Игорь Данилевский - Древняя Русь глазами современников и потомков (IX-XII вв.); Курс лекций
Конечно, все это не является безусловным доказательством гипотезы Н. Н. Ильина. Но, главное, не противоречит ей, а подтверждает неожиданный вывод. Итак, если Н. Н. Ильин прав, то ход событий после внезапной кончины Владимира Святославича 15 июля 1015 г. можно представить следующим образом.
Киевский престол занял Борис, которого отец любил, по свидетельству летописца, более других сыновей и всегда держал рядом с собой. Ярослав, нанявший к тому времени варягов для борьбы за независимость Новгорода от Киева, выступил против нового киевского князя и в битве на Днепре (вероятно, осенью 1015 г.) одержал победу. В результате киевский престол перешел к нему.
Тем временем из темницы удалось бежать Святополку, который отправился не мешкая к своему тестю, рассчитывая с его помощью захватить власть в Киеве, принадлежавшую ему по праву старшего в роду. Пока он собирался с силами, Борис, опираясь на поддержку печенегов, попытался вернуть утраченную власть. Но киевляне, возглавляемые Ярославом и поддержанные довольно большим отрядом наемников, дали ему отпор. Во время обороны Киева Ярослав получил ранение, сделавшее его калекой. Это столкновение, очевидно, завершило 1016 г. В следующем году новая попытка Бориса вернуть Киев закончилась для князя-неудачника трагически — 24 июля 1017 г. его убили варяги, посланные Ярославом. На какое-то время на Руси воцаряется мир… Хотя мир ли? Не будем забывать, что приблизительно в это же время были убиты Глеб и Святослав Владимировичи.
Летом 1018 г, на Русь обрушились польско-немецкие отряды. Во главе их шли Болеслав Храбрый и законный наследник киевского престола Святополк. Ярослав позорно бежал в Новгород, бросив в Киеве мать и восемь своих сестер. Среди них — Предслава, к которой в 1014 г. неудачно сватался Болеслав. Остается только посочувствовать несчастной — участь ее была ужасна. Впрочем, ее судьба, видимо, мало занимала брата. Он попытался бежать из Новгорода в Швецию, к тестю. Но решительно настроенные новгородцы, возглавляемые посадником, двоюродным дядькой Ярослава Константином (Коснятином) Добрыничем, разбили княжеские ладьи и заставили Ярослава возглавить поход против Святополка.
Тем временем, 14 августа 1018 г. Святополк торжественно вступил в Киев. Причем киевляне встретили его достаточно доброжелательно. Через месяц-другой польские отряды покинули русскую столицу. Во всяком случае Титмар успел сделать запись о возвращении Болеслава в Польшу (напомню, что мерзебургский епископ умер в декабре того же 1018 г.).
Через три месяца после победного вступления в Киев дружина Святополка сошлась на поле боя с полком Ярослава. Сражение произошло у Любеча приблизительно в декабре 1016 г. Победу одержал Ярослав. Судя по всему, Святополку удалось скрыться с поля брани, но это не спасло его от мести Ярослава.
Автор «Повести временных лет», на первый взгляд, довольно подробно описывает обстоятельства гибели князя-неудачника:
Источник[532]
Не правда ли, впечатляющее описание? Полное ощущение, что эти строки написаны очевидцем, бежавшим вместе с проклятым князем. Картина столь яркая, что не остается сомнения в ее подлинности. Как очевидно и отношение летописца к умирающему Святополку.
Так и воспринимает этот текст подавляющее большинство историков. Например, Н. М. Карамзин, описывая бегство и смерть Святополка, ограничился пересказом летописного сообщения, дополнив его лишь замечанием о том, что
«Имя окаянного осталось в летописях неразлучно с именем сего несчастного князя: ибо злодейство есть несчастье»[533].
Автору «Истории государства Российского» удалось подметить то, что от нас уже ускользает. Слово «окаянный» он понимает не только как «проклятый», но и как «жалкий, несчастный». Действительно, в древнерусском языке оно имело и такое значение. Но «окаянный» значило и «многострадальный, заслуживающий сожаления». Это добавляет новые штрихи к характеристике Святополка, делает ее мягче, что ли…
В современных же исследованиях акцент обычно переносится на «досужие измышления монаха», «фантастические подробности», которые привнес летописец в свое в общем-то точное описание:
«душевные переживания Святополка, какая-то мифическая пустыня между Чехией и Польшей»[534].
