Дмитрий Калюжный - Другая история войн. От палок до бомбард
Эрколе де Роберти. Аргонавты покидают Колхиду. XV век.
Одиссей грабит всех подряд. Даже вырвавшись из грота Циклопа, не упускает случая прихватить «козлов тонконогих и жирных баранов». Ничуть не лучше и Менелай, который, по словам Нестора, упер из Египта столько богатств, «сколь могло в кораблях уместиться». М. К. Петров в книге «Пираты Эгейского моря и личность» отмечает, что даже «сам Нестор не без греха». Растроганный встречей с Телемахом, старец вспоминает о тех временах, «когда в кораблях, предводимых бодрым Пелидом, мы за добычей по темно-туманному морю гонялись».
Еще двести лет назад не было секретом и то, что именно морские грабежи «античных греков» привели к крестовым войнам и захвату византийских земель. Государства, участвовавшие в захвате, выгнав пиратов, поделили эти земли между собою, дабы надзирать за морскими путями. В «Фаусте» Гете, написанном в XIX веке, читаем:
Отбросьте Менелая живо
К морскому берегу назад.
Пусть грабит бухты и проливы,
Испытанный морской пират.
Когда он в бегство обратится,
Отброшенный от этих стен,
Раздаст спартанская царица
Вам герцогства за это в лен.
…
В Элиде станут франки станом,
Мессену саксам отдадим,
И Арголиды край — норманнам,
С надзором за путем морским.
Как трансформировался приход на их земли этих чужестранцев — франков, саксов, норманнов, — в рассказах простых, скажем так, греков? Что за сказки и песни породил ответный «ход» византийцев? И разве не видим мы появления таких же точно иностранных воинов в сказаниях о Батыевом нашествии?.. Отчего же не поискать другие причины нашествия, кроме «гениальности» Чингисхана. Почему не увязать «иго» с военно-политической ситуацией в мире, прежде всего в столь близкой России Византии и на Балканах?
Наши летописи сообщают о приходе свирепых чужаков и страданиях аборигенов, и о том, что в неизвестном месте живет царь, приславший этих воинов. К царю ездили русские князья, чтобы получить не только разрешение на княжение, но и, наверное, какие-то указания политического и экономического свойства.
Кто организовал, кто оплачивал этот колоссальный военный поход, какие цели преследовали его инициаторы? Где они находились? Судить об этом можно лишь по косвенным данным. И вот, историки составили версию, в которой основной движущей силой мирового нашествия названы скотоводы пустыни Гоби и лесостепей севернее этой пустыни. Традиционная версия показывает старейшин монгольских семей как политиков мирового уровня, первым из которых был Чингисхан. Сначала было две версии: монгольская и татарская, причем о местонахождении ни «монголов», ни «татаров» никто из тех, кто первым попытался составить связную историю, не знал, что не помешало историкам объединить две версии в одну, росчерком пера создав немыслимый новый «этнос»: монголо-татар.
Буквально лезущий в глаза вывод, что любых, весьма разноплеменных кочевников могли нанимать в своих целях кто угодно — византийские императоры, европейские светские и церковные князья, — историки даже в уме не держат. Если летописцы XV столетия в налетах татар Крыма не видели направлявшей их силы, то тем более, летописцы XIII века не могли предположить ничего иного, кроме того, что раз приходили «тартары», то, значит, они и организовали поход.
Но у летописцев кругозорчик был узенький, они, быть может, и в самом деле полагали, что «тартары» — «адские люди», — пришли прямиком из Ада, и туда же ушли. А наши современные историки?.. Как у них-то с кругозором? Похоже, не лучше, чем у средневековых монахов. По этой причине они и вцепились в очень уязвимую версию, которая давно уже подвергается заслуженной критике.
«Несмотря на то, что проблема создания и разрушения державы Чингисхана волновала многих историков, она до сих пор не решена, — пишет Л. Н. Гумилев в книге „Поиски вымышленного царства“. — В многочисленных общих и специальных работах нет ответа на первый и самый важный вопрос: как произошло, что нищий сирота, лишенный поддержки даже своего племени, которое его ограбило и покинуло, оказался вождем могучей армии, ханом нескольких народов и победителем всех соседних государей, хотя последние были куда могущественнее, чем он?»
