Олег Соловьёв - Русские масоны. От Романовых до Березовского
К тому же в мировом масонстве произошло коренное изменение соотношения сил в пользу англоамериканцев, когда сильнейшая капиталистическая держава — США — превратилась в своего рода руководителя близких по духу стран. Располагая огромными материальными ресурсами и разветвленными средствами воздействия, американцы начали выстраивать под своей эгидой иорушешгые фашистами системы мастерских в оккупационных зонах Германии, в Италии, Франции, отчасти в ряде восточноевропейских государств. Своей надежной опорой они сделали походные ложи в местах дислокации своих и британских вооруженных сил. Так, во Франции заокеанские центры делали ставку на дружественную им, но малочисленную Великую Национальную Ложу (ВНЛФ), единственную признанную законной англосаксами, которой мы ранее не каеались, а также старались поставить под свой контроль хорошо знакомые читателю ВВФ и ВЛФ, что им отчасти удалось. А именно в союзе последней и находилась шестерка русских ассоциаций древнего и принятого шотландского ритуала. Лидеры ВЛФ пошли на частичный пересмотр своих принципов без прекращения, однако, сотрудничества с ВВФ. Впрочем, Великий Восток по своей инициативе активно подключился к антисоветской линии США, Англии и собственных правящих кругов, действуя тайными методами.
Конечно, после великой победы в обстановке значительного роста влияния компартий и стоявшего за ними СССР масонство не могло претендовать на ведущее место в отпоре поднявшимся левым. Его быстро заняли возрожденные или созданные заново католические партии Запада, вокруг которых сплотились основные консервативные группировки в стремлении твердо опираться на США. Во Франции этой партией стало т.н. народно-республиканское движение (МРП), сумевшее завоевать массовую под-
держку электората при соответствующих позициях во властных структурах. Оно действовало не только под флагом антикоммунизма, но и стремилось отменить прогрессивные законы по ограничению привилегий клерикалов в области образования.
Обстановка заставляла орденские послушания маневрировать, в том числе по налаживанию временных контактов с компартией, памятуя о позитивных моментах взаимодействий в рамках Народного фронта 30-х годов. В результате каких-то закулисных зондажей глава административного секретариата ВВФ Ж. Солиньяк письменно запросил генерального секретаря ФКП М. Тореза, достоверны ли сведения о том, что политбюро компартии приняло решение о согласии на прием в свои ряды масонов. Торез от ответа воздержался, препоручив это сделать секретарю политбюро Л. Мове, который подтвердил данный факт 27 ноября 1945 г. Руководство Великого Востока довело в свою очередь весть до низовых звеньев. По существу это означало отказ от выполнения известного нам решения IV конгресса Коминтерна, принятого по докладу Троцкого1. Мера давно назрела, ибо ставший бесполезным для Кремля III Интернационал был упразднен Сталиным по настоянию союзников еще в 1943 г. В то же время социалистический II Интернационал с перерывами функционирует по сей день при определенном содействии масонов.
Принятое компартией решение не привело все же к налаживанию постоянного делового сотрудничества между ней и масонством, дело ограничилось эпизодическими рабочими контактами, «вольные каменщики» редко становились коммунистами. По отрывочным сведениям печати Великий Восток даже возглавляли симпатизировавшие компартии лица. Известно также, что конвенты ВВФ и ВЛФ 1945 г. высказывались за целесообразность ограниченного единства действий с ФКП для ограничения влияния правых, что способствовало в следующем году образованию коалиционного правительства, возглавляемого масоном Ф. Гуэ-ном в составе социалистов, коммунистов и католиков. Их коалиция продержалась почти год.
Взаимодействие масонов и коммунистов происходило и в организации политических судебных процессов над предводителями режима Виши, включая маршала Метена и премьер-министра Лаваля. Первый начался в ноябре 1946 г. и над прежними гонителями «вольных каменщиков», которых обвиняли в принадлежности к тайным обществам. Среди обвиняемых фигурировали профессор Б. Фуа, капитан 2-го ранга Р. Лаба, подполковник Ж. де Вершер, архитектор Ш. Берде, журналист Ж. де Братель и архивист Ф. Ласерф. Им и другим вменялось в вину составление 60 тыс. анкет, которые повлекли за собой преследование 6000 адептов, 549 из них были расстреляны, 989 депортированы. Виновных наказали по всей строгости действовавших законов, в том числе двоих приговорили к пожизненному заключению, остальным дали от 15 до 5 лет тюрьмы.
