Лев Колодный - Хождение в Москву
Совет Императорского лицея возглавлял московский генерал-губернатор, финансировало – царское правительство, поэтому учебное заведение испытало на себе удар Февральской революции. После Октябрьской революции тем более никто не мечтал его возродить.
Визит Ленина на Остоженку, 16. В стенах здания разместился Народный комиссариат просвещения, где служила заместителем наркома жена Ленина, Надежда Крупская. За ней вождь не раз приезжал на машине. В актовом зале бывшего лицея Ильич выступил в июне 1918 года на съезде «учителей-интернационалистов». Ведомые Надеждой Константиновной Крупской, они взамен гимназий и реальных училищ насаждали школы «трудовые, политехнические, основанные на самодеятельности и производительном труде». Вот откуда пошло название наших советских школ, где на вывесках рядом с понятным определением – средняя, следовали два других, смысл которых многим оставался неясен до 1991 года, когда о них перестали вспоминать.
Бывший лицей на Остоженке, 53, известен многим советским дипломатам, потому что здесь десятки лет помещался МГИМО, Институт международных отношений Министерства иностранных дел, элитарное заведение, кузница кадров не только для Смоленской площади, но и для Лубянки.
Есть еще один дом на улице, где Ильич побывал однажды весной 1906 года. Историю московской партийной организации начали студенты, создавшие первую ячейку. А на ее основе усилиями Ленина и его последователей – партию, считавшую допустимым вооруженное восстание. Опыт потопленного в крови Декабрьского восстания 1905 года приехал тогда в Москву перенять молодой вождь, тайком прибывший из Петербурга. В квартире студента университета Ивана Удальцова, жившего на втором этаже трехэтажного дома на Остоженке, 16, было назначено под видом именин расширенное заседание МК партии. Каждый посвященный при входе на вопрос: «Вы к кому?» – обязан был ответить: «К Ивану Дмитриевичу».
А на второй вопрос: «Вы от кого?» – ответить: «От Владимира Ильича!» Такой пароль и отзыв придумали конспираторы. На второй вопрос дежурного опоздавший Ленин, шутя, ответил: «От самого себя», чем вызвал дружный смех молодых большевиков, не утративших способность шутить после похорон множества убитых.
По неполным данным, тогда на московских кладбищах погребли за несколько дней 1059 человек, из них 137 женщин и 86 детей. На том совещании на Остоженке Ленин доказывал, что партизанские действия, боевые выступления дружин допустимы, целесообразны и впредь. То есть полагал, что после разгрома Пресни следует захватывать, как прежде, банки, на экспроприированные деньги приобретать оружие, добывать его в казармах, на складах, убивать должностных лиц, жандармов и полицейских...
Вскоре после посещения квартиры Ивана Удальцова (три года при советской власти он был ректором Московского университета) Ленин убыл в эмиграцию и вернулся на родину в 1917 году, когда Остоженка оказалась застроена доходными домами.
Где умер патриарх Тихон. ...Раненого Петра Добрынина отнесли в лечебницу на Остоженке, 19. В этом доме в годы нэпа арендовали частную хирургическую лечебницу доктор Бакунин и его жена, врач. К ним в начале нового, 1925 года обратились с просьбой принять в виде исключения больного, страдающего сердечными припадками. Этим страждущим был в миру Василий Иванович Беллавин, 60 лет. Он же патриарх Московский и всея Руси Тихон.
Святейший занял патриарший престол под грохот орудий, стрелявших по Кремлю в октябре 1917-го. В те самые дни проходил Собор, где впервые со времен Петра I иерархи Русской православной церкви избирали патриарха. В храме Христа жребием из трех прошедших отбор и тайное голосование кандидатур предстояло определить одно имя. В собор была доставлена икона Владимирской Божьей Матери. Старец монах отец Алексий после моления пред иконой вытянул из ковчега записку с именем и передал ее митрополиту. От него она перешла в руки протодиакона, который могучим басом возгласил многолетие «патриарху Московскому и всея Руси Тихону!»
На его глазах закрылись соборы Кремля. Тысячи священников подверглись казням. В 1922 году все храмы были разграблены под предлогом изъятия ценностей, чтобы закупить за золото за границей хлеб голодающим. Патриарх пошел на беспрецедентный в истории шаг, предал анафеме все советское правительство во главе с Лениным. Оно не осталось в долгу. Патриарха подвергли домашнему аресту, заточив в Донском монастыре, на его глазах убили помощника, что тяжко подействовало на сердце пожилого Тихона, страдавшего от злодеяний советской власти.
