Юрий Семенов - Как возникло человечество
Существование глубоко укоренившегося убеждения в наличии физических и духовных различий между людьми, принадлежащими к разным фратриям, было отмечено на Новой Гвинее, Новой Ирландии, Новой Британии, о-вах Герцога Йоркского, Соломоновых, Санта-Крус, Банкс (Rivers, 1914в, і, р.22; II, р.502–507; 1932, р.28; Fox, 1919, p.122–123; 1924, р.34–37; Wirtz, 1924, S.97; Токарев, 1933, 2, с.73). Б.О.Долгих было выявлено существование пережитков подобных верований у нганасанов[120]. Важно подчеркнуть, что на всех перечисленных выше островах Меланезии подобного рода убеждение было неразрывно связано с преданиями об имевших место в прошлом вооруженных столкновениях между членами разных фратрий и с сохранявшейся до самого последнего времени ритуальной враждой между ними. „В старые времена, — писал У.Риверс (Rivers, 1914b, I, р.22), характеризуя отношения между фратриями в Меланезии, — члены двух фратрий ненавидели друг друга, и чувство вражды между ними и теперь еще существует". Существование ритуальной вражды между фратриями или более или менее отдаленных ее пережитков отмечено исследователями также у аборигенов Австралии, на о-вах Торресова пролива, на о, Онтонг-Джава, о. Тикония, о. Яп, о. Понапе, у игоротов Филиппин, в Индонезии, у нага Северо-Восточной Индии, буртиков, по всей древней Средней Азии, у народов Кавказа, Сибири (селькупов, кетов, эвенков, ульчей, нивхов, негидальцев, ительменов), в Древнем Египте, у гереро Африки, в Северной Америке (эскимосы, тлинкиты, ирокезы, крики, чикасава, чоктава, натчи, осэджи, виннибаго, хопи, пима, опата), у многих племен Южной Америки (кепикириват, бороро, канелла, апинаже, шеренте), в древнем Перу (Прокофьев, 1928, с. 102; Л.Морган, 1934а, с.56; 19346; С.Иванов, 1935; Анисимов, 1936, с.119–120, 167–177; 1959, с.67–69; Золотарев, 1939а, с. 135–148; 1964, с.16, 117–120, 143–200, 207–219, 250–256; Толстов, 1948, с.282–292, Шиллинг, 1949, с. 171; Аверкиева, 1960, с.58; Косвен, 1961, с 32; Файнберг, 1964, с. 148–150; N.Thomas, 1906, р.53–55; Spencer and Gillen, 1927, II, p.509; Rivers, 1932, p.29, „Handbook of South American Indians", III, 1948, p.375; Mur-dock, 1949, p.90; Eggan and Scott, 1963, p.49).
Отзвуками былой вражды между фратриями являются предания, повествующие о борьбе между животными или птицами — тотемами фратрий. Существование таких преданий зафиксировано у австралийцев (N.Thomas, 1906, р.53–55; Золотарев, 1931. с.66–68), а также у народов Сибири (Окладников, 1950а, I–II, с.327–328; 19506, с.12–14). Следы былой вражды между фратриями мы находим в близнечных и иных сходных с ними мифах, истоки которых, как показал А.М.Золотарев, лежат в дуальном делении родового общества. Характерной чертой этих имеющих универсальное распространение мифов является вражда между братьями (Золотарев, 1939а, с. 146–148; 1964; Тайлор, 1939, с.451–456; Толстов, 1948, с.289 сл.; Василевич, 1959, с.173–184; Мелетинский, 1957, с.177 сл.). В дальнейшем своем развитии подобного рода мифы легли в основу дуализма многих религий древнего мира (Толстов, 1948, с.286–291; Золотарев, 1964).
Из всех этих данных напрашивается один вывод, который одним из первых был сделан У.Риверсом (Rivers, 1914, Ї, р.563), а именно, вывод о том, что дуальная организация возникла в результате соединения двух ранее совершенно самостоятельных и не находившихся в родстве коллективов.
Приведенный выше фактический материал подтверждает также правильность изложенного выше взгляда на процесс завязывания связей между двумя коллективами, процесс становления дуальной организации. Ритуальную вражду между фратриями вряд ли, по нашему мнению, можно рассматривать иначе, как пережиток реальной вражды между двумя коллективами, которые в дальнейшем образовали дуальную организацию. Существование вражды между двумя коллективами и следовало ожидать, если исходить из того, что первой формой завязывания половых отношений были оргиастические нападения членов одного тотемистического стада на членов другого. Последнее не могло не привести к обострению отношений между коллективами.
