М. Велижев - Россия в Средиземноморье. Архипелагская экспедиция Екатерины Великой
904
Д.М. Голицын настаивал, что слух о радикальной новизне отношений между двумя странами, изменившихся с назначением Маруцци, сильно преувеличен: Екатерина лишь воскресила инициативы, идея и первые шаги по разработке которых принадлежали Петру I (ASV. Dispacci degli Ambasciatori al Senato, Dalla Germania, filza 272).
905
Berti G. Russia e stati italiani nel Risorgimento. P. 45.
906
Ibid. P. 45-47.
907
ASF, Segreteria e Ministero degli Esteri, pezzo 2317.
908
С6РИО. T. 67. C. 451.
909
СбРИО. Т. 87. С. 43-44.
910
На основе донесения Реньера в Сенат от 30 апреля 1768 г.: Manfroni С. Documenti veneziani sulla campagna dei Russi nel Mediterraneo 1770-71. P. 1147-1148.
911
СбРИО. T. 87. C. 45-48. Обмен информацией был взаимным. Так, А.М. Голицын в своих письмах постоянно сообщал Маруцци о новостях из русской армии, Маруцци же передавал известия о турецкой армии, полученные из его источников, а также писал о внутренних итальянских и европейских событиях.
912
Как отмечал Маруцци в шифрованном письме А.М. Голицыну от 21 февраля/4 марта 1769 г.: «Мои друзья трудятся изо всех сил, чтобы расположить к нам умы» (РГАДА. Ф. 1263. On. 1. Ед. хр. 2044. Л. 23; оригинал по-французски).
913
Об этом Маруцци, в частности, писал А.М. Голицыну в письмах от 2/13 января и 23 января/3 февраля 1770 г. (РГАДА. Ф. 1263. Он. 1. Ед. хр. 2045. Л. 3 об., 7).
914
Об этом см. письмо Маруцци А.М. Голицыну от 2/13 января 1770 г. (Там же).
915
См., например: СбРИО. Т. 1. С. 7, 13; РГАДА. Ф. 1263. On. 1. Ед. хр. 2045. Л. 15 об.-16., 22-22 об. Вместе с Маруцци в денежных операциях России участвовали британский консул в Ливорно Д. Дик и русский агент в Тоскане Р. Разерфорд (СбРИО. Т. 1. С. 37; СбРИО. Т. 97. СПб., 1896. С. 82; РГАДА. Ф. 1263. Он. 1. Ед. хр. 2049. Л. 25).
916
Так, в 1771 г. «гонителем» Маруцци выступил А.А. Вяземский (см. письмо Маруцци А.М. Голицыну от 30 июля/10 августа 1771 г.; РГАДА. Ф. 1263. On. 1. Ед. хр. 2047. Л. 25-28 об.).
917
Например, в реляции из Венеции от 6/17 декабря 1768 г., поверенный писал: «Один из Туринских моих приятелей, имеющий значение при тамошнем дворе пишет мне, что министр иностранных дел сказал ему, что он с удовольствием услыхал, что мне поручены дела в<ашего>. имп<ераторского> вел<ичест>ва для всей Италии и что он не сомневается, что я имею кредитивные грамоты и к его двору и что ему было бы весьма приятно видеть меня в Турине» (СбРИО. Т. 87. С. 265; оригинал по-французски). Маруцци писал (и говорил еще перед своим отъездом из России Н.И. Панину), что с верительными грамотами, в которых упомянута лишь Венеция, могут возникнуть затруднения: другим дворам это не понравится, ибо они названы после республики и все вместе без различия (Там же).
918
Количество упоминаний и просьб о присылке грамот и патента в письмах Маруцци А.М. Голицыну огромно. Впервые Маруцци просил о наделении его более широкими полномочиями в письме от 13/24 декабря 1768 г. (РГАДА. Ф. 1263. On. 1. Ед. хр. 2043. Л. 45-45 об.). В письме к Голицыну от 31 октября/11 ноября 1769 г. Маруцци отмечал, что соответствующие обещания были даны ему и А.Г. Орловым (РГАДА. Ф. 1263. On. 1. Ед. хр. 2044. Л. 81).
919
Berti G. Russia е stati italiani nel Risorgimento. P. 45.
920
Маршрут Маруцци из России в Италию хорошо прослеживается по его письмам А.М. Голицыну. 31 мая 1768 г. Маруцци был в Риге, 16/27 июня – в Варшаве, 3/14 августа – в Данциге, 1/12 сентября – в Дрездене, 6/17 сентября – в Вене, 29 октября/9 ноября – в Венеции (РГАДА. Ф. 1263. Он. 1. Ед. хр. 2043. Л. 14 об.-35).
