Алексей Шишов - Неизвестные страницы русско-японской войны. 1904-1905 гг.
«Мы дали (в войне. – А.Ш.) в общем менее, чем ожидал весь мир, а японцы дали более, чем даже ожидали они сами».
Война для мировой истории получила название русско-японской 1904 – 1905 годов. Официально противоборствующими сторонами были только два государства – Российская империя и Страна восходящего солнца, тоже империя во главе с микадо Ишихито. Но у России в той войне был верный союзник, готовый сражаться вместе с ней за славянское братство. Это было маленькое славянское княжество на Балканах – Черногория.
Ее князь Николай Петрович Негош сразу же встал на сторону братской православному черногорскому народу России. Черногория объявила войну Японии. В Маньчжурии в рядах русской армии сражались черногорские и сербские добровольцы. Но сам факт посильного участия Черногории в русско-японской войне для истории прошел как-то не замеченным. В противном случае война могла бы у кого-то из исследователей получить название русско-черногорско-японской.
Перед этим Черногория, отстаивая свою полную независимость от Стамбула, уже участвовала в войне на стороне России в русско-турецкой войне 1877 – 1878 годов. Правитель небольшой страны в Балканских горах получил в награду «за отличную храбрость и мужество, оказанные в борьбе с турками» высшие боевые награды старой России – ордена Святого великомученика и победоносца Георгия 3-й и 2-й степени.
Когда черногорский князь Негош в 1889 году посетил Санкт-Петербург, то император Александр III в своем знаменитом тосте назвал Черногорию «единственным искренним другом России». Этот застольный тост тогда наделал немало шума на Балканах и в сопредельных с ними государствах.
В августе 1910 года княжество было провозглашено королевством во главе с монархом Николаем I. В том же году он получил звание генерал-федьдмаршала русской армии. Черногорский король породнился с домом Романовых: две его дочери Стана (Анастасия) и Мили-ца стали супругами великих князей Николая и Петра Николаевичей, которые являлись двоюродными дядями последнего всероссийского самодержца…
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
ЭПИЛОГ
Война закончилась, и в правительственных, военных кругах встал вопрос о массовом награждении ее участников. Однако вопрос оказался довольно спорным. Лишь в январе 1906 года высочайшим указом была утверждена медаль «В память Русско-японской войны». Она изготавливалась из трех видов металла. На лицевой стороне ее помещалась дата «1904 – 1905» и изображение всевидящего ока. На обороте шла надпись – «Да вознесет вас Господь в свое время».
Серебряной медалью награждались героические защитники Порт-Артурской крепости. Светло-бронзовой – участники военных действий в Маньчжурии. Темно-бронзовой – лица, в боях непосредственного участия не принимавшие, но состоявшие на службе в районах боевых действий, а также на Дальнем Востоке и на железных дорогах, по которым шли военные перевозки. Раненым и контуженным памятная медаль выдавалась на ленте с бантом.
Вскоре учреждается еще одна памятная награда для участников войны – «Медаль Красного Креста в память Русско-японской войны 1904 – 1905 гг.» Ею награждались члены управления и служащие Российского Общества Красного Креста, а также врачи, медицинский персонал и сотрудники питательных и ночлежных пунктов, ставшие гражданскими участниками войны на Дальнем Востоке.
В 1907 году завершилось возвращение русских пленных из Японии в Россию. Среди них оказалось несколько тысяч участников Цусимского поражения. Они никак не могли претендовать на медаль «В – память Русско-японской войны». Правительство осознавало, что надо как-то отметить участников Цусимского военного сражения. С этой целью в 1907 году была утверждена медаль «В память похода на Дальний Восток эскадры адмирала Рожественского». Ленту для нее выбрали не военных цветов – бело-оранжево-черную. Нижние чины получили медаль из светлой бронзы, офицеры – серебряную.
Уже после войны правительство, отдавая дань подлинному героизму моряков 2-й Тихоокеанской эскадры в Цусимском морском сражении, решило наградить наиболее мужественных нижних чинов Георгиевскими наградами. Награждали, естественно, тех, кто остался в живых. Посмертных награждений в России в то время не производилось. В наградных представлениях на «цусимцев» записывалась только одна фраза, предельно ясно говорившая о совершенном воинском подвиге: «За бой 15 мая 1905 года».