С неизбежно наступившим в дальнейшем изменением характера отношений между коллективами вражда между ними все в большей и большей степени становится фиктивной, все в большей и большей степени приобретает ритуальный характер. В последней форме она продолжала кое-где сохраняться и долгое время спустя после превращения дуально-стадной организации в дуально-родовую, после завершения процесса становления родового общества— первой формы существования готового, сформировавшегося человеческого общества.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Человеческое общество было вызвано к жизни возникновением и развитием производства. Процесс становления производственной деятельности был основой процесса превращения животных в людей, а зоологического объединения в подлинно человеческий коллектив, в чисто социальный организм.
Зародившаяся в недрах предчеловеческого стада производственная деятельность, развиваясь, неизбежно вступила в непримиримое противоречие с существовавшими в этом объединении зоологическими отношениями, прежде всего с существовавшей в нем биологической гаремной организацией половых отношений, в противоречие с господствовавшим в этом объединении зоологическим индивидуализмом. Возникший конфликт мог быть разрешен лишь при условии появления новых, производственных, социальных по своему характеру отношений, при условии ограничения зоологического индивидуализма, при условии ликвидации гаремной организации отношений полов, иначе говоря, при условии превращения зоологического объединения, каким было стадо предлюдей, в качественно отличное от него производственное, экономическое в своей основе объединение — первобытное человеческое стадо.
Сменившее стадо предлюдей первобытное человеческое стадо уже не было зоологическим объединением, однако оно еще не было и подлинно социальным организмом, подлинно человеческим обществом. Оно представляло собой организм социально-биологический, формирующееся человеческое общество. Возникновение первобытного стада положило начало процессу обуздания животного индивидуализма, процессу борьбы социального и биологического. С возникновением первобытного стада старая, биологическая организация половых отношений исчезла, а новая, социальная не появилась. В результате половые отношения — отношения чисто биологические — приобрели совершенно неорганизованный, беспорядочный характер. В таком виде они стали существовать рядом с формирующимися социальными отношениями.
Возникновение первобытного человеческого стада, объединения более крепкого и сплоченного, чем предшествовавшее ему стадо предлюдей, — сделало возможным дальнейшее совершенствование производственной деятельности. Развитие производственной деятельности необходимо предполагало повышение уровня сплоченности первобытного стада, дальнейшее вызревание производственных отношений. Развиваясь, производство рано или поздно неизбежно должно было потребовать такого уровня сплоченности первобытного стада, который был несовместим с существованием в нем неограниченного промискуитета, должно было потребовать таких отношений между формирующимися людьми, существование которых было несовместимо с существованием между ними ничем не ограниченных, беспорядочных половых сношений.
Новый возникший конфликт не мог быть преодолен путем появления внутристадной социальной организации половых отношений. Формирующиеся производственные отношения не были еще настолько сильны, чтобы подчинить себе половые отношения, упорядочить и организовать их. Однако они уже настолько окрепли к тому времени, что были способны частично вытеснить остающиеся неупорядоченными половые отношения из жизни коллектива, превратить эти отношения из постоянно существующих в периодически возникающие. В результате первобытное стадо раздвоилось во времени на коллектив почти чисто производственный, социальный организм и на почти полностью биологическое воспроизводительное объединение.
Дальнейшее развитие первобытного стада прежде всего состояло в том, что в результате прогресса производственной деятельности формирующиеся производственные, социальные отношения все в большей и большей степени вытесняли отношения половые, детопроизводственные из жизни людей, т. о. в том, что оно все в большей и большей степени становилось коллективом социальным, производственным и все в меньшей и меньшей степени объединением детопроизводственным, биологическим.
Логическим завершением этого процесса должно было бы быть полное вытеснение отношениями социальными отношений половых, биологических из жизни первобытного стада, т. е. его превращение из организма биосоциального, каким оно являлось, в организм исключительно лишь производственный, в подлинно социальный. Однако в действительности процесс становления человеческого общества завершиться путем постепенного, плавного вытеснения половых, биологических отношений не мог. Первобытное человеческое стадо с полным вытеснением половых отношений из жизни его членов не превратилось бы в подлинно социальный организм. Оно просто перестало бы существовать.
