KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » История » Валерий Гитин - Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 2

Валерий Гитин - Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 2

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Валерий Гитин, "Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 2" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Этот век, часто называемый «золотым», был чрезвычайно богат на мятежи и революции, потому что уж очень много людей обрели ни с того ни с сего право называться «господами», и у них началось от этого легкое головокружение, которое стимулировало желание стать этими самыми господами «в натуре», вследствие чего наиболее радикальные из них собирали толпы люмпенов и произносили это сакраментальное «можно»…

КСТАТИ:

«…Массы находятся под влиянием особенного рода сил, развивающихся в избранных членах общества. Массы сами не думают, среди них есть мыслители, которые думают за них, возбуждают собирательное разумение нации и заставляют ее двигаться вперед».

Петр Чаадаев. «Философические письма».

Рисунок М. Лермонтова

В ряду многочисленных попыток насильственным путем изменить существующее положение вещей выделяется своей элитарностью вооруженное восстание декабристов в Петербурге. Здесь не было пьяного уличного сброда, как в Париже в 1789 году, не было уличных беспорядков и вообще всего того, что приводится историками в доказательство весьма шаткой гипотезы «Народ — творец Истории». Ничего такого не имело места в то утро 14 декабря 1825 года, когда несколько полков регулярной армии приняли участие в нелепом трагическом спектакле, обреченном на бесславный провал задолго до его начала.

Организаторы его — группа молодых дворян, которые сочли вопиющей несправедливостью то, что «народ, вынесший на своих плечах все тяготы Отечественной войны 1812 года, продолжает нести ярмо крепостничества», как переписывалось из учебника в учебник советской да и постсоветской поры.

Да, из заграничных походов русской армии они привезли много впечатлений и заманчивых идей. Европа уже не знала к тому времени крепостного права, но знала, что такое конституционная монархия, что такое элементарные гражданские свободы и — что такое Наполеон с его головокружительной карьерой и всемирной славой.

Несомненно, многие из них, — чувствительные и хорошо воспитанные юноши из благородных семейств — искренне желали принести пользу своему народу и защитить попранную (как им представлялось) справедливость. При этом они почему-то считали «народом» только лишь крепостных крестьян да еще, может быть, горничных в родительских имениях, которых они в свое время соблазнили и теперь страдали от комплекса вины.

Возможно, кому-то из них, наиболее чувствительному, снилось, как он в лице хорошенькой горничной лишает невинности весь народ, которым цинично пользуется как средством своего наслаждения, но на котором никогда не женится… И он просыпался в холодном поту, зажигал свечу перед иконой и клялся искупить свою горькую, вернее, сладкую вину…

Они много говорили на своих тайных собраниях о благе народа, при этом не имея ни малейшего понятия о его настроениях и нуждах, да и вообще о нем как таковом. Абстрактные понятия, такие же идеи и планы их осуществления.

Несомненно, кое-кто из них страдал комплексом неполноценности и связывал избавление от него с новыми возможностями, которые открылись бы в случае изменения государственного строя. Содержание этого изменения, его характер и реальные шаги к его достижению оставались незначительными деталями, на которые просто некогда было тратить драгоценное время, отведенное для обсуждения гораздо более высоких материй.

А кого-то, в чем он, конечно же, не признался бы даже под пыткой, манил такой заразительный пример Бонапарта, который ведь тоже был всего лишь капитаном…

Это было сообщество честных, благородных и мужественных романтиков, которые желали «чего-то большого и чистого», но чего именно — до конца не знали и вызвали бы к барьеру любого, кто бы снисходительно посоветовал им искупать в ванне слона.

Современники отмечали, что декабристы культивировали суровую серьезность как норму поведения. Это было своеобразной игрой в настоящих заговорщиков, решительных, непреклонных и аскетичных.

Пушкин, друживший с многими из них, как-то записал такой диалог:

«Дельвиг: Поедем к девкам, друг Рылеев!

Рылеев: Я женат.

Дельвиг: Так что же? Разве ты не можешь отобедать в ресторации потому только, что у тебя дома есть кухня?»

Декабристы осуждали светские развлечения и пропагандировали спартанскую простоту во всех жизненных проявлениях, на что великий насмешник Пушкин отвечал:

Здорово, молодость и счастье,
Застольный кубок и бордель,
Где с громким смехом сладострастье
Ведет нас пьяных на постель!

