Валерий Гуляев - Древние майя. Загадки погибшей цивилизации (наиболее полная версия)
Более точное описание вулканического извержения трудно себе и представить. И неважно в конечном счете, идет ли здесь речь об извержении Ахуско, Шитли или какого-нибудь другого пробудившегося вулкана Мексики. Следы этих природных катастроф навечно остались и в индейских преданиях, и в складках местного рельефа. Самым красноречивым памятником разгула подземных стихий является, бесспорно, уже упоминавшийся Педрегаль. Под этим тяжким каменным панцирем лежат древние дома, святилища, могилы, оружие и утварь первых земледельцев Мексики. Здесь погребены надежды и чаяния целого народа, упорно пробивавшего себе путь к вершинам цивилизации. Эти люди достигли уже многого. Они изготовляли изящную и разнообразную посуду, строили прочные глинобитные жилища и пирамидальные храмы. Преуспели они и в развитии всевозможных ремесел и торговли. Им удалось создать сложные философские и религиозные учения, хранителями которых стала нарождавшаяся каста жрецов.
Но решающий шаг к более развитым формам культуры сделать им так и не пришлось. Произошла историческая нелепость. Неукротимые силы природы вновь властно вмешались в судьбы человечества. И население южной части долины Мехико — предки индейцев нахуа — вынуждено было спешно оставить обжитые земли и искать спасения в других местах. Основной поток переселенцев из района Куикуилько устремился, по-видимому, на север и северо-восток, к Теотихуакану — еще одному важному центру культуры индейцев нахуа, находившемуся в 50 километрах к северо-востоку от современной мексиканской столицы. Существует гипотеза, что именно это событие ускорило становление местной цивилизации в начале новой эры. Во всяком случае расцвет Теотихуакана действительно начинается вскоре после описанной выше природной катастрофы и предполагаемого переселения ряда племен с юга долины Мехико на север.
Глава 3
Царская гробнице Паленке: легенды и факты
Цари! Я мнил, вы боги властны,
Никто над вами не судья,
Но вы, как я подобно, страстны,
И так же смертны, как и я.
Г. ДержавинВ один из жарких июньских дней 1952 года случайный прохожий или турист, ненароком оказавшийся в джунглях мексиканского штата Чьяпас, среди руин древнего города Паленке, мог наблюдать довольно странную картину. По крутой, усыпанной щебнем лестнице, ведущей на вершину многоярусной пирамиды, поспешно карабкалась группа вполне
респектабельных людей. Там, наверху, на фоне бездонного голубого неба и быстро бегущих облаков гордо парил в воздухе изящный каменный храм с узорчатым гребнем на крыше. Но вот последние ступени преодолены, и люди, еще не переведя дух после невероятно тяжелого подъема, столпились на плоской вершине пирамиды. Отсюда, почти с двадцатитрехметровой высоты, открывался удивительный вид на весь древний город, история которого насчитывала без малого десять столетий. Он существовал с конца I тысячелетия до н. э. по конец I тысячелетия н. э.
Очертания большинства его зданий едва угадывались под густым покровом вечнозеленых джунглей. Но в центре города сразу в нескольких местах над лесными зарослями встают, словно белые призраки, руины наиболее крупных архитектурных сооружений Паленке: квадратная, похожая на колокольню средневекового собора башня дворца и грациозные храмы-близнецы на высоких пирамидальных основаниях — «Храм Солнца», «Храм Креста», «Храм Лиственного Креста», «Храм Надписей»[9].
Древние майя выбрали для строительства Паленке удивительно удачное место. С юга город был защищен стеной скалистых горных хребтов чьяпасской Сьерры. Бесчисленные группы зданий разбросаны по холмистой равнине, покрытой густым тропическим лесом и пересеченной множеством рек и ручьев, берущих начало в горах. Основная часть города (площадь около 19 гектаров) расположена на естественной платформе-плато, которая возвышается над окружающей равниной почти на 60 метров. Красоту местного пейзажа и удивительно гармоничное включение древней архитектуры в складки рельефа отмечают буквально все, кто там побывал. Руины Паленке обладают особым очарованием. Вот как описывает первую встречу с городом французский путешественник Мишель Пессель. «Величественные белые и серые здания на горном уступе поднимались над морем зелени, и все же джунгли не отступали от города, сбегая к нему по склонам окружающих гор.
Эта картина в таком диком, безлюдном месте произвела на меня неотразимое впечатление. Руины вообще таят в себе особое романтическое очарование, а руины Паленке, возникающие так неожиданно среди бескрайнего лесного океана, просто потрясали. Здесь передо мной предстала загадка столетий, загадка цивилизации, погибшей и исчезнувшей, но все еще удивительным образом продолжающей жить в этих грандиозных постройках — свидетелях былого могущества и славы».