Вслед за этим вопросом встает и масса других: кто вооружал воинов? Кто и как определял стратегию? Какие цели были поставлены и достигнуты? Монголия, если ее ханы были во главе всей авантюры, совершенно точно не достигла никаких целей. Вот что получается, если даже чуть-чуть присмотреться к общему положению дел в мире.
Одна из самых больших загадок, — еще более загадочная, нежели нашествие на Русь, — это история завоевания монголами Китая.
По сообщению БСЭ, в XI–XII веках монгольские племена делились на лесных и степных кочевников. Лесные еще не вышли из стадии первобытнообщинных отношений, степные же только-только приобрели родовые черты. Основной хозяйственной единицей в это время стала семья — аил. Вся этнография говорит нам, что военные структуры в таких условиях не возникают.
А в Китае уже имелись развитые государственные формы. За двенадцать столетий до нашей эры, говорят историки, здесь уже были составлены специальные руководства по ведению военных действий, — то есть к моменту, когда первобытные монголы начали боязливо выходить из лесов, чтобы создать родовой строй, первым китайским правилам ведения войн уже было более двух тысяч лет. И ведь развитие военной (и прочей) мысли в Китае не стояло на месте; здесь развивалась и военная техника.
За четыре века до н. э. зажигательные составы «были известны китайцам отчасти», но употреблять их с военными целями начали только через шестьсот — семьсот лет, в III веке н. э. Еще через семь — восемь столетий, в начале XI века китайцы стали применять зажигательные составы «более постоянно». А в XIII веке, к моменту, когда монголы, наконец, вышли из лесов, у них уже появились особенные орудия разного рода для метания этих составов на противника.
Тут-то монголы проснулись окончательно и завоевали китайцев. Победили так, с кондачка, не имея абсолютно никакой истории, никаких знаний, никакой техники, никакой идеологии. Как только приобрели родовые черты, так сразу и отняли у китайцев наработанные за многие столетия технологии. А китайцы всё отдали. Ну, а уж изучив экстерном китайские теоретические труды и вооружившись китайской техникой, монголы пошли показывать всем кузькину мать, и чуть не в месяц захватили полмира.
Казалось бы, мало их было, монголов. Кочевников вообще много не бывает. Но — ничего, историки легко объясняют и этот удивительный факт: к малочисленным монголам, говорят они, примкнули многие народы Средней Азии. Вот и стало их много.
А слышал ли кто-нибудь о том, чтобы полмира завоевывали китайцы, хотя бы в составе армий покоривших их монголов? Нет, китайцы этого не делали. Некоторые скотоводческие племена, якобы жившие на территории современного Китая, с монголами объединились. Но все же не они были изобретателями новой техники, а какие-то «усредненные» китайцы, хотя таковых вообще нет в природе.
Н. И. Конрад, «объехав на кривой» вопрос о появлении и применении военной техники китайцами, рассказывает нам о бытующих среди историков объяснениях, как монголы завоевали и Китай, и Среднюю Азию, и прочее. Рассказ его весьма примечателен:
«В исторической науке выдвигалось много объяснений военных успехов монголов. Говорят о том, что эти успехи были обусловлены прежде всего внутренней слабостью тех стран, на которые обрушились монголы. В самом деле, и Чжурчжэньское царство и Южносунская империя в Китае были ослаблены длительной борьбой друг с другом, распрями вождей и военачальников; в Средней и Передней Азии наиболее крупные тогда центры — Хорезм и Багдадский халифат — находились в смертельной вражде, подрывавшей их силы; в состоянии раздробленности и внутренний столкновений находилась и Русь. Монголы же противопоставили этому всему свое единство, сплоченность, строжайшую дисциплину».
Признать эти выдумки, не подкрепленные никакими цифрами и другими данными, за объяснение никак нельзя. Предположим, существует пять государств: Чжурчжэньское царство, Южносунская империя, Хорезм, Багдадский халифат и Монголия. Первые четыре длительное время воюют, причем первые два имеют более высокую военную технику, нежели Монголия, а также обладают хорошей теоретической базой и подготовленными полководцами. По численности населения Монголия проигрывает всем четырем на несколько порядков: даже накануне XX века в этой стране проживало менее 600 тысяч человек, а земледельческие страны заведомо имеют более высокую плотность населения.
