Стивен Кершоу - Путеводитель по греческой мифологии
Погода в то утро стояла благоприятная, и кормчий Тифий вывел корабль в море, и только тогда аргонавты заметили отсутствие трех человек[31]. Начались неизбежные в таких случаях взаимные обвинения, и лишь Ясон молчал.
Геракл в «Аргонавтике» Аполлония — герой ушедшего прошлого, не нашедший себя в эллинистическом мире. Его геройство не соответствует времени, в котором действуют аргонавты, и пропасть, его отделяющая, подчеркивается исчезновением. С самого начала повествования Геракл — фоновая фигура, с помощью которой высвечивается природа Ясона, романтического героя, выдвинувшегося из традиционного эпоса, в котором доминировали мужчины, в новое гетеросексуальное окружение. Его природа позволит ему достичь намеченной цели, в то время как Геракл останется в устаревшем гомосексуальном мирке.
Уйдя из Мисии, аргонавты пристали к земле бебриков, которыми правил царь Амик, имевший обыкновение вступать с прибывшими в его страну чужестранцами в кулачный бой и неизменно одерживавший победу, убивая их могучими ударами. Вызов Амика принял Полидевк (Поллукс), противопоставивший грубой силе противника сноровку и ловкость. Когда Амик собрался нанести Полидевку страшный удар в голову, аргонавт уклонился и поразил соперника насмерть. Увидев, что царь их убит, бебрики напали на Полидевка, но тут схватились за оружие аргонавты, вступили в бой с бебриками и обратили их в бегство[32].
Следующую остановку аргонавты сделали во фракийском городе Салмидессе, где жил прорицатель, слепой старец Финей[33], которого мучили страшные зловонные гарпии[34], похищавшие у него пищу.
Вот как описал этих птиц в «Энеиде» Вергилий:
Нет чудовищ гнусней, чем они, и более страшной
Язвы, проклятья богов, из вод не рождалось Стигийских,
Птицы с девичьим лицом, крючковатые пальцы на лапах;
Все оскверняют они изверженьями мерзкими чрева,
Щеки их бледны всегда от голода.
Аргонавты приготовили Финею богатую трапезу, но тут прилетели гарпии и сожрали все кушанья, распространив по дому зловоние. Когда аргонавты попросили Финея рассказать о пути, который им предстояло проделать, старец ответил, что все расскажет, если его избавят от гарпий. Тогда аргонавты снова приготовили трапезу, чтобы привлечь прожорливых гарпий. Птицы не заставили себя ждать, а когда они, опять все сожрав, улетели, за ними погнались аргонавты Зет и Калаид, крылатые сыновья Борея. Они нагнали гарпий у Плотийских островов и уже хотели поразить птиц, как вдруг появилась посланница Зевса Ирида, взявшая с гарпий клятву, что больше Финею они досаждать не будут. Тогда Зет и Калаид полетели обратно, и с тех пор Плотийские острова стали называть Строфадами, что значит «острова возвращения»[35].
Избавившись от гарпий, Финей рассказал аргонавтам, что для того, чтобы доплыть до Колхиды, надо вначале пройти между сближающимися и расходящимися Симплегадскими скалами. Старец посоветовал пустить вперед голубя[36], и если птица пролетит между скалами, то и «Арго» благополучно преодолеет проход. Но если голубю пролететь между скалами не удастся, то аргонавтам следует отказаться от смертельной попытки.
Когда «Арго» подошел к Симплегадам, аргонавт Эвфем, дождавшись, когда скалы в очередной раз разошлись, выпустил голубя, и птица успела пролететь между скалами, прежде чем они снова сомкнулись, повредив лишь кончик хвоста. Когда скалы разошлись, кормчий Тифий направил «Арго» между ними. Гребцы налегли на весла, но скалы стали быстро сближаться, и тут на помощь аргонавтам пришла богиня Афина. Одной рукой она удержала одну из скал, а другой толкнула «Арго», и корабль стрелой вынесся из пролива, а сблизившиеся Симплегады лишь слегка повредили его корму. Затем скалы разошлись снова и застыли после этого навсегда, оставив между собой проход, безопасный для мореплавания.
Затем аргонавты сделали остановку на необитаемом острове, где им явился бог Аполлон. По инициативе Орфея, они соорудили жертвенник Аполлону и устроили празднество в его честь. После этого аргонавты пристали к земле мириандинов, которыми правил царь Лик. Здесь погиб Идман, на которого напал чудовищный вепрь. С вепрем разделались Пелей и Идас, а Идман умер у них на руках. Там же, заболев, расстался с жизнью Тифий, и обязанности кормчего взял на себя Анкей.
Аргонавты поплыли дальше, прошли мимо устья реки Фермодонт, обиталища амазонок, а затем побывали в землях, населенных дикими племенами: халибами, тибаренами, моссинойками. Близ Аретиады, острова Ареса, на аргонавтов напали птицы, атаковавшие мореходов медными перьями. Отбив эту атаку, аргонавты сошли на берег Аретиады, где повстречали сыновей Фрикса, которые, возвращаясь из Колхиды домой, потерпели кораблекрушение, но спаслись, добравшись до острова. Они предупредили аргонавтов о грозящих опасностях, но все же согласились отправиться вместе с ними в Колхиду.
