Андрей Есин - Принципы и приемы анализа литературного произведения
Проблематика многих конкретных произведений часто выступает в своем типологически чистом виде. Так, если мы говорим, что в мифе о Прометее проявляется мифологическая проблематика, в «Полтаве» Пушкина - национальная, в «Герое нашего времени» - идейно-нравственная, в «Истории одного города» Щедрина - социокультурная и т.д., то имеется в виду, что другие типы проблематики не играют в содержании этих произведений существенной роли. И таких произведений, в которых в относительной чистоте воплощается какой-то один тип проблематики, в литературе довольно много. Но часто встречаются и такие произведения, в которых сочетаются два, реже три или четыре проблемных типа. Так, идейно-нравственная и социокультурная проблематика сочетаются в романах Диккенса, Бальзака, в «Евгении Онегине» Пушкина, в драмах Островского, в «Господах Головлевых» Щедрина, в рассказах Чехова. Любопытное и не частое сочетание национальной и идейно-нравственной проблематики мы встречаем в поэме Пушкина «Медный всадник», в трилогии Симонова «Живые и мертвые». Национальная и авантюрная проблематика часто соединяются в романах В. Скотта. Наконец, существуют и произведения, в которых встречается сочетание трех или четырех типов проблематики: таковы эпопеи Л.Н. Толстого «Война и мир», Шолохова «Тихий Дон», А.Н. Толстого «Хождение по мукам», P.M. дю Гара «Семья Тибо», в которых объединяются социокультурная, национальная и идейно-нравственная проблематика; роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита», в котором к этим типам добавляется еще проблематика философская, и некоторые другие произведения.
Наличие в содержании произведения разных типов проблематики - один из моментов художественного своеобразия этого произведения. Однако при анализе следует иметь в виду, что не всегда разные типы проблематики существуют в произведении «на равных правах». Так, например, в повести Гоголя «Тарас Бульба» наряду с ведущим национальным типом существуют также романные аспекты проблематики, связанные с любовью Андрия к полячке. Они в определенной мере создают содержательное своеобразие повести и влияют на закономерности стилеобразования в ней. Но в общем художественном строении произведения эти аспекты занимают, бесспорно, подчиненное положение. С помощью романного конфликта подчеркивается острота конфликта национального, усиливается драматизм этой стороны содержания. Аналогичную вспомогательную роль играет социокультурный фон в идейно-нравственных романах Достоевского, романные аспекты в социокультурной по ведущему типу поэме Гоголя «Мертвые души» и т.п. Все это показывает, что анализ проблемного состава произведения, взаимодействия типов проблематики в системе одного художественного целого должен быть достаточно тонким и диалектичным.
В школьных условиях правильное определение типа проблематики имеет особую важность для анализа. Во-первых, именно проблематика зачастую оказывается тем «ключиком», которым открывается произведение. Во-вторых, в школьной практике есть определенная и довольно сильная тенденция искать в произведении лишь социокультурные, и прежде всего социальные проблемы, игнорируя зачастую иные аспекты проблематики, являющиеся в данном конкретном произведении центральными. Это сплошь и рядом происходит с шедеврами русской литературы, в которых ведущий тип проблематики - идейно-нравственный или философский. В качестве примера можно привести роман Лермонтова «Герой нашего времени», где акцент обыкновенно делается не на философской и идейно-нравственной проблематике, связанной с проблемами судьбы, предопределения и свободной воли, а на «борьбе Печорина с «водяным обществом», на социальном противостоянии незаурядной личности и светского общества 30-х годов. Спору нет, такая проблема тоже существует в структуре произведения, но как вторичная, вспомогательная, «фоновая», а в школьном изучении она становится центральной, что ведет к потере целостного восприятия романа (в подавляющем большинстве школьники удовлетворительно помнят лишь «Княжну Мери», а о «Фаталисте», где философская проблематика явно выходит на первый план, а социальными проблемами и не пахнет, не имеют никакого представления - с ними «этого не проходили»), а значит, и к существенно искаженной его интерпретации. То же можно сказать и о романе Достоевского «Преступление и наказание» - в его изучении до сих пор еще господствует социологический подход. Важнейшая и интереснейшая идейно-нравственная проблематика оказывается на периферии школьного изучения, а весь анализ идет совсем не в ту сторону, в какую нужно.
