Николай Спешнев - Китайцы. Особенности национальной психологии
Сун Шаохуа упоминает Лу Синя, который в свое время писал, что автор романа «Троецарствие» хотел показать фальшивость «преданности» и «гуманности» Лю Бэя, раскрыть его истинное лицо. Это типичный «мастер по бесстыдству». Многие бы ли заворожены поднятым Лю Бэем знаменем и шли за ним на борьбу, не зная, что в действительности он добивался собственной выгоды. У Лю Бэя была четкая стратегия, которая и привела его к успеху. Автор в своих рассуждениях постоянно проводит аналогию с нынешней ситуацией в Китае и советует современным предпринимателям брать пример с Лю Бэя. Реальные силы есть основа и гарантия победы в конкурентной борьбе. Однако очень важна и репутация. Она может привести к неожиданному успеху. «Царственное происхождение» Лю Бэя также сильно помогло ему и способствовало процветанию его дела. Главное же — это умение пользоваться людьми.
Проблема так называемого коварства и бесстыдства не остается без внимания до сих пор. Так, в книге Хоу Цинхэна под интригующим названием «В правой руке Конфуций и Мэн-цзы, в левой руке бесстыдство и коварство» с подзаголовком «Разгадка тайны существования китайцев», вышедшей в сентябре 2009 г., автор стремится примирить основы конфуцианского учения с, казалось бы, совершенно противоположными по духу понятиями, о которых писал Ли Цзунъу [126]. Автор книги сравнивает «мудрость» китайца с монетой старого образца — круглой, с квадратным отверстием в середине. Квадрат в данном случае символизирует высокую принципиальность, национальную гордость, которую не раз демонстрировали в трудные для страны периоды государственные и политические деятели Китая разных эпох. Таковыми, в частности, были Ян Цзинъюй, Чжао Имань, Чжан Цзычжун, Цзи Хунчан во времена японской оккупации. Такой же характер проявили Мэй Ланьфан и Чжу Цзыцин. Круг символизирует деловитость, гибкость, учет обстоятельств при ведении дел [126, с. 3–4].
Хоу хэй приравнивается автором к таинственному закону природы, который влияет на секрет успеха. Это мудрость и правило жизни. Хоу — это своеобразный щит, который может себя защитить, а хэй подобно мечу, который поможет реализовать себя в условиях жесткой конкуренции. Под хоу подразумеваются доброжелательность, почтительность, дружелюбие, твердость, горячность, откровенное бысстыдство, неуступчивость. Другими словами, слово это имеет широкий спектр значений. Что же до хэй, то, кроме «коварства», у него имеются и такие значения, как «ловкость», «находчивость», «лицемерие» и «вероломство», «суровость». Здесь есть понятия, в некоторой степени противоположные по своему значению, все зависит от контекста. Таким образом, если «в левой руке хоу хэй», а в правой — «Кун и Мэн», то это ключ, которым можно открыть дверь в мир, наполненный «житейскими бурями».
Все люди эгоистичны, продолжает рассуждать автор. Разница здесь лишь в ее степени. Мудрый человек видит не только выгоду для себя, но и пользу для другого. И поскольку человек — существо зависимое, то в нужный момент следует просто склонить голову.
Сун Шаохуа считает, что всегда нужно оставлять свободное пространство для маневра. Лишь тогда можно достичь равновесия, гармонии. Приобретать человеческие качества нужно через Кун и Мэн. А делать дела — с помощью хоу и хэй.
Кун и Мэн — это устойчивые принципы. А хоу хэй — гибкие, подвижные вещи. Кун-Мэн имеют грани, которые сохраняют индивидуальность. А хоу и хэй — это нечто круглое и скользкое, что помогает избегать ненужных травм и неприятностей. Нужно уметь терпеть, уступать, быть скромным и миролюбивым [126, с. 225].
В несколько ином ключе написана книга Се Сычжуна «Печальные размышления о природе национального характера» [111]. Ее автор — государственный чиновник, работавший в разные годы в секретариате Госсовета, — опираясь на богатый статистический материал, рассуждает о китайском национальном характере с весьма критических позиций, указывая на негативные стороны национальной психологии и этнического сознания, которые следует преодолевать в процессе строительства обновленного Китая.
Среди многих недостатков современного китайского общества автор на пер вое место ставит «боязнь слуг народа» (па гунпу). Данное явление характерно прежде всего для жителей сельских районов, а это 75 % всей территории страны. Чиновники в отдельных местах становятся буквально «гегемонами» и узурпаторами, способными на насилие над людьми. Даже молодежь, которая к 20 годам, казалось бы, должна быть смелой и решительной, не смеет противоречить начальству. И если в Древнем Китае были легендарные герои, которые защищали интересы простых людей, то ныне никто и возразить-то не умеет, и автору известны примеры того, как чиновники («слуги народа») избивали «хозяев» страны [111, с. 15–26].
