Михаил Колесов - От Симона Боливара до Эрнесто Че Гевары. Заметки о Латиноамериканской революции
Он обращался напрямую к народам Латинской Америки, считая, что когда правительство не отвечает надеждам своих сограждан, те имеют право сделать так, чтобы их представляли «люди мужественные с идеями действенной демократии, а не бесполезные властолюбцы, лишенные нравственных ценностей и патриотизма, которые унижают гордость нации».
«Мы девятнадцать миллионов испаноамериканцев должны думать лишь о нашем единстве и понимать, что империализм янки есть наиболее жестокий враг, который нам угрожает и единственный, который готов покончить, путем завоевания, с нашей расовой честью и свободой наших народов.
Тираны не представляют нации, и свобода не завоевывается цветами».
Таким образом, антиимпериалистические взгляды Сандино, которые формировались в русле борьбы за национальный суверенитет, обретали черты континентального интернационализма.
Однако его представления о самом национальном суверенитете были, в определенной мере, абстрактно–гуманистическими. Так, например, в своем Обращении к никарагуанским либералам (1929 г.) он заявлял: «…Наша деятельность не прекратится до того, как мы увидим нашу Нацию свободной от завоевателей и предателей родины».
Под суверенитетом нации он понимал её «абсолютную автономию». Обращаясь к своим генералам, он писал: «Мы достигли кульминационного момента нашей освободительной борьбы, и уже история лишь отсчитывает минуты для того, чтобы дать нам окончательный триумф в Деле нашей абсолютной Автономии.
Наша абсолютная Автономия состоит в том, что никакая иностранная власть, ни прямая, ни непрямая, не могла бы вмешиваться в наши вопросы Свободной Нации.
Наша абсолютная автономия состоит в том, что бы наши правители не представляли марионеток банкиров Северной Америки».
Далее он заявлял: «Мы подошли к финалу Кампании с удовлетворением, исполнив свой долг перед Родиной и поколениями, которые за нами последуют.
Мы сделали Родину свободной и великой, товарищи, это есть наиболее прогрессивная задача, которая может предпринять человек, и мы выполнили наш долг».
Добиваясь суверенитета своей Родины, Сандино, вероятно, не представлял себе ясно её дальнейшей судьбы.
Его личная неприязнь к США, как государству, была откровенна и понятна.
В своем открытом письме Президенту США Гуверу (6 марта 1929 г.) он писал: «Мы готовы наказывать непреклонно любое зло Соединенных Штатов Северной Америки в вопросах нашей Нации.
Никарагуа не должна ни одного сентаво Соединенным Штатам Северной Америки, но они нам должны за потерянный мир в нашей стране с 1909 года, когда банкиры из Уолл — Стрит внедрили сорняк доллара в Никарагуа.
Из–за каждой тысячи долларов, которые вложили в мою Родину банкиры янки, умер один никарагуанец и вызваны были слёзы боли наших матерей, наших сестер, наших жён и наших детей.
…Если всю пролитую кровь и все трупы никарагуанцев, которые вызвали доллары из Уолл — Стрит, с той эпохи и до настоящего времени, можно было собрать, для того, чтобы 4 июля империалистические североамериканцы Вашингтона и Нью — Йорка ели бы эти трупы и запивали кровью моих сограждан, все присутствующие на празднестве независимости Соединенных Штатов Северной Америки, отмечаемой в этот день, не закончили бы ни есть, ни пить.
…М-р Гувер,
…Сегодня Демократия Соединенных Штатов Северной Америки находится на краю пропасти, и вы можете удержать её или подтолкнуть её.
Деятельность вашего правительства в эти моменты есть деятельность ни на жизнь, а на смерть для вашей страны.
…Я не игнорирую материальные ресурсы, которыми располагает ваша Нация. Всё у вас есть, но вам «недостает» Бога.
…На Разум, Справедливость и Право опираюсь я в своей позиции против политики, которую вы проводите на моей Родине».
Вместе с тем Сандино был реалистом и понимал, что США — эта та сила, которой суверенная Никарагуа в одиночку не может противостоять. В письме Президентам стран Центральной Америки (12 марта 1929 г.) он ещё раз повторял:
«Архимед мог перевернуть мир, мы вместе могли бы не быть уничтожены янки.
Если Никарагуа не найдет в этом братском народе точку опоры, которую ищет, может быть, эта записка найдет место в её истории».