Георгиевскими кавалерами за Цусиму на русском флоте стали всего несколько десятков нижних чинов. Так, на эскадренном броненосце «Орел» Знаки отличия Военного ордена получили матросы 1-й статьи Кузьма Артамонов, Николай Захваткин и Сафон Карасев, комендоры Меркурий Егоров и Игнатий Знаменщиков, артиллерийский квартирмейстер 2-й статьи Игнатий Иголкин, барабанщик квартирмейстер Степан Волков, сигнальщик Федор Шемякин, другие «орловцы».
В Цусимском сражении из всей команды эскадренного броненосца «Наварин» в 703 человека спаслись только три моряка. Все они были представлены к Георгиевской награде. Ее обладателями стали кочегар 2-й статьи Порфирий Деркач, комендор Степан Кузьмин и сигнальщик Иван Седов. Первые двое провели в воде 14 часов, прежде чем в полубессознательном состоянии их подобрал английский пароход, доставивший русских моряков в Шанхай.
Из экипажа эскадренного броненосца «Пересвет» Георгиевским кавалером стал машинист Ян Липко, крейсера 1-го ранга «Аврора» – боцман Алексей Соколов, крейсера 1-го ранга «Светлана» – квартирмейстер Иван Луговой, транспорта «Иртыш» – матрос 1-й статьи Абдул Абдулхаев, сигнальщик Василий Белоусов и машинист 2-й статьи Михаил Иванов.
На эскадренном миноносце «Быстрый» Георгиевские кресты 4-й степени получили тринадцать нижних чинов. Такое количество «Егориев» на корабельную команду выдавалось в истории флота государства Российского крайне редко. Тем более, что экипаж «Быстрого» был, как и на других кораблях его класса, малочисленен. Среди награжденных здесь значились минер Василий Макаров и кочегар Ефим Нестенко, машинист Михаил Ахчин и машинный кондуктор Василий Осминин, матрос Федор Евсеев и телеграфист Леонид Дехтерев…
Несколько позже, в 1914 году, императором Николаем II был утвержден почетный нагрудный знак «За защиту Порт-Артура» – серебряный крест с изображением броненосца в центре. Он выдавался ветеранам обороны русской морской крепости на Квантуне в память со дня начала порт-артурской эпопеи. Вручение нагрудных знаков производилось в самой торжественной, памятной обстановке.
Так Россия чтила своих героев в проигранной Японской войне. Мужество и бесстрашие порт-артурцев, цусимцев и маньчжурцев в народной исторической памяти не забывалось. О Цусиме писались книги, о ней пелось в песнях, она звучала в стихах и балладах. Вот одна из таких русских героических баллад:
В далеком Цусимском проливе,
Вдали от родимой земли,
На дне океана глубоком
Забытые есть корабли.
Там русские есть адмиралы,
И дремлют матросы вокруг,
У них вырастают кораллы
На пальцах раскинутых рук.
Когда засыпает природа
И яркая светит луна,
Герои погибшего флота
Встают, пробуждаясь от сна.
Они начинают беседу —
И, яростно сжав кулаки,
О тех, кто их продал и предал,
Всю ночь говорят моряки.
Они вспоминают Цусиму,
Напрасную храбрость свою,
И небо, от жизни далекое,
И гибель в неравном бою.
И в шуме морского прибоя
Они говорят морякам:
«Готовьтесь к великому бою,
За нас отомстите врагам».
Что же касается Японии, то она тоже отметила свою победу в войне с Россией наградной медалью, но только одной. Она была массовой, и ею награждались только участники боевых действий на суше и на море. На лицевой стороне японской медали были изображены скрещенные знамена, восходящее солнце и цветок сакуры (вишни), традиционно самый любимый в Стране восходящего солнца.
В Японии в память о той войне была отчеканена еще одна медаль. На лицевой стороне этой медали, серебряной, изображены два скрещенных знамени, скрепленных шнуровой перевязью со свисающими кистями, и надпись иероглифами «сэйкин», означающая «прилежание, трудолюбие». Реверс[57] этой серебряной наградной медали совершенно загадочен. Сверху и снизу пятиконечной звезды по-японски и по-русски написано «Наросино».
Наросино – название огромного лагеря для русских военнопленных – нижних чинов на Японских островах. Там содержались плененные в Порт-Артуре, Корее и в Цусимском морском сражении. Офицеры содержались в других местах и пользовались определенной свободой. Официально лагерь Наросино назывался «приютом», поскольку слова «концлагерь» тогда еще не придумали. Такими медалями японцы награждали особо примерных в поведении военнопленных, старост бараков, которые помогали лагерным властям поддерживать должный порядок в Наросино.
