Александр Немировский - Нить Ариадны
Став благодаря археологическому и искусствоведческому изучению терм знатоком архитектуры, Камерон блестяще применил свои знания в России. Он создал в Екатерининском парке прекраснейшее сооружение — «Термы» с висячими садами, гротами, галереями. На болотистой почве северной России была им возрождена античная красота [55].
В 1846 г. в Рим вместе с другими выпускниками Петербургской академии художеств был направлен двадцатичетырехлетний Сергей Андреевич Иванов. Подобно своему брату, знаменитому художнику, он обладал не только выдающимися способностями рисовальщика, но и исключительным трудолюбием. Заинтересовавшись руинами терм Каракаллы, он отдал им все свое время и силы. Целью С.А. Иванова было восстановление облика грандиозного сооружения. Работа подходила к концу, когда в Париже вспыхнула революция, захватившая вскоре другие страны Европы. Напуганное царское правительство отозвало своих стипендиатов из Рима. Но С.А. Иванов не захотел оставить труд незаконченным и отказался вернуться в Россию.
В 1849 г. на итальянском языке было опубликовано сочинение С.А. Иванова, посвященное термам Каракаллы. В 43 рисунках и эскизах русский художник дал план центральной части здания, ряд разрезов как всего здания, так и его частей и, наконец, воспроизвел в красках детали украшения помещений.
В реконструкции С.А. Иванова термы распадаются на две главные части: центральное здание и внешние его помещения. В центральном здании оба крыла занимают два больших зала для гимнастических упражнений. Между ними с одной стороны большой бассейн для холодной воды — фригидарий и помещение для теплой воды — тепидарий, разделенные монументальным центральным залом. Рядом с тепидарием огромная ротонда кальдария, увенчанная центральным куполом.
Термы Каракаллы занимали площадь в 11 гектаров. Посетитель, вступавший в термы через главный северный вход, мог воспользоваться не только спогматорием (раздевалкой), кальдарием, тепидарием, лакоником (помещением типа современной турецкой бани), но и огромными палестрами (диаметр 54 м, где в его распоряжении было все необходимое для физических упражнений. Он мог отдохнуть в огромной базилике, обрамленной гранитными пилястрами и поделиться там с друзьями. Он мог посетить стадион и понаблюдать за состязаниями атлетов, а также побывать в библиотеке. При необходимости он мог воспользоваться одной из писцин (туалетов), блестевших чистотой и мрамором.
Грандиозные руины терм — свидетельство роскоши общественных зданий императорского Рима. Они имеют значение не только для истории архитектуры, но и для истории культуры в целом. Термы — это наиболее оригинальное создание римлян, не знавшее прототипов на эллинистическом Востоке.
Остия
Не капризным заморским гостем яПриглашен был тобой на обед,Я готов и на кости, Остия,Опоздавший на тысячи лет.
Не нужны мне твои сокровища:Ведь они предвестники бед.Для рассказа подлинных слов ещеНе хватает на твой портрет.
Конечно же, Остия никого, в том числе и меня, не приглашала и не ждала. Но, изучая на протяжении многих десятилетий историю Древнего Рима, я исподволь готовился к предстоящей встрече с прославленным портом римлян. В моей памяти накапливались легенды о возникновении римской колонии с говорящим названием «уста», «устье», сведения о ее роли в развитии римского мореплавания и торговли, а также о деятельности римских императоров по укреплению и украшению морских ворот Рима.
Но однажды — помнится, это было в 1991 г. — в моих руках оказалась книга Карло Павалини с названием, показавшимся мне вызывающим — «Каждодневная жизнь Остии». Впервые выражение «каждодневная жизнь» использовал знаменитый французский историк Жером Каркопино (1881—1966) в применении к Риму: «Каждодневная жизнь Рима». Но ведь в распоряжении исследователей жизни древних римлян — необозримая античная литература и огромное количество археологических данных, а не те крохи, которые сохранились об Остии. Неужели появилась возможность рассказать о жизни остийцев на основании археологических данных?
Рим и Остия на Певтингерианской таблице-карте
История раскопок Остии — пожалуй, самая краткая из всех существующих применительно к древним памятникам. Остия, согласно римской традиции, возникла при царе Анке Марции (640—617 гг. до н.э.). Город, насчитывавший более чем тысячелетнюю историю, был раскопан итальянской археологической экспедицией под руководством Гвидо Кальца всего за три года (1938—1942). За это время были вскрыты тридцать четыре гектара городской территории, две ее трети. Именно тогда стал известен horrea, огромный амбар для хранения доставляемого из Египта зерна, инсулы, кварталы жилых домов, некрополь и многое другое, сделавшее Остию как памятник соперницей Помпей. С результатами же раскопок научная общественность стала знакома лишь в 1953 г., с началом выпуска серии «Раскопки Остии». Позднее появились первые, посвященные Остии монографии на итальянском, английском и немецком языках.
