот в указанных трех республиках, особенно в Башкирии и Татарстане сосредоточены, во–первых, стратегическое машиностроение, во–вторых, нефтепереработка, без которых Россия будет почти «банановой» республикой. И по ним же идут все наши экспортные как нефте-, так и газопроводы. Кроме того, с их уходом разорвутся железнодорожные и автомобильные магистрали в придачу к разрыву авиационных трасс.
Шаймиев и Рахмонов понимают это и лучше меня, и лучше наших правителей. Недаром они получили такие «свободы» от Ельцина, которые, например, покойному Лебедю и всему Красноярскому краю даже не снились. С приходом Путина и, особенно, с началом выстраивания им «вертикали власти» более хитрый Шаймиев сделал вид, что смирился, хотя кто же этому поверит? Хотя бы потому, что Татарстан имеет весьма тесные тайные связи с мятежной Чечней. А вот Рахмонов остался на прежних слегка высокомерных позициях, по Пушкину: «А, он, мятежный, просит бури…».
Как вы думаете, это достаточное основание, чтобы башкирский самолет упал?
И у животных, и у человека нет ничего дороже детей. Смерть ребенка надолго, если не навсегда, выбивает человека из колеи. Любое, ранее привычное и почти автоматическое дело, сегодня, после смерти своего чада, он будет обязательно делать с оглядкой на недавнюю трагедию. А если таких детей намного больше сотни, и все они ранее были детьми самых значительных фигур в Башкирии? А, если билеты на тот злополучный самолет как бы заранее намечались? Ведь там были только «избранные» дети, и совсем немного – «блатных», то есть случайных. Я не буду продолжать развивать эту тему в смысле ее последствий, я сразу же перейду к странностям, происходившим с этим рейсом еще до взлета самолета.
Я не знаю наверное, горело ли большинство высокопоставленных родителей желанием непременно отправить этим самолетом своих детей «на отдых». Но тот факт, что родителям был обещан самолет из президентского авиаотряда, говорит сам за себя: «Дорогие родители, без сомнения доверьте нам своих детей, президентские самолеты не падают беспрестанно как все прочие». И это был прямой призыв, как оказалось, к трагедии. Тем более что дети на президентском самолете не полетели. И, как невозможно не думать, как по очень идиотской, так и шитой белыми нитками, причине.
Во–первых, на президентский самолет невозможно опоздать так, как опоздали дети. Ибо он давно и специально их должен был ждать. Во–вторых, опоздание было совершенно идиотское, как будто в России нет ни одного телефона, даже простого, не говоря уже о мобильном. В третьих, часть сопровождающих детей ответственных взрослых, которые обязательно должны были лететь, фактически не полетели, притом, опять–таки по идиотской причине. В четвертых, вместо президентского самолета «нашлась» какая–то никому неизвестная развалюха, притом, не общероссийская, не московская, а опять–таки башкирская. И этот факт вроде бы должен снимать подозрение с московских властей, но как раз и свидетельствует косвенно против них. Какой свободный самолет проще найти в Москве: московский или башкирский? Дураку понятно, что московский, ибо московских самолетов в Москве, в том числе и свободных, раз в сто больше, чем башкирских. И то, что «нашелся» именно башкирский самолет, должно показать аналитику, что это специально подготовленный, и именно специально башкирский самолет. Чтобы потом, после рассчитанной таким образом трагедии, было проще «перевести стрелку» куда надо.
Вероятность замены президентского самолета именно башкирским заведомо не более одного процента, скорее даже, значительно меньшая. Вероятность опоздания на президентский самолет – тоже примерно такой же величины. Вероятность того, что один из самых главных организаторов детского тура не попал на этот тур – близка к нулю. И, наоборот, вероятность того, что этот же человек, зная о неминуемой катастрофе, не сел бы в этот самолет, равна практически единице. Итак, мы имеем четыре события, вероятность каждого из которых близка к нулю и, во всяком случае, не выше одного процента. Эти события в случае непреднамеренного падения самолета должны быть независимы друг от друга. Теория вероятностей безапелляционно утверждает, что вероятность совместного проявления всех четырех независимых друг от друга событий равна произведению вероятностей этих событий. А теперь умножьте четыре раза друг на друга 0,01 (соответствует вероятности 1 процент). У вас получится 0,00000001. Или одна миллионная доля процента. Другими словами, самолет при таких условиях никогда не упадет, или, если упадет, то один из 100 миллионов. Вы представляете себе 100 миллионов самолетов? Тогда представьте, что примерно такая вероятность того, что завтра Луна внезапно свалится на Землю.
