Сергей Семанов - Русский клуб. Почему не победят евреи (сборник)
Нынешняя Россия, а русский народ – изначально, наиболее подготовлена к такому переходу среди всех прочих стран и народов европейской цивилизации. В этом открываются для нас самые благоприятные перспективы.
– Не могу с Вами согласиться, что авторитаризм даже в лице такого харизматичного президента, как Владимир Путин, способен в одночасье решить накопившиеся за десятилетия беды и социальные проблемы нашего больного общества. Нам говорят о некоем оздоровлении страны, а что мы видим на деле? Вырождение русского народа, его стремительное вымирание. Деградацию вековых моральных устоев. Люди умирают от пьянства, русские города заполнены выходцами из Кавказа и Средней Азии. Они оседают в России, женятся на русских женщинах, у которых иного выбора не остается. В стране нет общенациональной идеи, поэтому и правят бал чиновники всех мастей. И никакой авторитаризм им не страшен. Они сильнее!
– Тут хотелось бы прежде всего сказать: не сейте панических слухов. Да, торгуют детьми. Но это все же носит (точнее, носило) исключительный характер. Пьянство русских мужчин наблюдается ныне в основном в хозяйственно запущенных местностях. «Перераспределение» русских женщин в пользу народов Кавказа и Средней Азии – это, скорее, словесная метафора, чем факт. Да, все это имеет место, потому нуждается в решительном отпоре, а для начала – в гласном обсуждении этих вопросов, с приведением подлинных фактов, имен виновных, прежде всего руководителей всех уровней, которые попустительствуют тому или ведут с этим недостаточную борьбу.
– Тем не менее борьбу ведут не с теми и не там. Сегодня опасно говорить о том, что русский народ притесняем ставленниками мировой закулисы, что вся печать, телевидение, кинематограф и издательства захвачены носителями антирусской идеи! Тут же приклеят ярлык «русского фашиста», а то и обвинят в разжигании межнациональной розни…
– О так называемом «русском фашизме» в нынешних условиях не следует даже упоминать. Его нет, а разговоры по этому поводу лишь на руку врагам русского народа. Значит, даже не стоит вести такие разговоры, избегать их, не поддерживать.
Что же касается глобализма, то есть всемирной власти космополитов-олигархов, то тут все ясно и очевидно. Эта преступная, ибо полностью незаконная, власть ныне стала не только обнаженной, но и вызывающе наглой. И бесстыжей, ибо какой международной полиции им опасаться? Да, есть Интерпол, но он их же и оберегает. Смешны усилия российской прокуратуры выцарапать из Лондона очевидного мошенника Березовского, подозреваемого к тому же во многих «мокрых делах». Не надейтесь, товарищи, своих чужим не отдают…
– В Библии сказано: Вначале было Слово и Слово было БОГ. Вы человек, который отдал много лет служению русской словесности. Вашими книгами о генерале Брусилове, адмирале Макарове, легендарном батьке Махно зачитывалось и зачитывается не одно поколение русских читателей. Не менее интересна и биография Брежнева. Много написано о русской истории. Сергей Николаевич, хотел бы спросить вас, почему до обидного оскудела сегодня русская словесность? Понимаю, ушли из жизни пронзительные русские писатели – Василий Шукшин, Виктор Астафьев, Федор Абрамов, Виктор Конецкий, совсем недавно Михаил Алексеев. А кто пришел им на смену? Впору сказать: оглянулся я окрест, и скорбью душа моя наполнилась! Книжные прилавки ломятся от новинок, но что там? «Чернуха», «порнуха», «бытовуха»… Что же это за реализм такой? Или сегодняшняя литература – прямое отражение торжествующего хама? Какой капитализм, такая и литература. Хотелось бы узнать ваше мнение о современном литературном процессе. Есть ли сегодня интересные писатели?
– Что такое «сверхреализм», «бытовой реализм» и любое подобное в том же ряду быстро меняющихся определений, я разбираться не стану. Это построения в пустоте, полагаю, и пусть ими занимаются иные. А вот несколько известных писателей, которые представляются мне наиболее влияющими на общественное сознание нынешнего русского народа, точнее – на его наиболее продвинутую часть, я не упомянуть не могу. Просто обязан: возраст и многообразный жизненный опыт призывают меня к этому.
Заметим, что в XXI веке как бы «вдруг» изменилось само древнее понятие «литература». В конце минувшего века медленно потухла в России поэзия, она окончательно скончалась со смертью последнего крупного русского поэта Юрия Кузнецова. Даже студенческая молодежь не интересуется ныне стихами. Прозаическое творчество, разумеется, прекратиться не может, но оно изменилось существенно и быстро.