На Остоженке, в светлой комнате с видом на Зачатьевский монастырь, патриарх провел последние три месяца жизни, постоянно подвергаясь допросам уполномоченного Лубянки. Из лечебницы ходил на службу в соседний храм Воскресения. Ему довелось мало походить в подаренных рабочими Трехгорной мануфактуры сафьяновых сапогах на кроличьем меху.
Не пришлось пожить в своем доме, куда мечтал переехать из Донского монастыря, где его мучили воспоминания, вызванные пережитым арестом и убийством.
«Ночка будет темная, ночка будет длинная», – сказал Тихон келейнику перед сном вечером 6 апреля 1925 года. А в полночь его сразил сердечный удар. Русская православная церковь причислила патриарха Тихона к лику святых.
Школа Галины Вишневской. ...Остоженка медленно возрождается. Символом обновления предстает колоннада оперной школы Галины Вишневской, жилой комплекс из многоэтажных корпусов с мансардами, архитектурой напоминающих лучшие доходные дома. Все они заняли место сломанных строений, где намеревались соорудить райком партии.
Вдоль устья Остоженки протянулись белые монументальные стены с редкими окнами. Много света Провиантским складам не требовалось, когда их строил в царствование Николая I по проекту петербуржца В. П. Стасова московский архитектор Ф. М. Шестаков. По сей день эта классической архитектуры крупная постройка служит утилитарным целям, находится в ведении военных. Город намерен и здесь, как в Манеже, создать Выставочный зал. Вот тогда понадобится свет, ему, очевидно, найдут путь через крышу.
В леса одеты многие старые дома, другие все еще ждут капитального ремонта и хозяина. Ждут с того дня, когда на улице произошел «последний и решительный бой».
Глава тринадцатая
Пречистенка
Дорога в Новодевичий. – Бой у Красных палат. – Палаты Голицыных. – Спас на Божедомке. – Церковь Троицы. – Сталинский стиль Зиновия Розенфельда. – Модерн Льва Кекушева. – «Городская усадьба В. В. Суровщикова». – Гнездо Всеволожских. – «Орлов с Истоминой в постели...» – Телепатия полицмейстера Николая Архарова. Его брат Иван. – Пречистенский дворец. – Где умер Алексей Ермолов, покоритель Кавказа. – Пожарное депо. – Дом Долгоруковых. – Александро-Мариинское училище. – Герои братья Тучковы. – Коллекция Ивана Морозова. – Дворец из дерева. – Гимназия Поливанова. – Славные жильцы Пречистенки. – Роман Айседоры Дункан и Сергея Есенина. – Мария Андреева в роли директора. – Музей А. С. Пушкина. – Улица Михаила Булгакова. – Судьба солдата Муралова. – Минора на фасаде. – Институт г-на Лупичева. – Возвращение двуглавого орла
Дорога в Новодевичий. Самая красивая улица – Пречистенка возникла на сотни лет позже, чем ее соседки, потому что никогда не служила дорогой между городами, торговым путем. Она появилась после того, как основали в 1524 году Новодевичий монастырь. К нему пролегла улица от Чертольских ворот, давших ей название – Большая Чертольская.
Набожный царь Алексей Михайлович, постоянно ездивший в монастырь на поклонение иконе Пречистой Богоматери, переименовал улицу. Так появилась Пречистенка. В начале ее стоял «убогий дом», игравший роль морга, куда свозили тела подобранных на улицах покойников, умерших или убитых без покаяния. Отпевали их два раза в год в церкви Спаса Нерукотворного на «убогих домах», она же – Спас на Божедомке.
Пречистенка прошла по землям трех слобод – Старой Конюшенной, Царицыной и стрелецкой, полковника Зубова. О них память хранится в названиях Староконюшенного переулка и Зубовской площади. Царицынский переулок переименовали в Чертольский в пятую годовщину Октября, когда искореняли монархические названия...
Бой у Красных палат. Какой была Пречистенка до Петра, дают представление палаты, которыми она начинается. Сравнительно недавно здесь все выглядело иначе. Под первым номером значился упоминавшийся в главе «Остоженка» угловой «дом с лавками» середины ХIХ века, построенный на палатах XVIII века. Они похоронены под землей, а состоявший на государственной охране «дом с лавками» сломали. Но дальше по задуманному разрушителями сценарию дело не пошло. Особенно усердствовал «отец города», Владимир Промыслов, люто ненавидевший старую, обветшавшую застройку, которую у него не было ни средств, ни желания капитально ремонтировать. При первой возможности Промыслов, по его словам, «подламывал» любые старинные дома.