921
Так, А.М. Голицын писал Маруцци 26 ноября 1768 г.: «Не может быть, чтобы известие о разрыве между Россиею и Портою не было уже сведомо у вас… Мы полагаем, что коль скоро при республике находится лицо, аккредитованное от ее имп<ераторского> величества, мы должны взирать на нее, как на все другие державы, с коими мы находимся в открытых сношениях и подобно им сообщить ей это положение, в каком мы находимся относительно общего врага христианства. Вы исполните это вручением правительству ее точной копии нашей общей декларации, не препровождая ее чем бы то ни было, что бы имело вид приглашения с нашей стороны вмешаться в ссору, которая ему чужда и к участию в которой оно не призвано никаким трактатом. Мы не можем и не желаем приглашать республику к ссоре из за нас с опасным соседом; в этом должно заключаться правило ваших публичных действий и сущность ваших объяснений с правительством. Но вы не упустите внушить через ваших друзей и через нескольких нобилей, о которых вам известно, что они давно желают, чтобы республика вступила с нами в более тесные связи, что война между Российскою империею и столь старинным и опасным врагом Венецианского государства достойна полного внимания этой мудрой республики и что помимо каких либо обязательств между нами и ею, не будет преувеличенным ожиданием с нашей стороны, если мы полагаем, что она будет склоняться на нашу сторону и что она не откажется при всех случаях и всеми способами способствовать нашим операциям, когда это будет возможно без собственного риска. Считая ее слишком осторожною, чтобы легкомысленно начать войну, мы полагаем однако, что она едва ли пренебрежет случаем, если он ей представится, вознаградить потери, забыть которые она никогда не может. Если Господь благословит наше оружие успехами настолько решительными, чтобы возбудить в ней такое желание, то мы без подозрения увидим ее пользующеюся этим случаем для диверсии столь же серьезной, какою будет и наша война с турками. События подготовлены будут первою или второю кампаниею и тогда вы применитесь к ним в своих внушениях. Достаточно, что если республика подумает о войне, вы будете в состоянии заверить ее, что мы во всякое время будем расположены войти с нею во все необходимые меры, чтобы вести дело сообща. В настоящее время мы довольствуемся просьбою, чтобы сохраняя мир, она не показывая вида согласилась на средства, могущие облегчить наши операции…» (СбРИО. Т. 87. С. 217-219; оригинал по-французски). Маруцци получил следующие инструкции: «…вы могли бы внушить вашим друзьям, что если бы республика пожелала услужить России, то они сами должны стараться поддерживать пламя восстания среди черногорцев, что возможно было бы косвенным образом поддержать их, собрав на Далматской границе вблизи от них маленькие магазины военных снарядов и жизненных припасов, которые они могли бы грабить и пользоваться ими против турок. Наконец вы по собственному благоразумию внушите тем членам Совета, к коим вы питаете наибольшее доверие и которых вы признаете наиболее склонными к тому, чтобы республика воспользовалась нашею войною, чтобы они взвесили выгоды государства и соответственно этому распорядили действия республики. <…> Ваше дело воспользоваться вашими местными сведениями и знакомствами для того, чтобы оказать наиболее возможную пользу в интересах Двора» (Там же. С. 219-220; оригинал по-французски).
922
СбРИО. Т. 1. С. 13. В рескрипте Екатерины на имя Маруцци от 29 января 1769 г., который регламентировал его деятельность в Венеции, в частности, говорилось: «Мы поручаем вам напротив сделать тамошнему правительству обыкновенным в этикете порядком пристойное с нашей стороны приветствие и уверить оное, что мы, признавая в сем случае снисхождение республики за верный опыт истинной ее склонности к утверждению с Империею Нашей дружбы и доброй корреспонденции, взаимно тому с охотою и искренностию при всяком случае соответствовать не оставим, будучи внутренно удостоверены, что обоюдная наша дружба и доброе согласие на обе стороны полезны быть могут» (Там же).
923
См. письмо Маруцци к А.М. Голицыну от 6/17 ноября 1768 г.: РГАДА. Ф. 1263. On. 1. Ед. хр. 2043. Л. 38.
924
См. письма Маруцци А.М. Голицыну от 29 ноября/10 декабря и 13/24 декабря 1768 г.: Там же. Л. 42-45. Н.И. Панин в письме Маруцци от 14 августа 1770 г. отмечал, что «этот (французский. – М.В.) двор оставляет там поверенного в делах, аккредитованного грамотою короля, лишь с целью иметь право делать придирки, требовать непременно всего, что дозволено вам и этим косвенным путем добиться благоприятного для себя исхода спора» (СбРИО. Т. 97. С. 129).
925
Alberti А.М. Venezia е la Russia alia fine del secolo XVIII (1770-1785). P. 234; Manfroni C. Documenti veneziani sulla campagna dei Russi nel Mediterraneo 1770-71. P. 1149.
926
ASF, Ministero degli Esteri, pezzo 2317.
927
В рескрипте Д.М. Голицыну в Вену от 14 мая 1768 г., апробированном Екатериной 12 мая 1768 г., в частности, говорилось: «усмотрели мы с немалым удивлением, под каким претекстом мнимого опасения Венецкий сенат уклонился не токмо от содействования и вспомоществования в известной, Мерку порученной, комиссии, но и совсем отказался с ним дело иметь» (С6РИО. Т. 87. С. 86-87). Ср. письмо Н.И. Панина Д.М. Голицыну в Вену от 17 октября 1769 г. (Там же. С. 508-510).