Остия, как было установлено археологией, возникла в IV в. до н.э. как небольшое защищенное стеной поселение в ранге римской колонии. Его размеры 194 м х 125,7 м при существовании одноэтажных построек позволяют допустить пребывание в нем не более трехсот семей. Скорее всего, это были военные. Жители занимали две пересекающиеся под углом улицы. Это был второй «квадратный» Рим. Первые признаки превращения военного поселения в торговый город зафиксированы во II в. до н.э.
Во времена Суллы Остия уже занимает около 71 га и по размерам уступает в Италии, помимо Рима, лишь Капуе (187 га) и Неаполю (101 га), во II в. расширился до 130 гектаров. По клеймам на кирпичах установлено, что из поддающихся датировке зданий почти три четверти вновь построенных или отреставрированных домов относятся к эпохе Антонинов (12 % датируются временем Траяна, уделявшего, к тому же, много внимания строительству новой гавани; 43 % — Адриана, 17 % — Антонина Пия). Далее по инерции город продолжает понемногу застраиваться при Септимии Севере (12 %), а затем строительство замирает, отражая ту общую ситуацию, в которой оказалась империя с приходом к власти Северов.
Фактически Адриан создал новый город по образу и подобию того Рима, возникшего после опустошительного пожара при Нероне. План города, 57 % площади которого занимали инсулы, был с точки зрения градостроительства правильным, улицы пересекались под прямыми углами, и главная магистраль, прорезавшая Остию с востока на запад, возле форума была украшена портиками, точно так же, как при подходе к Форуму Рима была украшена портиками. Общественные здания и храмы, первоначально использовавшие местный туф, к тому времени покрываются мраморной облицовкой, благо, хлынувший в Рим мрамор Греции, Африки, Малой Азии частично оседал в порту, да и балластом для входивших в гавань кораблей часто служили мраморные блоки.
Театр, примыкающий к дому Корпораций
Город, постоянное население которого, по подсчетам современных ученых, колебалось в начале империи в пределах 35 000—40 000, отличался от Рима лишь масштабностью построек. Его жителям вполне хватало сооруженного, (как свидетельствует посвятительная надпись родственника императора Випсания Агриппы) при Августе театра почти на 3000 мест. У театра была общая стена с построенным в то же время небольшим зданием торговых объединений. Там, внутри двойной колоннады, было устроено около 70 небольших помещений, принадлежавших публиканам Рима и представителям других, подчас отдаленных портовых городов. Каждый из таких своеобразных «офисов» имел свою эмблему, выложенную над дверями мозаикой. По ней можно судить о деловых интересах владельца или о городе, который он представлял.
Обнаружены эмблемы с изображением портов Африки, Испании, Сардинии, Галлии. Символы и обычно сопровождающие их пояснительные надписи показывают, что по соседству с театром, под возгласы и рукоплескания зрителей, заключались торговые сделки, связанные с покупкой шкур, леса, золота, зеркал, зерна, дынь, фасоли, слоновой кости и шелка, поступавших из далеких провинций и даже цветов, чей путь мог быть сравнительно коротким. Сочетание театра с «офисами», содружество Мельпомены с Гермесом (Меркурием) навело меня на мысль, что само театральное здание было построено на средства деловых людей. Затраты на сооружение театра с лихвой окупались благодаря художественно навязчивой рекламе.
К услугам остийцев было четырнадцать общественных бань, которые вместе с отстроенными во II в. императорскими термами обеспечивали гигиенические и культурные потребности населения города-порта не хуже, чем в Риме. И хотя термы Остии были не столь грандиозны и роскошны, как римские, в комфортабельности они не уступали столичным. Наиболее благоустроенными были термы, получившие внаше время условное название «Термы форума». Расположение помещений, учитывающее направление ветров и перемещение солнца, сложные системы вентиляции и отопления, позволявшие поддерживать в разных помещениях температуру, соответствующую их назначению, — все это как бы иллюстрировало разделы знаменитого трактата Витрувия «Об архитектуре», касающиеся устройства терм.