Кстати, пустыню эту даже пытались найти на карте. Еще в XIX в. появилось несколько историко-географических работ, чьи авторы по косвенным данным и прямым указаниям летописи постарались определить, где же находится место, в котором «есть его могила и до сего дне». Правда, закончились эти поиски курьезом. Оказалось, что выражение «между Чахы и Ляхы»… — фразеологизм, означающий «Бог весть где». Да, но ведь, как следует из приведенного текста, летописец точно знал, где похоронен Святополк? Оказывается, и это «прямое» указание не столь «прямо», как хотелось бы нашему «здравому смыслу». Дело в том, что фраза о могиле, которая «есть и до сего дня», сопровождает в «Повести временных лет» описания смертей всех князей-язычников, даже если место их захоронения явно не было известно автору летописи.
Дальше — больше. При внимательном анализе текста летописи выяснился целый ряд любопытнейших подробностей. Так, в наиболее ранних летописях бегство незадачливого претендента на Киевский престол описывалось гораздо лаконичнее. В так называемом «Начальном своде», предшествовавшем «Повести временных лет», читаем:
Источник[535]
И все. В чуть более поздней редакции появляются новые детали:
Источник[536]
«Дым», о котором идет здесь речь, явно восходит к "параллельному" тексту. В "Апокалипсисе", описывающем конец света, говорится, что люди, поклонявшиеся Антихристу, после Страшного суда будут мучимы в огне и сере
«и дым мучения их будет восходить во веки веков»[537]
Так что и эта деталь «клеймит» Святополка как нехристя (но, заметим попутно, не как братоубийцу).
Развернутое описание бегства Святополка появилось, видимо, только под пером составителя житийного «Сказания и страсти и похвалы святую мученику Бориса и Глеба», составленного перед канонизацией первых русских святых в самом конце X в., за несколько лет до появления на свет «Повести временных лет». Здесь есть уже все (точнее, почти все) то, что мы читаем в «Повести»: и «расслабленные кости» Святополка, и путешествие его на носилках, и вопли о гонящихся за ним, и «пустыня межю Чехы и Ляхы», и могила, пребывающая «до сего дне». Только «дым» заменен «смрадом», да отсутствует уж совсем, казалось бы, незначительная деталь — не упоминается, что Святополк принял посмертные муки в пустыне связанным.
Откуда же взял летописец все подробности бегства Святополка? Из каких источников позаимствовал «свидетельские показания»?
Некоторые из них он цитировал дословно. Это, в частности, греческая «Хроника Георгия Амартола». Из нее летописец переписал текст о смерти Ирода Окаянного:
Источник[538]
Другие источники использовались косвенно. Из них заимствовались образы, а не словесная «оболочка». Так, во 2-й книге Маккавейской в описании бегства Антиоха IV Епифана из Персии мы находим (как, видимо, и летописец) и небесный суд, следующий за злодеем, и «повреждение всех членов тела», заставившее его продолжать путешествие на носилках, и «смрад зловония», исходивший от несчастного. Подобно нашему летописному персонажу, Антиох
«кончил жизнь на чужой стороне в горах самою жалкою смертию»[539].
Судя по всему, автор рассчитывал, что его читателям все прямо или опосредованно цитируемые тексты хорошо известны. Поэтому читая описание бегства Святополка, они поймут, что тот бежал с поля боя, подобно Антиоху из Персии, и умер как Ирод Окаянный. Эти ассоциации подкреплялись еще несколькими библейскими параллелями. В книге «Левит» читаем:
«Оставшимся из вас пошлю в сердца робость в земле врагов их, и шум колеблющегося листа погонит их, и побегут, как от меча, и падут, когда никто не преследует… И не будет у вас силы противостоять врагам вашим. И погибнете между народами, и пожрет вас земля врагов ваших»[540].
А вот несколько цитат из книги «Притчей Соломоновых»:
«Нечестивый бежит, когда никто не гонится за ним… Человек, виновный в пролитии крови человеческой, будет бегать до могилы, чтобы кто не схватил его»[541].
Следовательно, сейчас описание бегства и кончины Святополка «звучало» бы приблизительно так: «Нечестивый Святополк, повинный в пролитии крови человеческой, бежал от Ярослава как злодей и богохульник Антиох из Персии. И не было ему спасения, И умер он невесть где, подобно Ироду Окаянному, приняв муки за свое неверие. И после смерти вечно мучим, связанный в пустыне».
