Энтони Эверит - Возвышение Рима. Создание Великой Империи
Митридат потерял терпение. Он всегда старался избегать прямого военного противостояния с Римом, но теперь он почувствовал, что у него не осталось никакого выбора, кроме как сопротивляться. Довольно быстро он победил три армии, посланные против него. Аквилей был захвачен и казнен. В наказание за его жадность в горло ему налили расплавленное золото.
Царь достиг точки невозврата и понял, что ему надо идти дальше. Он прошел по римской провинции Азия и объявил о долгожданной свободе греческих городов-государств и об отмене долгов. Он откликнулся на просьбу Афин освободить Грецию. Встал вопрос, как ему поступить со многими тысячами римских и италийских купцов, находившихся в городах Азии. Если их оставить в покое, то они стали бы потенциальной «пятой колонной», а собрать их всех вместе и вывезти было очень затратно.
Митридат принял самое опасное решение за все время своего долгого правления. Он отправил письмо всем местным правителям Азии, в котором приказал им через тридцать дней с момента получения этого письма уничтожить всех выходцев из Италии - мужчин, женщин и детей - и оставить их непогребенными, что в древнем мире считалось страшным оскорблением. Почти все местное население с воодушевлением исполнило этот приказ, однако в каком-то одном городе для убийств использовали наемников. В городах можно было увидеть страшные сцены. Как только началась резня, многие бежали в храмы, надеясь найти там убежище. В Эфесе беглецов, укрывшихся во всемирно известном храме Артемиды (греческое соответствие римской Дианы) отрывали от статуй богини и убивали, а в Пергаме тех, кто укрылся в храме бога исцеления, Асклепия, пронзали стрелами. Всего во время этой резни погибло около 80 000 человек.
Понтийский царь понимал, что Рим никогда не простит ему и всем тем, кто участвовал в этом истреблении. Теперь жители Азии были заинтересованы в успехах Понта. Римский сенат получил горький урок, который ему пришлось изучать. То усердие, с которым население прибегло к массовым убийствам, показало, насколько сильна была ненависть к римской продажности и жестокости.
Сенат словно в насмешку предложил полноправное римское гражданство всем союзным народам, живущим к югу от реки По. Многие тысячи новых граждан, составляющих тридцать пять племен, разделили всего на несколько триб. Это означало, что, несмотря на огромную численность, эти люди никогда не смогли бы отстоять свои интересы (как мы помним, каждая триба обладала только одним коллективным голосом).
В 88 году консулом избрали консервативно настроенного Суллу. Он добился этого благодаря возросшей популярности из-за своих выдающихся действий во время Союзнической войны. Сулла сразу же получил в наместничество провинцию Азия, другими словами, ему поручили командовать армией против Митридата. До сих пор все шло хорошо.
Трибуном на этот год избрали одного из самых успешных ораторов того времени Публия Сульпиция Руфа. В молодости Цицерону удалось попасть на его выступление. «Сульпиций из всех ораторов, которых я когда-либо слышал, был, бесспорно, самый возвышенный и, так сказать, самый патетический оратор, - писал впоследствии Цицерон, - голос у него был сильный и в то же время приятный и звонкий». К тридцати пяти годам Сульпиций стал блестящим и влиятельным оптиматом, но как только его избрали трибуном, он изменил свои пристрастия и присоединился к популярам. По-видимому, это произошло из-за его близкой дружбы с убитым Друзом. Сульпиций отстаивал интересы итальянских союзников Рима и взялся за решение непростой задачи - принятия закона, по которому новые граждане Рима будут справедливо разделены на 35 триб.
Сульпиций предполагал, что против его закона выступят как члены сената, так и представители народа, поэтому он заключил соглашение с Марием. Марий все еще тяготился тем, что его исключили из общественной жизни, и, несмотря на свои семьдесят лет, он хотел снова поучаствовать в каких-нибудь военных действиях. Марий имел большую популярность среди простых избирателей, а также мог обеспечить Сульпицию поддержку среди сословия всадников. Трибун, в свою очередь, мог отменить назначение Суллы командующим на Востоке и передать командование Марию.
Оскорбленный Сулла велел прекратить всякую общественную деятельность и объявил неприсутственные дни (iustitium). В ответ на это Сульпиций вывел свою толпу на улицы. На Форуме начались беспорядки, в ходе которых даже пытались посягнуть на жизнь консулов. Сулле удалось бежать, но к своему стыду, ему пришлось просить убежище в доме Мария близ Форума. Преследователи Суллы пробежали мимо здания, а Марий вывел беглеца через черный ход. Сулла еще некоторое время оставался в городе. Он отменил неприсутственные дни (iustitium), а затем бежал в военный лагерь к своим шести легионам, которые он должен был повести против понтийского царя.
