Бронислав Малиновский - Сексуальная жизнь дикарей Северо-Западной Меланезии
Обладателям ранга полагаются определенные украшения, которые служат и атрибутами ранга, и элементами праздничного декора. Например, особый вид раковинных украшений — диски из красных двустворчатых раковин — могут носить на лбу и на затылке только люди самого высокого ранга. В качестве поясов и браслетов они позволены также и людям следующего, более низкого ранга. Равным образом браслет на запястье — это знак высшей аристократии. Многообразие и различие в индивидуальных украшениях весьма велики, но тут достаточно сказать, что отношение к ним мужчин и женщин совершенно одинаково, хотя последние и чаще ими пользуются.
Напротив, особые украшения для жилищ, такие как доски с резьбой и узоры из раковин (илл. 2, 20 и 23), доступные по своему оформлению и материалу только нескольким высоким рангам, используют прежде всего мужчины. Однако женщина, обладающая рангом и вышедшая замуж за простолюдина, тоже имела бы полное право разместить подобные украшения на своем доме.
Очень важный и тщательно разработанный ритуал для выказывания уважения людям высокого ранга основан на представлении, что мужчина знатного линиджа должен всегда оставаться в буквальном смысле слова на более высоком уровне, чем те, кто ниже его по статусу. В присутствии знатного человека все люди более низкого ранга должны соответственно наклонять головы, или сгибать свое тело, или же садиться на корточки на землю — в зависимости от степени подчиненности своего ранга. Ни под каким видом ни одна голова не должна оказаться выше головы вождя. К дому вождя всегда пристраиваются высокие помосты, и на одном из них он обычно сидит — так что люди могут свободно двигаться под ним во время племенных сборищ (см. илл. 2, на которой мы видим вождя облокотившимся на такой помост). Когда простолюдин проходит мимо группы знатных людей, сидящих на земле, даже на расстоянии от него, он должен выкрикнуть tokay («поднимайтесь»), и вожди немедленно вскочат на ноги и останутся стоять, пока он будет, пригнувшись к земле, пробираться мимо них[22]. Можно было бы думать, что столь неудобную церемонию оказания почестей каким-то образом обходят, но это не так. Много раз, когда в деревне я сидел и беседовал с вождем, какой-нибудь простолюдин проходил через деревенскую рощу и выкрикивал tokay; и хотя это случалось примерно каждые четверть часа, моему другу приходилось подниматься, а в это время тот, другой, низко склонившись, медленно проходил мимо[23].
Женщины, обладающие рангом, имеют в этом смысле точно такие же привилегии. Когда знатная женщина выходит замуж за простолюдина, ее муж должен склоняться перед ней на публике, а другие должны делать это еще более старательно. Для нее воздвигается высокий помост, и она сидит на нем одна во время племенных сборищ, тогда как ее муж внизу передвигается или сидит на корточках с остальной толпой. Святость персоны вождя локализуется прежде всего в его голове, которая окружена ореолом строгих табу. Наиболее святы лоб и затылок с шеей. Только равным вождю по рангу, то есть женам и нескольким особо привилегированным лицам, разрешено прикасаться к этим частям тела на предмет мытья, бритья, украшения и поиска вшей. Эта святость головы распространяется на женщин из знатных субкланов, и если знатная женщина выходит замуж за простолюдина, то муж не должен — по крайней мере теоретически — касаться ее лба, затылка, шеи и плеч даже во время самых интимных моментов супружеской жизни. Таким образом, в мифе ли, при соблюдении табу или в ходе ритуала воздавания почестей женщина пользуется точно такими же привилегиями ранга, как и мужчина, однако никогда не имеет связанной с этим реальной власти. Ни одна женщина никогда не стоит во главе субклана и поэтому не может быть вождем. Что произошло бы, если бы в каком-либо поколении не оказалось ни одного мужчины, я сказать не могу, поскольку реальных случаев такого рода не зафиксировано; но временное регентство женщины представляется совершенно несовместимым со взглядами тробрианцев. Что же до привилегии полигамии, которая, как мы увидим позже (гл. V, разд. 4), составляет основу власти вождя или главы субклана, то у женщин, разумеется, нет сходной привилегии полиандрии.
И многие другие социальные функции ранга непосредственно осуществляются лишь мужчинами, а женщины разделяют только общественный престиж. Так, например, правом собственности на каноэ облечен глава субклана (хотя у всех деревенских жителей тоже есть определенные права на них), а его родственницам при этом достается только преимущество славы (butura), то есть привилегия говорить о каноэ в терминах собственности и хвастаться ими[24]. Лишь в исключительных случаях женщины оказываются-таки в морских плаваниях рядом со своими сородичами-мужчинами. Опять же все виды прав, привилегий и деятельности, связанных с kula (особой системой обмена ценностями), — это прерогатива мужчин.