Русских братьев в первую очередь интересовало определение собственной позиции в отношении СССР. Значение имела их причастность к деятельности Союза советских патриотов. В связи с этим велись нескончаемые споры. «Масонские принципы свободы совести, права каждого иметь и высказывать свои взгляды и убеждения делали очень сложным исключение нежелательных лиц из лож. Обстановка в них накалялась, кое-кто перестал посещать заседания. Одна из лож объявила свои собрания «семейными», т.е. закрытыми для «вольных каменщиков» других мастерских, не имеющих специального приглашения. Некоторые ложи стали отказываться от общих с другими мастерскими собраний. Положение усугублялось высылкой французским правительством ряда новоявленных советских граждан, часть из которых была масонами, по обвинению во вмешательстве в политическую жизнь Франции. Русское масонство оказалось на грани распада»336.
Острота положения усугублялась размежеванием в орденской верхушке, где получили временное преобладание сторонники советских патриотов Кривошеин, Голеевский, Товстолес, выступавшие также за перенесение масонства в СССР. Им решительно противостояли последовательные антикоммунисты Бурышкин, Лианозов, Г .Я. Смирнов и другие, нейтральную позицию занимали Бобринский и Вердеревский337. На наш, взгляд, первая группи-
ровна страдала полным отсутствием реализма в подходе к советской действительности. Партийная элита никогда бы не легализовала Орден «вольных каменщиков» в любых его ипостасях, тем паче, что она стремилась выкорчевать малейшие ростки свободолюбия, стихийно проникавшие к нам или целенаправленно внедряемые западными спецслужбами и пропагандой.
Начавшуюся сумятицу в эмигрантских кругах в значительной мере разрядила знакомая речь оставшегося не у дел бывшего британского премьера, масона У. Черчилля, проигравшего парламентские выборы лейбористам. Прибыв в гости к новому хозяину Белого дома брату Г. Трумэну, он снова взял на вооружение антикоммунизм и выступил 5 марта 1946 г. в американском штате Миссури (г. Фултон) с обоснованием тезиса об угрозе еще одной войны и тирании, на сей раз исходящих от СССР и международного коммунистического движения. Он ярко расписывал грядущие бедствия для человечества от «железного занавеса», якобы опущенного Советами на Западную Европу. Сам же термин о занавесе им был, оказывается, заимствован из одной передовицы соратника фюрера Геббельса в газете «Дас Рейх». Для противодействия мнимой экспансии было предложено образовать на масонский манер «братскую ассоциацию народов, говорящих на английском языке, в виде особых отношений или военно-политического союза между Англией и США», что будто бы диктуется «растущей дружбой и взаимопониманием между нашими двумя обширными, но родственными системами общества». Союз должен быть направлен против СССР, дабы вынудить его на капитуляцию под угрозой применения военной силы, в том числе атомного оружия1. Речь Черчилля была единодушно расценена общественностью как объявление нашему государству и его союзникам, как это назовут позднее, «холодной войны». Тем самым традиционный орденский пацифизм трансформировался в отчетливую мировую программу противостояния СССР.
Однако столь вызывающая риторика лидера консерваторов с потенциальной угрозой грядущего англо-американского мирового диктата пришлась далеко не всем но вкусу. Мало того, право-центристские круги восприняли давно известные постулаты даже настороженно. Ради их корректировки Черчилль 19 сентября 1946 г. выдвинул в Цюрихском университете обновленную идею любимого масонского лозунга о Соединенных Штатах Европы в виде «объединенной Европы», могущественного противовеса СССР и средства подрыва восточноевропейских режимов народной демократии. Ближайшей целью он объявил превращение старого континента в некую «свободную и процветающую», подобно Швейцарии, общность народов. Вскоре полный энергии деятель создал в Лондоне движение за объединение Европы. И почти сразу его филиалы появились во Франции, Италии, Бельгии и других государствах.
В свою очередь, США сделали фокусом глобальною курса связанные между собой инициативы масонов Трумэна и госсекретаря Маршалла. Первый заяви*! об оказании крупной финансовой и иной поддержки правителям Греции и Турции, которым якобы смертельно угрожает внутренний коммунизм и советская экспансия. 12 марта 1947 г. конгресс одобрил ассигнование в 400 млн. долларов названным странам в силу т.н. доктрины Трумэна. 5 июня Маршалл выдвинул план массированной экономической помощи странам Западной Европы для укрепления капиталистического строя и предотвращения серьезных социальных преобразований, отстаиваемых коммунистами. Американцу намеревались приобщить к плану также С,ССР и страны народной демократии, но те отказались. Напротив, 16 государств приняли план и учредили в Париже Комитет европейского экономического сотрудничества. За четыре года осуществления плана американцы предоставили участникам до 17 млрд. долларов безвозмездных займов и субсидий. Большая часть общей суммы досталась Франции, Англии, ФРГ и Италии. Расчеты США оказались вполне оправданными, расчистив дорогу образованию в 1949 г. Организации Северо-Атлантического договора (НАТО) при гегемонии заокеанской сверхдержавы.