Сульпиций принял свой закон и казнил некоторых сторонников Суллы. Как только консул узнал, что его отстранили от командования, он сразу же созвал собрание всего войска. Воины с нетерпением ждали выгодной войны и боялись, что Марий вместо них наймет на службу других людей. Сулла сообщил им о насилии, которому подвергся он, будучи римским консулом. Он попросил воинов повиноваться приказам, не задумываясь над тем, каковы они будут. Они, конечно же, понимали, что он имел в виду, и все же, когда Сулла приказал идти на Рим, они выполнили его приказ. Однако многие командиры не согласились вести войско против своей родины и бежали из лагеря.
Таким образом, произошел второй поворотный момент в истории Рима. Политики перестали, как прежде, избивать своих противников и даже убивать их, и теперь для решения своих вопросов они стали прибегать к настоящей гражданской войне. Аппиан прямо говорит об этом: «Все эти убийства и гражданские волнения оставались пока делом отдельных партий. Но затем руководители партий боролись уже друг против друга как на войне, при помощи больших армий, причем сама родина служила им как бы призом».
Поскольку в Риме не было военного гарнизона, то Сулла во главе двух легионов вступил в Рим, не встретив никакого сопротивления. Это было страшным кощунством. Строгое древнее табу запрещало вооруженным воинам входить в город (за исключением триумфа). Никогда прежде в Риме не случалось такого явного и вопиющего нарушения традиций. Когда воины прорывались в центр города по узкой улочке, потрясенные жители стали бросать им на головы черепицу с крыш, однако подошел Сулла и пригрозил им сжечь их дома.
Теперь, когда консул стал единоличным властителем Рима, он без всяких препятствий отменил все законы Сульпиция. Он также принял некоторые меры к тому, чтобы усилить сенат и ограничить власть трибунов. Прошли выборы консулов, однако у Суллы не было времени контролировать их результаты, и один из двух новых консулов, Луций Корнелий Цинна, оказался популяром, который не поддерживал Суллу. Видя, что все складывается не в его пользу, Сулла поспешил на Восток для борьбы с Митридатом.
На одной из вилл нашли Сульпиция, которого осудили к смерти. Раба, предавшего Сульпиция, сначала освободили, а затем сбросили со Тарпейской скалы. Марию с трудом удалось избежать расправы, и он попытался ускользнуть от своих преследователей. Он отправился в Африку, но во время плавания заболел морской болезнью и высадился на берег около приморского города Цирцеи в 100 километрах к югу от Рима. Мучимые голодом, он и его спутники бесцельно бродили по лесу. Выйдя к берегу, они увидели вдали отряд всадников. На лодке Марий добрался до одного из торговых кораблей, которые, к его счастью, в то время проходили мимо этого места. Торговцы с неохотой взяли на борт своего знаменитого, но нежелательного гостя и вскоре высадили его на дикий берег, оставив ему немного еды.
Старик снял свои одежды и скрылся в грязном болоте. Когда его нашли, он был голый и весь покрытый илом. Мария привели в близлежащий город и передали местным властям, которые решили, что его надо убить. Это дело поручили какому-то кельту (возможно, выходцу из племени кимвров, которое Марий уничтожил в сражении более десяти лет назад). Он вошел в темное помещение, где лежал Марий, и услышал из темноты громкий голос: «Как? Ты смеешь поднять руку на Мария?»
Кельт бросил свой кинжал, выбежал на улицу и закричал: «Не смогу я убить Гая Мария!» Его реакция заставила изменить отношение к Марию. Его привели на берег, нашли ему судно и отправили в провинцию Африка, где он когда-то поселил многих своих ветеранов. И только здесь Марий, наконец, оказался среди друзей.
Пока Сулла находился на Востоке, новый консул, Цинна, попытался снова ввести законы Сульпиция для новых граждан. Однако сенат отстранил Цинну от консульства, лишил гражданских прав и изгнал из города. Марий после пережитых испытаний возвратился в Италию и сформировал войска. Вскоре к нему присоединился Цинна. Второй раз в истории Рима легионы прошли по городу.
![Э. Гиббон - История упадка и крушения Римской империи [без альбома иллюстраций]](/uploads/posts/books/184344/184344.jpg)
