Александр Варакин - Тайны исчезнувших цивилизаций
По саду были разбросаны многочисленные павильоны. В каждом павильоне стояли сосуды с вином. Только в одном из них сохранился алтарь для поклонения Атону и во время веселых застолий.
Северный дворец облюбовала себе царица Нефертити.
Предполагают, что именно здесь поселилась она после конфликта с Эхнатоном. Конфликт был серьезный. По косвенным данным, Нефертити до конца дней оставалась преданной культу бога Атона, Эхнатон же к концу жизни стал склоняться к компромиссу с жрецами бога Амона и других богов. Определенную роль здесь сыграла, видимо, Кийа.
Конфликт на религиозной почве и привел к разрыву Эх-натона с Нефертити. Северный дворец славился своим зверинцем — древнейшим зоопарком в истории человечества. На каждой кормушке было высечено изображение того животного, которое содержалось в данном месте. Вдоль зверинца шла прохладная каменная галерея, откуда можно было спокойно и безопасно наблюдать за животными. Галерея была покрыта инкрустацией из кусочков фаянса и изображала нильские заросли.
Помимо зверинца в Северном дворце имелось несколько садов, небольших зданий, множество павильонов и храм бога Атона.
В отношении последнего возникает догадка об участии в деятельности Эхнатона старой жреческой касты Ра — жрецов из Гелиополя, древней столицы Египта. Утерявшие свое прежнее значение жрецы вряд ли смирились с тем положением, что Фивы захватили пальму первенства и удерживают ее на протяжении нескольких столетий. Вероятно, «приняв» Атона и оказав молодому фараону поддержку и в какой-то степени покровительство, жрецы все-таки преследовали свою кастовую цель и постепенно внушали Эхнатону возврат к древнему и главному богу Египта — Ра.
Нас же интересует в царствовании самого яркого из фараонов не только XVIII династии, но и всей истории Египта одно: как получилось, что за шесть лет правления Аменхотеп IV практически никак себя не проявил, а затем вдруг — яркий взлет духа, еретичество на грани смертельного риска, и длилось это не день и не год, а целых семнадцать лет, оставивших неизгладимый след в истории!
Думается, информация об Эхнатоне-Аменхотепе очень неполная, и следует поискать вокруг этого имени повнимательней. Болезненный и истеричный, страдавший эпилепсией (такой вывод сделал Элиот Смит, профессор медицины из Каирского музея, обследовавший мумию фараона), способен ли был Эхнатон выдерживать столь чудовищную духовную нагрузку в течение долгих лет? Ведь реформа должна была держать его в постоянном напряжении…
Загадка первая. Очень деятельно осуществлявший реформы, Эхнатон отчего-то вовсе не обращал внимания на донесения верных людей из провинций!
От Египта отхватывали куски территории местные царьки, пользовавшиеся попустительством фараона. Это засвидетельствовано во множестве табличек, найденных в района эль-Амарны (деревне на месте бывшего Ахетатона) в 1887 г. Более того, на границах империи шла настоящая кровопролитная война! Эхнатон же не только не организовал ни одного похода (пусть даже под руководством штатного военачальника!), но и не отвечал на призывы о помощи: это засвидетельствовано в последующих письмах тех же людей с мест.
Загадка вторая. Археолог Теодор Дэвис в 1907 г., раскапывая очередную гробницу в Долине царей в Карнаке (Фивы), думал, что нашел захоронение матери Эхнатона Тейе, а оказалось (после многих десятков лет споров), что костяк, лежащий в гробу, несомненно когда-то принадлежавшем царице, — является останками молодого человека в возрасте не старше 22–23 лет.
И это — Аменхотеп IV!.. Но ведь проклятый жрецами Эхнатон, правил (учитывая и софараонство) 21–23 года и умер в 37–38 лет… Как это все понимать?
Создается ощущение, что кроме жрецов Гелиополя за спиной Эхнатона стоял кто-то другой. Для того чтобы понять это, обратимся еще к одной загадке.
Загадка третья. Среди находок Ахетатона — камень и так называемый Южный дворец, в котором, оказывается, жила другая жена фараона — Кийа. А на камне Эхнатон и его жена (Кийа) оба изображены в фараоновских головных уборах. Никогда в истории Египта не было такого положения, чтобы, несмотря на правила наследования трона по женской линии, женщина делалась равной царю. Значит, Кийа — первая женщина, ставшая софараоном мужчина Эхнатона?..