Близость Мексиканского залива и двух крупнейших рек Центральной Америки-Грихальвы и Усумасинтыоблегчали городу связи с соседними областями. Драгоценный зеленый нефрит, ломкий и острый, как стекло, обсидиан, причудливые морские раковины, отливающие изумрудным цветом перья царственной птицы кецаль из лесов Гватемалы, бобы какао и шкуры пятнистых ягуаров — да мало ли других диковинных товаров стекалось когда-то на многолюдные рынки Паленке! Расцвет города приходится на V–VIII века н. э. Его правители не раз покрывали себя славой на полях сражений. Его архитекторы воздвигали высокие пирамиды и храмы и заключили в каменную трубу норовистый ручей Отолум. Его жрецы изучали небесный свод, проникнув в самые глубокие тайны мироздания. Его художники и скульпторы воплотили в камне и алебастре свои бессмертные идеалы.
Но в конце I тысячелетия н. э. Паленке переживает явный упадок. Внутренние неурядицы и особенно нашествие воинственных племен извне подточили его жизненные силы, и город вскоре погиб, а его безмолвные руины были надежно спрятаны природой в непроходимой лесной чаще.
План и разрез «Храма Надписей», Паленке.
Паленке пришлось открывать заново уже в наши дни. И сделали это путешественники и ученые из многих стран Европы и Америки. Но самый значительный вклад внес в исследование города мексиканский археолог Альберте Рус Луилье — начальник крупной археологической экспедиции Национального института антропологии и истории (Мексика).
Реконструкция Паленке. На первом плане Храм Надписей.
Мы не знаем, о чем именно думал он тогда, 15 июня 1952 года, стоя на вершине пирамиды «Храма Надписей». О былом ли величии древнего города или же о тех неимоверных трудностях, которые пришлось преодолеть ему и его коллегам на пути к заветной цели? Правда, теперь все это осталось позади. Еще одно последнее усилие — и многовековая тайна пирамиды будет раскрыта. А началось все это ровно четыре года назад, когда А. Рус, выбирая объект для своих будущих исследований, обратил внимание на-почти неизвестный до того архитектурный памятник — «Храм Надписей».
Храм Надписей.
После первого же осмотра ученый заметил, что пол этого изящного трехкомнатного здания в отличие от других храмов Паленке был сложен из больших каменных плит, одна из которых имела по краям несколько отверстий, заткнутых каменными же пробками. Видимо, эти отверстия предназначались для поднимания и опускания плиты на свое место.
«Изучая возможное назначение этой плиты, — вспоминает Рус, — я заметил, что стены храма уходят ниже уровня пола — явное доказательство того, что внизу имеется еще одна постройка».
Внешний вид гробницы правителя из «Храма Надписей». Паленке.
И действительно, подняв плиту и начав там раскопки, он вскоре обнаружил начало туннеля и несколько ступенек каменной лестницы, ведущей вниз, в глубину гигантской пирамиды. Но и туннель, и лестница были плотно забиты громадными глыбами камня, щебнем и землей. Для того чтобы преодолеть эту неожиданную преграду, потребовалось целых четыре полевых сезона тяжелого и мучительного труда. А каждый сезон длился по 2–3 месяца. Всего было расчищено два пролета лестницы с 66 крутыми ступеньками. В самом ее начале археологи нашли тайник с ритуальными приношениями в виде двух нефритовых колец, служивших у древних майя украшениями для ушей. Другое приношение лежало у подножия лестницы, в специальном каменном ящичке: ожерелья из нефритовых бус, большие раковины, наполненные красной краской, глиняные вазы и громадная жемчужина диаметром 13 миллиметров.
Дальше путь был закрыт поперечной каменной стеной. Когда ее сломали, то вновь пришлось разбирать завалы из сцементированного известковым раствором щебня. В конце концов коридор уперся в какую-то подземную камеру, вход в которую преграждала необычайная, но вполне надежная «дверь» — гигантский треугольный камень весом более тонны. У входа в камеру в некоем подобии гробницы лежали плохо сохранившиеся скелеты пяти юношей и одной девушки, погибших насильственной смертью. Искусственно деформированная лобная часть черепа и следы инкрустаций на зубах говорят о том, что это не рабы, а представители знатных майяских фамилий, принесенные в жертву по какому-то особенно важному и торжественному случаю. Только теперь Русу стало ясно, что все потраченные усилия не были напрасными. 15 июня 1952 года рабочие сдвинули наконец с места массивную треугольную «дверь», и ученый с волнением вступил под своды какого-то подземного помещения, таившего в себе множество неожиданных находок и сюрпризов. «Я вошел в эту таинственную комнату, — вспоминает А. Рус, — со странным чувством, естественным для того, кто впервые переступает порог тысячелетий. Я попытался увидеть все это глазами жрецов Паленке, когда они покидали склеп. Мне хотелось снять печать времени и услышать под этими тяжелыми сводами последний звук человеческого голоса. Я стремился понять то таинственное послание, которое оставили нам люди далекой эпохи».