Они негодующе пожимали плечами, но эта была игра, не притворство, не фальшь, а именно игра, искренняя, серьезная, честная, однако — игра…

Еще в 1816 году возникла их первая организация, называемая «Союз спасения». Своей основной задачей «Союз» ставил отмену крепостного права и установление конституционной монархии, но каким образом все это сделать, никто из членов организации толком не знал…

Преемником этого «Союза» стал в 1818 году «Союз благоденствия». Цели — те же, но уже были определены конкретные сроки революции — через 20 лет.

В 1821—1822 гг. на базе «Союза» возникли новые организации — «Южное общество» во главе с Павлом Пестелем (1793—1826 гг.), полковником, участником Отечественной войны, и «Северное общество», которое возглавил Никита Муравьев (1795—1843 гг.), один из основателей «Союза спасения» и «Союза благоденствия». Деятельность этих обществ в основном заключалась в разработке конституционных проектов либерального толка, при этом состоящих из общих фраз и страстных призывов к добру и справедливости.

А когда читаешь о том, что «осенью 1825 года они развернули широкую агитационную работу среди солдат», возникает естественный вопрос о том, была ли в тогдашней России полиция, жандармское управление и прочие организации, призванные следить за посягательствами на государственный строй. Создается впечатление, будто все делалось как-то понарошку: революционеры действовали якобы тайно, подпольно, но в то же время широко пропагандировали свои идеи, а политическая полиция якобы выслеживала их, но никого так и не выследила, пока в роковое утро 14 декабря они не вышли на Сенатскую площадь и не представились как сокрушители существующего государственного строя. Все это очень странно…

Революция была намечена ими на лето 1826 года, но смерть императора Александра Первого 19 ноября 1825 года внесла свои коррективы в планы заговорщиков.

На российский престол должен был вступить брат императора — Константин, но оказалось, что еще два года назад он отказался от права престолонаследия. Его отказ хранился в тайне, как и назначение преемником покойного императора его младшего брата — Николая. Когда все это стало известно, войска уже были приведены к присяге Константину, так что пришлось назначать переприсягу, которая должна была состояться 14 декабря.

Этот день заговорщики избрали днем своего восстания, запечатленного на скрижалях Истории как «восстание декабристов».

И это тоже была игра. Страшная, смертельно опасная, бессмысленная, в конце концов, но — игра.

Предполагалось, что войска, построенные на Сенатской площади, откажутся присягать новому императору, а затем захватят Зимний дворец (под командованием князя Е.П. Оболенского). Отставной поручик П.Р. Каховскийубьет Николая Первого (1796—1855 гг.), а господа К.Ф. Рылееви И.И. Пущин заставят (ни больше, ни меньше) Сенат передать власть Временному революционному правительству.

Эти люди сами себе сказали: «Можно!» При этом их никак не волновали судьбы сотен людей, которых они втягивают в эту авантюру, изначально обреченную на провал и бесславные последствия. Правда, их не волновали и собственные судьбы, но это, как говорится, их подробности…

КСТАТИ:

«Мужество без благоразумия — только особый вид трусости».

Луций Анней Сенека

Кто-то мог бы возмущенно вскрикнуть: «Постыдитесь ерничать на такие темы! Эти люди жизни отдали за народ!» Да ни один мятежник никогда не отдавал жизнь за народ, и прежде всего потому, что не имел четкого понятия о том, что есть народ, кого именно подразумевать под этим понятием. Жандармы тоже народ, и гвардейские офицеры, и сенаторы, и банкиры, и кузнецы, и многие другие, которые никак не нуждаются в услугах мятежников. А если, как я небезосновательно подозреваю, они считали народом лишь тот слой населения, перед которым, по словам партийных функционеров советской поры, интеллигенция находится в неоплатном долгу, то этим людям абсолютно безразлично, какой в стране политический строй и как он относится к гражданским свободам.

Так что они устроили свой кровавый спектакль вовсе не для народа, а для толпы зевак, сбежавшихся в то зимнее утро к Сенатской площади поглазеть на дармовое зрелище, до которого они всегда так охочи…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*