И да, и нет. Поскольку факт этот был бы феноменальным, в первую очередь для их современников, мы обязательно нашли бы его отражение в истории Египта не только в виде безмолвных изображений (камень, кстати, «не до рисован»), но и в подробном описании события. Хотя не исключено (и даже скорее всего), что страна была на грани именно такого «нестандартного решения». Что это значит?
Это значит, во-первых, что простолюдинка Кийа захотела слишком многого. Во-вторых, что, будучи правителем колоссальной всемирной империи, Эхнатон был совершенно безволен, и из него можно было вить веревки (поразительные напрашиваются аналогии — не правда ли?). А в-третьих, что на страже государственной этики и закона стояла… сестра Эхнатона Нефертити, которая в свое время упустила из виду нарастающую жажду власти, присущую истинной жене брата (царица, сестра, была формальной женой). Разбитый камень с изображением Кийи в фараонском одеянии — результат того, что в один прекрасный день Нефертити вмешалась в ситуацию. Что же из этого следует?
Сестра (и жена) фараона прекрасная Нефертити, на протяжении всех этих лет занятая государственными делами, замещающая на троне (неофициально) болезненного мужа-брата, была истинным реформатором Египта. Кстати, женщине более присуще и поощрение искусств, которым прославился Эхнатон. Возможно, ею же написан и гимн Атону.
Именно она держала непосредственную связь со жрецами из Гелиополя. Именно она одного из своих зятьев Сменхкару «провела» софараоном Эхнатона и направила царствовать в Фивы, чтобы не упускать фиванское жречество из виду. Самолюбивый Сменхкара после смерти Эхнатона решил продолжать в Фивах (!) его политику реформ — и поплатился за это преждевременной смертью.
Эхнатон умер от болезни, поскольку и так был не очень крепок (хотя не исключено, что болезнь могла быть «наслана» средствами знаменитой древнеегипетской «магии» — могущество египетских жрецов в этом вопросе признавалось во всем мире. Хотя, не вдаваясь в мистику, заметим, что смертельную болезнь мог спровоцировать платок с остатками пота чумного больного, капелька выделений больного холерой, щепотка мышьяка в бокале вина…). Его могилы, видимо, нет вовсе: жрецы не дали бы еретику спокойно лежать в земле. Как не найдена и вряд ли будет найдена могила Сменхкары.
Нефертити, официально принявшей титул «вдовствующей царицы», уже нельзя было оставаться у власти. Она отправилась к тому кругу людей — сановников, жрецов, аристократов, — которые при случае могли бы оказать ей реальную защиту, и уехала в Мемфис, где прожила еще лет двадцать. Другая ее дочь — Анхесенпаамон (получила новое имя, как и ее муж Тутанхамон) — продержалась на троне при трех фараонах Тутанхамоне, Эйе и Хоремхебе. На ней и завершилась славная XVIII фараонская династия.
Таким образом, загадка первая — о попустительстве фараона войнам на границах империи — объясняется просто: женщина, Нефертити, была неспособна вести еще и военные дела.
А вот загадка вторая, вероятно, останется загадкой. Кто же похоронен в золотом гробу из гробницы Тейе?..
Можно предположить, что молодой фараон Аменхотеп IV умер или был убит в раннем возрасте по какой-либо причине. Он не имел ни малейшего отношения к реформам! В его гробнице тихо и мирно упоминаются все боги, кроме бога Атона. Но если он умер, то непонятно, почему пришлось утаивать это и делать вид, что под фигурой Эхнатона скрывается бывший Аменхотеп?.. А если убит, непонятно, почему и это надо было утаивать? Ведь убийство фараона, наверное, не было столь уж редким случаем в жизни Египта.
Утаивать пришлось, вероятно, потому, что смерть Аменхотепа была позорной. Мы же знаем только одну действительно неприятную для страны смерть фараона — того самого, который погиб, когда гнался за евреями, совершавшими свой Исход. Как известно, фараон тот утонул.
Видимо, факт смерти Аменхотепа необходимо было скрыть от народа. Тогда понятно, почему вдруг возник Эхнатон.
Нельзя было официально стать Тутмосом Пятым или кем-нибудь еще, а также нельзя было носить новому мужу Нефертити, вероятно, брату-близнецу Аменхотепа, имя уже умершего: так родилась «реформа», может быть, предложенная жрецами же. Им это было выгодно потому, что новый фараон под видом старого уж точно был в их руках!
Но разве они могли предположить, что безвольного Эхнатона приберет к рукам волевая и сообразительная царица?
Доказательством версии с Исходом косвенно служит и присутствие при дворе Эхнатона знати из Гелиополя. Возможно, там был и Иосиф Прекрасный? Тогда понятно, отчего так красивы дети Эхнатона, особенно Анхесенпаамон.