Сандино обратился ко всем правительствам латиноамериканских стран, а также Соединенных Штатов Америки, с приглашением провести конференцию их представителей, с его участием от Никарагуа, в Буэнос — Айресе. На этой конференции он был готов представить свой проект об открытии канала через Никарагуа, в котором должны участвовать все страны Латинской Америки. А если США сделают это на свои деньги, то они должны обещать уважать свободу и независимость всех стран Латинской Америки. Если США откажутся, то Сандино был готов нанести «сокрушительный удар» врагу так, что он ни останется на территории Никарагуа «ни одного дня».
Предложение о конференции он сделал также в личном письме к Президенту Мексики:
«Конференция будет иметь целью представление оригинального проекта нашей Армии, который, если будет реализован, упрочит Суверенитет и Независимость наших двадцати одной Индо — Испанской Республики и дружбу нашей расовой Америки с Соединенными Штатами Северной Америки на основе равенства».
Вопрос об открытии канала между двумя океанами должны решать не только Никарагуа и США, так как это есть «дело высокой значимости для обитателей всего земного шара». Не должна повториться ошибка, допущенная при решении вопроса о строительстве Панамского канала.
Этот проект Сандино назвал: «План реализации высшей мечты Боливара» (20 марта 1929 г.)
Во Вступлении было записано: «Мы глубоко убеждены, что присутствуем при том, как североамериканский капитализм достиг последнего этапа своего развития, трансформируясь, как следствие, в империализм; и, что он уже не признаёт концепцию права и справедливости, переступая без колебания через непоколебимые принципы независимости секторов Латиноамериканской Национальности. Мы считаем бесспорным, более того, безотлагательным, Альянс наших Латиноамериканских Государств для сохранения неприкосновенности этой независимости перед притязаниями империализма Соединенных Штатов Северной Америки или перед какой–либо силы, в чьих интересах нас пытаются закабалить».
В то же время в документе отмечалось, что молчание, с которым правительства Латинской Америки наблюдают «центральноамериканскую трагедию», означает безмолвное согласие с агрессивной и наглой позицией Соединенных Штатов Америки, которая означает, одновременно, потерю этими государствами права на самоопределение.
Сам «Проект» содержал несколько пунктов, из которых следует выделить следующие:
1. «Конференция Представителей двадцати одного государства, входящих в Латиноамериканское гражданство, объявляет упраздненной доктрину Монро и, как следствие, аннулирует её действие, на которое указанная доктрина претендует для вмешательства во внутреннюю и внешнюю политику Латиноамериканских государств».
2. «Конференция Представителей двадцати одного государства, членов Латиноамериканского Гражданства, объявляет ясно признанным право Альянса, который будет содействовать двадцати одному государству континентальной и островной Латинской Америки в установлении одного лишь Гражданства, называемого Латиноамериканским Гражданством, сделав, таким образом, действенным Латиноамериканскую Гражданственность».
Далее Сандино предлагал создать: «Латиноамериканский Верховный Суд, как последнюю инстанцию решения проблем»; общую армию («состоящую из 5250 граждан, принадлежащих к «студенческому классу» в возрасте от 18 до 25 лет»); отдельно — «Морские и сухопутные силы» под единым командованием (Главнокомандующий) на шесть лет; «Комитет Банкиров Латинской Америки». А также: унифицировать таможенные пошлины, установить обмен учебными программами для студентов экономических и социальных наук, способствовать развитию туризма между латиноамериканскими странами, объявить конкурс среди учёных о возможности включения Панамского канала в «собственность Латиноамериканского Гражданства», установить памятник Симону Боливару в Почетном зале Латиноамериканского Верховного суда, как «кузнецу свободных народов».
В этом проекте Сандино следовал букве и духу проекта Симона Боливара, не осознавая того, что, если в XIX веке проект Боливара был преждевременен, так как полученная латиноамериканцами независимость ещё не стала осознанным статусом созданных ими новых государств, то в начале XX века его проект был уже запоздалым, так как североамериканский империализм набрал достаточно сил для подавления латиноамериканского суверенитета. Однако Сандино был приемником великих освободителей Латинской Америки и всё–таки многие его «проекты», если не обращать внимания на некоторую наивность терминологии, предвосхитили программы политической и экономической интеграции стран Латинской Америки на рубеже XX и XXI вв.