Затем, по воле автора «Аргонавтики», мореходы прошли на корабле мимо мест, упомянутых в известных греческих мифах: места, где Уран и океанида Филира, занимаясь любовью, произвели на свет кентавра Хирона, и мимо Кавказских гор, где орел все еще клевал печень несчастного Прометея.
Наконец, дойдя до Колхиды, аргонавты вошли в устье Фасиса. Здесь Ясон получает должное. Гера (ненавидевшая Пелия, осквернившего ее святилище) и Афина решили попросить Афродиту, чтобы она повелела своему сыну Эроту пронзить золотой стрелой сердце Медеи, дочери Ээта, и внушить ей любовь к Ясону. Медея искусно вплетается в интригу повествования и далеко опережает традиционных героинь произведений Гомера: она не только волшебница, но и юная дева, загоревшаяся любовью с истинной страстью, пришедшей к смерти.
Прибыв в Колхиду, аргонавты решили, что нужно идти к Ээту и просить его отдать руно добровольно. Во дворец царя отправились Ясон, сыновья Фрикса и еще двое. Когда Ясон вошел во дворец, прилетевший туда Эрот пустил стрелу прямо в сердце Медеи, после чего
…Онеменье ее охватило,
Он же обратно из чертога с высокою кровлей,
Громко смеясь, улетел. А стрела, вонзившись глубоко,
Прямо под сердцем у девы горела, как пламя. И часто
На Эзонида Медея блестящие взоры кидала,
Сердце в груди у нее тяжело волновалось, и в сладкой
Таяла муке душа, обо всем ином позабывши.
…Цвет ланит ее нежных менялся,
И против воли ее то бледнели они, то краснели.
Встретившись с Ээтом, аргонавты обратились к нему со своей просьбой. Однако царь им не поверил, решив, что аргонавты замыслили завладеть не только золотым руном, но и всем его царством, и пригрозил аргонавтам казнью. Тогда Ясон успокоил его, уверив, что лишь за руном приплыли они в Колхиду.
Ээт, решив погубить Ясона, сделал ему предложение:
Двое быков у меня на равнине Ареса пасется, —
Два медноногих быка, изо рта выдыхающих пламя.
Их под ярмо подведя, я гоню их по ниве Ареса
Четырехдольной. Но вплоть до межи подняв ее плугом,
В бороды я, как посев, на семя Деметры бросаю
Зубы страшного змея; на ниве из них прорастают
Воинов меднодоспешных тела. Но, копьем поражая,
Их низлагаю, когда на меня они все ополчатся.
Я на заре запрягаю быков, а вечерней порою
Жатву кончаю. Так вот, если ты совершишь этот подвиг,
В тот же день золотое руно увезешь для владыки.
Ясон обескуражен, но вынужден подчиниться. По совету своего товарища Аргоса он решил обратиться за помощью к Медее через посредничество Халкиопы, матери Аргоса и сестры Медеи. Медея, выслушав Халкиопу, мучается сомнениями. Любовь к Ясону борется со страхом перед отцом.
Сердце в груди у нее от волненья часто стучало.
Словно как солнечный луч, отраженный водой, что в подойник
Только что нáлили, или в котел, по горнице дома
Прыгает взад и вперед и в стремительном круговращенье
Носится с места на место, туда и сюда устремляясь.
Помочь ли Ясону? Если поможет, то ее отлучат от дому. А если она ему не поможет, то разве простит себе эту слабость? Проплакав всю ночь, Медея решила помочь Ясону и дать ему волшебную мазь, чтобы он ею натерся и приобрел надень необоримую силу. Позвав служанок, Медея отправилась в храм Гекаты, куда вскоре пришел и Ясон. Он был настолько прекрасен, что даже его товарищи дивились его красоте.
Увидев Медею, Ясон
…пред нетерпеньем томимой
Девою быстро предстал, словно Сириус из Океана,
Что и прекрасным и ясным для всех восходит на небо,
Но несказанные беды на коз и овец насылает.
Так же и к ней Эзонид подошел, красотой ослепляя,
Но, появившись, воздвиг нежеланную в сердце кручину.
Сердце упало в груди у Медеи; затмились туманом
Очи ее; и залил ей ланиты горячий румянец;
Шагу ступить ни назад, ни вперед не была она в силах,
Словно к земле приросли стопы онемевшие девы.
Все между тем до одной отошли подальше служанки.
Оба, и он и она, стояли долго в молчанье,
Или высоким дубам, или стройным соснам подобны,
Что среди гор, укрепясь на корнях, недвижно спокойны
В пору безветрия, но и они, если ветра порывы
Их заколеблют, шумят непрестанно. Так точно обоим
Много речей предстояло вести под дыханьем Эрота.
Первым заговорил Ясон, сказав Медее, что нуждается в ее помощи. Влюбленная дева охотно дала ему волшебную мазь и наставляла, как поступить, чтобы справиться с поставленной перед ним тяжкой задачей. Следует в полночь принести жертву Гекате, не обращая внимания на яростный лай собак, а на рассвете намазать волшебной мазью тело, копье, щит и меч. Сделавшись неуязвимым, Ясон может приступать к делу: запрячь медноногих быков, вспахать поле и засеять его зубами дракона. Далее, когда из этих зубов станут расти могучие воины, Ясону следует бросить в них камень, а самому спрятаться, а после того как воины начнут друг с другом сражаться, напасть на них и всех перебить.
