Сергей Валянский - Другая история науки. От Аристотеля до Ньютона
От раннего периода христианской Византии дошла масса «Шестодневов». Из них наибольшей известностью пользовались сочинения Василия Великого и Георгия Писиды, являвшиеся, как и другие аналогичные произведения, по сути дела, комментариями к Книге Бытия. Наряду с разработкой философско-богословских проблем они сообщают разнообразные сведения по естествознанию как реального, так и фантастического характера, приводят курьезные толкования и анекдотические истории.
Василий Великий рассказывает не только о Сотворении мира, о земле, водах, небесных светилах, но и описывает в седьмой гомилии пресмыкающихся, в восьмой — птиц, в девятой — сухопутных животных. Иногда он приводит верные и точные наблюдения и остроумные объяснения некоторым явлениям природы, дает классификацию рыб и пресмыкающихся. Однако чаще всего Василий Великий заполняет свою работу баснословными сообщениями. У него рассказано о священных гусях, спасших Рим; о сказочных птицах альконосте и фениксе; «малой рыбице» ехидне; о ките и дельфине, которые во время опасности прячут своих детенышей в живот, и т. п. Нередко он проводит аналогии между образом жизни представителей фауны и образом жизни человека, приписывая животным легендарные свойства, присущие людям, что дает ему повод для назиданий и морализации.
И Георгий Писида в поэме «Гексамерон», написанной ямбами, не только обсуждает богословские вопросы, но и дает описание растений и животных. Он повествует о девственном рождении потомства у коршуна и гусеницы шелкопряда, что, по его мнению, является убедительным аргументом в защиту тезиса о непорочном зачатии.
Нередко византийские авторы включали сведения о животном мире в свои исторические и географические произведения. Аммиан Марцеллин, совершивший путешествие в Египет, рассказывает о пассатах, дующих здесь, о тропических дождях, выпадающих в Эфиопии у истоков Нила. А также об обитающих в Африке животных: крокодиле и гиппопотаме, газелях и обезьянах, о буйволах, птице-ибисе, о различных змеях.
Описанию животных южных и юго-восточных стран посвящена одна из глав книги «Церковной истории» Филосторгия, дошедшей до нас в сокращенном изложении патриарха Фотия. Сведения о животном мире Египта, Эфиопии, Аравии, Цейлона и Индии содержатся в «Христианской топографии» Косьмы Индикоплова.
Итак, дошедшие до нас памятники с описаниями животного мира Византии и соседних с ней областей довольно многочисленны и разнообразны. Это и специальные трактаты, в которых помещены практические советы по ведению хозяйства, и книги, в которых главное внимание сосредоточивается на описании загадочных явлений природы и приведено множество легендарных и фантастических подробностей.
Ботаника
Ботаника занималась как изучением растений в их многообразии, так и простым описанием отдельных видов, произраставших на территории империи. В Византии получила преимущественное развитие практическая ботаника: потребности сельского хозяйства и медицины заставляли обращать внимание прежде всего на те растения, которые использовались в пищу или были основными средствами в приготовлении лекарств и различных снадобий.
Трактаты «отца ботаники» Феофраста «Об истории растений» и «О причинах растений» наряду с научными данными включали также сведения практического характера. А именно: о хозяйственной ценности растений, их лечебных свойствах, способе их собирания и использования, об уходе за садовыми, огородными и полевыми культурами, их строении и размножении, о влиянии на них внешних условий.
Аналогичной особенностью отличался и труд военврача Диоскорида «О врачебной материи». В нем дано подробное и систематизированное описание шестисот растений, применяемых в медицинской практике, охарактеризованы их целебные свойства, указаны места произрастания и происхождения. Эта работа пользовалась непререкаемым авторитетом даже в последующие столетия. До нас дошло большое число манускриптов, снабженных, как правило, изображениями растений, о которых шла речь. Самый известный из них — иллюстрированный кодекс, переписанный в 512 году для Юлианы Аникии, так называемый Венский Диоскорид.[31] Как видим, в этом случае обошлось без «древних греков».