Конкретизация проблематики
После определения типа проблематики в произведении ее необходимо уточнить и конкретизировать. Так, определив проблематику произведения как социокультурную, необходимо затем перейти к более дробному делению и посмотреть, какие именно стороны устойчивого жизненного уклада интересуют писателя. Затем следует переходить уже непосредственно к тем конкретным проблемам, которые ставятся в данном произведении в рамках того или иного типа и подтипа проблематики. При этом существенную помощь оказывает такой важный инструмент анализа, как сравнение, так как именно на уровне проблематики можно выявить неповторимую авторскую индивидуальность и тем самым более тонко и глубоко понять волнующие его вопросы, свойственную ему точку зрения на действительность. Так, изучая, например, идейно-нравственную проблематику в рассказах и повестях Чехова, можно сопоставить его с Достоевским, Толстым, Тургеневым. Сразу же выявится, что Чехова, в отличие от многих других писателей, интересует идейно-нравственное развитие не исключительного, выдающегося, а обыкновенного, заурядного человека; проблема Чехова - это проблема идейно-нравственного развития обыденного сознания. Если Достоевский, например, имеет дело с самосознанием высочайшего уровня, с личностью, вполне проявившей свой собственный самобытный взгляд на мир, то Чехов художественно исследует в основном вопрос о становлении личностного отношения человека к миру. Отсюда путь развития чеховского героя - это путь обретения им своего собственного, личностного взгляда на мир, причем становление этого взгляда идет через преодоление расхожих жизненных норм и представлений, идейно-нравственных штампов, с которыми удобно жить, как в футляре, не определяя своего собственного нравственного отношения к миру. Для Гурова из «Дамы с собачкой» такими расхожими представлениями являются идеи «низшей расы», для Рагина из «Палаты № б» - поверхностно усвоенная субъективно-идеалистическая философия, позволяющая не замечать вокруг себя человеческих страданий, несправедливости и т.п.; для Нади Шуминой («Невеста») - желание выйти замуж, для Никитина («Учитель словесности») - тихое семейное счастье и т.д. Процесс обретения личностного сознания - это в то же время пробуждение в человеке чувства личной нравственной ответственности за происходящее, процесс осознания и обретения таких простых и необходимых нравственных ценностей, как честность, порядочность, способность сопротивления среде, чуткость к чужому страданию. Не случайно Чехов обыкновенно оставляет своих героев на пороге «новой жизни», той «новой, нервной, сознательной жизни, которая не в ладу с покоем и личным счастьем» («Учитель словесности»). Как сложится дальнейшая судьба героев - это Чехова интересует в меньшей степени, для него важно, что совершился процесс нравственного пробуждения обыденного сознания, процесс обретения человеком собственной, а не стереотипно-общепринятой жизненной позиции.
Анализ проблематики произведения - один из наиболее интересных и увлекательных моментов литературоведческого анализа. Именно здесь открываются возможности живого, эмоционального восприятия художественных произведений, возможность свободного диалога с автором, возможность проявить собственную позицию. Однако одновременно это и наиболее сложный этап анализа, требующий от читателя и аналитика внимания, вдумчивости, глубины проникновения в авторские проблемы. Здесь, как нигде, важно требование А.П. Скафтымова: «Нужно честно читать»*. Это значит, что на проблематику каждого данного произведения нужно смотреть максимально непредвзято, стараясь понять, что же в данном случае заставляет автора браться за перо, какими проблемами и вопросами он хочет поделиться с читателем. Именно в области проблематики с автором можно вступать в своеобразный диалог, то есть спорить, соглашаться или не соглашаться, но лишь после того, как есть определенная уверенность в том, что авторскую проблематику мы поняли правильно, не исказили видения автора собственным пристрастным или, еще хуже, предубежденным видением. «Спорить с автором, опровергать его, судить его или, наоборот, видеть в нем союзника, объявлять его своим единомышленником можно с достаточным основанием, лишь установив подлинный смысл его творений»*.