Женщина, будучи женой или сестрой мужчины, только случайно может быть лично вовлечена в дело. По большей части она лишь греется в лучах чужой славы и довольствуется чужой удовлетворенностью. Во время войны у мужчин есть сфера деятельности, всецело принадлежащая им, хотя женщины видят все приготовления и предваряющие обряды и даже порой могут увидеть украдкой само поле битвы[25]. Важно отметить, что в данном разделе, сравнивая роли двух полов, мы довольно часто вынуждены были упоминать рядом брата и сестру, как это принято в отношении мужа и жены. При матрилинейном счете родства брат и сестра — это естественно связанные друг с другом представители соответственно мужской и женской социальных ролей, которые сказываются во всех правовых и обрядовых сторонах жизни. В мифах, затрагивающих происхождение семьи, брат и сестра появляются вместе из- под земли — через исходную дыру в ее поверхности. В семейных делах брат является естественным защитником и главой домохозяйства сестры и ее детей. На уровне племени соответствующие каждому из них обязанности строго регулируются, и брат с сестрой образуют, как мы увидим, одну из основных нитей социальной материи. Но в личностных отношениях брата и сестру разделает строжайшее табу, препятствующее любому роду интимности между ними[26].
Поскольку женщина лишена властных полномочий, собственности на землю и многих других общественных преимуществ, из этого следует, что у нее нет места на племенных собраниях и нет голоса в таких публичных спорах, какие возникают по поводу огородов, рыбной ловли, охоты, морских экспедиций, войн, обрядовой торговли, праздничных торжеств и танцев.
2. Похоронные обряды и торжества
С другой стороны, существуют определенные формы участия в обрядах и торжествах, которые дают женщинам возможность многое и говорить, и делать. Наиболее важными из них по торжественности и сакральности, а также наиболее обязывающими по части внешнего проявления и масштабности являются погребальные обряды. В уходе за телом умершего, в демонстрировании горя, в похоронах с их многочисленными ритуалами и длинными сериями обрядового распределения пищи — во всей этой деятельности, которая начинается сразу после смерти кого-нибудь из важных соплеменников и продолжается на протяжении месяцев, а то и лет, — женщины играют большую роль и призваны выполнять определенные, свойственные только им, обязанности. Некоторые женщины, имеющие особое отношение к умершему, должны держать труп у себя на коленях и ласкать его; другая категория родственниц, пока о теле заботятся в хижине, осуществляет примечательный погребальный обряд вне ее: ряд женщин, одни попарно, лицом друг к другу, другие поодиночке, движутся в медленном танце, взад и вперед пересекая центральную площадь в ритме завывающих погребальных песнопений (илл. 11). Как правило, каждая несет в руках какой-нибудь предмет, который носил или которым владел покойник. Такие реликвии играют огромную роль в похоронах, и женщины носят их на себе еще долгое время после тяжелой утраты. Завертывание трупа и последующее бодрствование над могилой — обязанность еще одной категории родственниц покойного.
Некоторые функции погребения, в особенности отвратительный обычай разрезания трупа, выполняются мужчинами. В последующий долгий период погребения тяжесть драматического выражения горя падает главным образом на женщин: вдова всегда печалится дольше, чем вдовец, мать — дольше, чем отец, женщина — дольше, чем мужчина одной с ней степени родства. В погребальных раздачах пищи и имущества, основанных на представлении, что члены субклана умершего платят остальным родичам за их участие в похоронах, женщины играют заметную роль и сами проводят некоторую часть ритуальных раздач (илл. 12).
Я только коснулся погребальных обрядов, так как вскоре мы должны будем к ним вернуться (гл. VI, разд. 3 и 4), но и сказанного достаточно, чтобы показать, насколько велико участие женщин в данном виде религиозных или обрядовых публичных действий. Некоторые племенные обряды, в которых задействованы только женщины, будут детально описаны позднее, а здесь необходимо лишь упомянуть, что в долгих и сложных обрядах первой беременности (гл. VIII, разд. 1 и 2) и в ритуалах магии красоты во время празднеств (гл. XI, разд. 2—4) женщины — главные действующие лица. В определенных случаях, таких как обряды первой беременности и первого выхода на люди после родов, а также в общеплеменных танцах и в kayasa (публичных состязаниях), женщины появляются в парадном облачении и убранстве (илл. 13), что соответствует полному праздничному наряду мужчин (как видно на илл. 14 и 79).