Об отдельных растениях сообщают богословские, исторические и географические сочинения и законодательные памятники. Василий Великий в своих «Беседах на Шестоднев» дает характеристику некоторым растениям. В списках товаров, ввозимых в Византию и подлежащих таможенному обложению, названы и продукты растительного происхождения: перец, опиум, корица, мирра и т. д.
В сочинении IV века «Полное описание мира и народов» перечислены возделываемые в той или иной провинции растения, нужных для питания и изготовления предметов быта; упомянуты полевые, огородные и садовые культуры и травы, используемые для приготовления тканей, писчего материала, канатов и др.
О флоре тропических стран рассказывают и Филосторгий, и Косьма Индикоплов: о кустарнике перца, гвоздичных и коричных деревьях, кокосовых и фисташковых пальмах, кунжуте, валериане, сахарном тростнике, алоэ, хлопке и т. п. Не ограничиваясь простым описанием, они указывают, что конкретно из них изготовляют (продукты ли питания, или пряности, или лекарства, или благовония) и что экспортируется в Византию.
Наряду с такими сочинениями сведения о растительном мире содержатся в широко распространенных в Византии так называемых ботанических глоссариях. В большинстве своем это анонимные произведения, но некоторые историки приписывают их «выдающимся медикам древности», прежде всего Галену.
Особый интерес жители империи проявляли к лекарственным средствам, которые и изучались в первую очередь. И ботаника постепенно превратилась в отрасль медицины, в фармакологию, занимающуюся целебными свойствами растений.
Естествознание в поздней Византии
В более поздние периоды развития Византии энциклопедичность и универсальность знания оставались идеалом ученых. Необычайно разносторонним ученым был Лев Математик. Он занимался разработкой проблем физики, практической механики, математики, акустики, астрономии и прикладного естествознания; его воистину можно назвать предшественником энциклопедистов.
Исключительно широкими интересами обладал Иоанн Дамаскин, стремящийся овладеть всей суммой знаний, — «завещанных эллинами», как говорят историки (довольно забавная фраза, если вдуматься). Другой выдающийся ученый, Михаил Пселл, был автором многочисленных трактатов по математике, медицине, физике, астрономии, агрикультуре, оккультным наукам. Его считали сведущим во всех областях светского и «божественного» знания; и как раз при нем и позже, в IX–XIII веках были созданы лучшие греческие кодексы, содержащие сочинения эллинских авторов. В дальнейшем именно эти списки были использованы учеными Нового времени при подготовке публикаций трудов античных писателей; никаких других нет. Можно предположить, что ранние работы — «комментарии» к антикам, предшествовали своду знаний, которые и называют теперь античными.
До нас дошли многочисленные попытки классификации известного материала. Иоанн Дамаскин дал образец систематизации знаний, приобретенных человечеством к его времени, охарактеризовав в своем сочинении «Источник знания» сумму научных сведений, необходимых образованному христианину. Его главная цель заключалась в усвоении «высшей мудрости», уже открытой, по его мнению, человечеству, и в ознакомлении с ней христиан.
Следуя авторитетным суждениям Иоанна Дамаскина, византийские ученые после VIII века проделали огромную работу по систематизации «античной традиции»; а ведь antico значит просто «древний», давний, и как слово, характеризующее некую эпоху, появилось оно в начале XV века! После VIII века византийцы составили бесчисленное количество «сводов»: разнообразных энциклопедий и справочников, лексиконов и компендиев, обычно представляющих собой собрание выдержек из сочинений предшественников. И уже после этого, как уже сказано — в XI–XIII веках, появились «труды антиков», то есть систематизированное знание, которое предшественники якобы только «комментировали», да и то плохо.
«Однако при всей приверженности к традиции византийская наука не была оторвана от реальной действительности, от повседневных потребностей», — говорят историки.
Иоанн Грамматик, которого иконопочитатели называли Леканомантом, предтечей дьявола, чародеем и магом, по сообщению Продолжателя Феофана, устроил в имении своего брата Арсавира на берегу Босфора своего рода подземную лабораторию, где производил какие-то опыты; об их характере сведений не сохранилось. Так что, хотя особое внимание уделялось рассмотрению морально-этических, религиозно-нравственных и богословских вопросов, традиция изучения естественных дисциплин продолжалось.