Интересны данные результатов различных опросов населения, опубликованные в книге. Например, принято считать, что выборы являются показателем гражданской активности. Однако лишь 21,7 % опрошенных ответили, что выборы проводятся в интересах общества и граждан; 35,4 % — что это гражданский долг; 32,7 % — что это ответ на просьбу агитаторов. Согласно научным подсчетам (при условии, что число 10 — это максимум), «политический склад характера» у горожан равен 4,9, а у сельских жителей — 3,1 [111, с. 24–25].
Се Сычжун в традиционном для китайцев стиле раскладывает все по полочкам и перечисляет всевозможные пороки современного китайского общества. К ним он относит стремление людей рассчитывать во всем на помощь и «обеспечение» со стороны организации (даньвэй), в которых они работают. Это касается вопросов жилья, лечения, компенсаций ущерба, нанесенного стихийными бедствиями, пособий по старости и пенсий, рождения детей, устройства в ясли, в школу, на работу, а также мытья в бане, приобретения продуктов, доставки на работу и с работы. Тут и весенние путешествия, летний отпуск, капуста в зимнее время, кремация после смерти, устройство могилы, колумбарий. Выборочный опрос, проведенный в 30 городах, дал следующие результаты: 97,5 % респондентов полагают, что лечение должно обеспечиваться по месту работы; 96,6 % рассчитывают на социальное обеспечение при выходе на пенсию; 91,8 % считают, что учреждение, в котором они работают, должно отвечать за их жилье, 85,9 % — регулировать семейные неурядицы, 82,3 % — отправлять детей в школу, 45,3 % — заниматься вопросами развода [111, с. 27].
В 90-е гг. в провинции Гуандун Общество по стимулированию национальной культуры и Общество по изучению «национального сцепления» провели опрос, посвященный способности китайцев взять на себя решение вопросов. Было предложено 16 жизненных ситуаций: рост цен, ре формы, затрагивающие личные интересы, увольнение с работы, конкуренция на работе, несправедливое распределение социальных благ, явления морального разложения, напряженность отношений с начальством и коллегами, загрязнение среды, не возможность завершить начатое дело, неожиданные проблемы у детей, болезнь, смерть супруги (супруга), раздел жилья между супругами, раз вод, уход на пенсию, неприятности в жизни. Большинство опрошенных увольнение с работы считали одной из самых сложных, трудноразрешимых ситуаций. На первом месте оказались внезапно возникшие проблемы у детей и смерть одного из супругов, что говорит о значительной степени зависимости человека от места работы. Таким образом, «еда из одного котла» привела к образованию модели зависимости и проявлению таких качеств, как боязнь переработать, соперничество, опора во всем на родителей и организацию, в которой работаешь, любовь к краснобайству, обидчивость и т. д. Таковы лишь некоторые проблемы (их свыше двадцати), о которых пишет Се Сычжун.
Известный китайский писатель Чжан Сяньлян в книге «Немного о Китае» [141] отмечает, что претензии Се Сычжуна следует относить не ко всему китайскому обществу, а лишь к определенной его части. В главе 7 «Печальные рассуждения о складе характера кадровых работников», где речь идет все о тех же чиновниках, Чжан Сяньлян пишет, что тревогу вызывают в основном сред нее и низшее звено кадровых работников. В Китае пока еще нет правового общества, здесь действуют по пословице «Уж лучше управленец на месте, чем уездный чиновник». Кадровые работники играют ключевую и даже определяющую роль в жизни простых граждан, но не везде они соответствуют своей должности по психическому складу. Автор подчеркивает, что психический склад человека — это не просто мораль, поведение или воспитание. Он формируется самой системой (режимом), средой пребывания и историей. Так, коррупция чиновников стало социальной проблемой. Бороться против коррупции — это не значит схватить несколько «крупных тигров». Чем выше ранг чиновника, тем серьезнее его преступление. Писатель в подтверждение своих слов приводит китайскую пословицу: «Не бывает чиновника, который был бы совершенно чист; хочешь быть человеком, не будь чиновником». Продажность властей становится обыденной. Это самое опасное явление в Китае, которое с трудом поддается искоренению. Всюду необходима «смазка». Там, где раньше можно было обойтись пачкой сигарет, теперь требуется цветной телевизор. Автор задает вопрос: кто вреднее для государства и для общества — взяточники и коррупционеры или чиновники, которые «чисты», но при этом безответственны, не следуют закону, обманывают, лживы и не способны принимать решений? И приходит к выводу, что это последние, которых, кстати, еще и награждают.