Этого пока не сумели заметить многие писатели и литературные истолкователи, именуемые критиками. Исчез роман в его классическом виде, а уж какие высокие образцы подарила нам тут русская классика! Скажу никак не кокетничая: если бы сейчас появился роман о современной жизни уровня «Анны Карениной», я бы читать его не стал. Зачем мне знать о заблуждениях и муках каких-то несуществующих супругов Карениных, если вокруг меня, на моей родине, среди родного мне русского народа творятся ежедневно великие потрясения и подлинные драмы? Нет, я лучше узнаю о них, подлинных.
Скажут: так всегда было. Вспомните у Пушкина: «Над вымыслом слезами обольюсь…» Да, мы и сегодня плачем при кончине Андрея Болконского или над трагическим финалом «Тихого Дона». Это так, но времена меняются независимо от нашей воли, сегодня ничего подобного «Войне и миру» в волнах не видно. И не предвидится, твердо обещаю как в некотором роде знаток современной литературы.
Сегодня мы оцениваем писателей несколько иначе. Что они вносят нового в развитие русской души, заблудившейся в последнем столетии, как и чем просветляют ее, как используют великий, свыше данный им дар – русский язык, какую нравственность исповедуют?
Назову три имени. Александр Байгушев, разносторонне одаренный русский литератор, известен давно. Его два совершенно новаторских романа о хазарах и о мистическом саркофаге Останкинской телебашни пришлись на несчастные девяностые годы, их тогда мало кто оценил. Но недавняя его книга «Русская партия внутри КПСС», немыслимая по литературной смелости, вышла уже двумя изданиями подряд и мигом исчезла. Сергей Кара-Мурза творит в жанре, вроде бы далеком от привычных представлений о литературном творчестве, но его многочисленные книги последних лет не только будят русскую мысль, но и расширяют наше представление о художественном образе.
Олег Платонов – некое совсем новое явление в литературе, жанр его многочисленных и в высшей степени разнообразных книг даже трудно обозначить привычными определениями. Даже свое сочинение по истории русского народного хозяйства он ухитрился выполнить– мы не преувеличиваем – на уровне отличной беллетристики. А его сочинения на сюжеты новейшей русской истории, его мемуарная книга!.. Об этом надо писать отдельно и подробно.
В последнее время резко возрос интерес к произведениям писателя Юрия Петухова. Ему удалось создать образец художественной публицистики, где в образной форме воплощаются животрепещущие интересы современного русского общества, в особенности его молодой части. Некоторые его произведения прямо-таки впечатляют своей неожиданностью и остротой. Мы имеем в виду очерки его о знаменитой картине «Мона Лиза», о романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита» и его новейшей киноэкранизации.
Беседовал Юрий Глухов
Великий преобразователь и его император
Петр Аркадьевич Столыпин был, что теперь очевидно, кажется, всем, одним из выдающихся деятелей государства Российского за всю тысячу лет его существования. Ни грана преувеличения в этой оценке нет. Однако, и это частенько случалось в России, его поносили со всех сторон при жизни, а потом начисто забыли несколько поколений потомков. Памятник ему снесли сразу после февраля 1917-го, а в «самостийном» Киеве восстанавливать «москаля» не желают. И более полувека на задворках исторических учебников он упоминался вскользь и с пренебрежительными эпитетами. И завершим: до сих пор биография Столыпина у нас не издана.
А ведь какой блестящий был человек, сколь разносторонне талантлив! Одна родословная чего стоит. Род Столыпиных впервые упомянут в русских летописаниях под 1556 годом, в эпоху Ивана Грозного, когда «второй Титович Столыпин» оставил свою подпись под важным документом (значит, второй сын неизвестного Тита Столыпина). К началу XX столетия в России лишь немногие аристократические семьи имели более древнее происхождение.
Его прадед Алексей Емельянович Столыпин был отцом знаменитой в истории Екатерины Алексеевны, в замужестве Арсеньевой; от ее единственной дочери Марии, в замужестве Лермонтовой, родился великий русский поэт. О Столыпиной-Арсеньевой, женщине выдающихся дарований и красоты, создана целая литература. Отец преобразователя России, Аркадий Дмитриевич, был двоюродным братом матери Лермонтова. Он занимал крупные государственные посты в правительствах Александра II и Александра III, ушел в отставку в высоком гражданском чине тайного советника. Скончался в преклонном возрасте, когда его старший и поздний сын только-только начинал свою политическую карьеру.
