Джордж Денисон - История кавалерии.
В результате они приобрели обычай спешиваться там, где поз воляли условия, и таким образом вступать с противником в рукопашную схватку. Мне самому довелось видеть их действующими таким образом, они разбивали кавалерию и даже пехоту, превосходящие их по численности, если они нападали на них поодиночке [78].
В этих случаях пехота особенно опасалась оставшейся верхом части казаков, которые прикрывали коноводов и держались по возможности ближе к спешенным казакам, постоянно готовым сесть на коней и броситься на противника, если он отступал или был выбит из своего укрытия. Именно подобной манере ведения рукопашной я полностью приписываю успех этих казаков во время кампаний на Эльбе и на Рейне и их повсеместно признанное превосходство, во всех видах аванпостной службы и военных действиях малой войны, приобретенное над кавалерией противника».
Австрийская, прусская и английская конница во время Наполеоновских войн
Превосходившая в начале революционных войн французскую конницу австрийская кавалерия тем не менее часто терпела поражение от кирасир Наполеона. При Аустерлице австрийские конники, прикрывавшие отступление союзников, сражались необычайно храбро, стремясь помочь своей отходящей с поля боя пехоте.
Во многих сражениях австрийская кавалерия проявила себя необычайно храбро, обнаруживая самопожертвование, прикрывая отступления разбитой армии, так, например, было при Экмюле, Эглофсгейме и Регенсбурге, о чем подробно шла речь в предыдущей главе. При Регенсбурге сорок эскадронов австрийских кирасиров более трех часов удерживали французскую кавалерию, дав тем самым время армии уйти за Дунай.
Во время кампании 1806 года прусская кавалерия, хотя и отлично экипированная и организованная, все же не могла сравниться с французскими конниками, привыкшими побеждать, они легко разгромили пруссаков при Йене и Ауэрштедте. Во время преследования французская конница следовала за пруссаками, как мы показали, настолько близко и действовала столь активно, что прусская армия не смогла уже вновь дать французам сражение.
В 1813 и 1814 годах союзники располагали огромными корпусами кавалерии, но пользовались ею на редкость нерационально. После ряда побед они стали перемешивать на поле сражения кавалерию с пехотой, как в свое время делали французские маршалы при Людовике XIV при Бленхейме (иначе Гохштедте или Хехштетте) и Рамийи. Наполеон, весьма активно использовавший артиллерию, вскоре во многом нейтрализовал конницу союзников. В результате дело доходило до того, что его конники, хотя большей частью они являлись недавно взятыми в армию рекрутами, часто наносили поражение конникам союзников.
При Лютцене союзники располагали кавалерией, намного превосходившей французскую, но совершенно не воспользовались ее огромной силой, так что конники оставались почти бесполезными зрителями сражения, где пехота терпела серьезные поражения [79].
Осознававший слабость своей кавалерии и силу его врага в данной области, Наполеон вполне естественно ожидал, что те будут яростно атаковать, и предпринял соответствующие меры, строив свою пехоту в большие каре при поддержке артиллерии. В то же время конница находилась в тылу в резерве. Однако союзная кавалерия так и не была задействована, и Наполеон одержал победу.
После битвы при Лейпциге союзная кавалерия количественно увеличилась, и ее численность доходила до 60 тысяч всадников, так что она могла бы лучше проявить себя при преследовании армии Наполеона. Чернышев, Орлов-Денисов с казаками действительно постоянно нападали на французские войска и захватывали в плен отстававших, но об организованном преследовании после Йены не было и речи.
20 эскадронов прусской кавалерии под командованием полковника Дольфса одержали решительную победу над дивизией генерала Мезона 26 мая 1813 года при Ханау. Дольфс напал на Мезона, построившего своих людей в восемь каре, поддерживаемых 18 орудиями, и за 15 минут разгромил французов, убив, ранив или захватив в плен всю дивизию, за исключением небольшой части сумевшей ускользнуть кавалерии.
После сражения при Ватерлоо прусская конница весьма решительно устремилась за французами, хотя 1500 кавалеристов из них под командованием полковника Сора, весьма неосмотрительно вырвавшихся вперед, были захвачены врасплох и взяты в плен у Роканкура близ Версаля 1 июля 1815 года во время последнего боя в столь длительных и тяжелых Наполеоновских войнах.
Тактика кавалерии всех европейских стран практически ничем не отличалась, и только казаки имели свой образ ведения боевых действий.
Английская кавалерия отлично проявила себя во время войн в Испании, подтвердив высокую репутацию, приобретенную в Нидерландах в 1793–1794 годах. Во время сражения при Саламанке судьба этого боя в основном решилась доблестной атакой британской кавалерии Ле Маршана и Ансона под командованием Коттона. Результат сказался сразу, через несколько минут весь левый фронт французов пришел в замешательство, было захвачено 2 тысячи пленных, 5 орудий и остатки французской дивизии были загнаны в лес.
Тогда в английской армии служило много ганноверцев и немцев, из которых был сформирован отдельный корпус под названием Королевский немецкий легион, состоявший из двух полков тяжелых драгун и трех полков гусар. Все они пользовались большой известностью, а гусарский полк под командованием полковника фон Ареншильда считался лучшим легким кавалерийским полком в армии по организации аванпостной службы, в то время как самая блестящая кавалерийская атака во время всех боевых действий в Испании была совершена бригадой тяжелых драгун из немецкого легиона под командова нием генерала Бока при Гарси Эрнандесе на следующий день после сражения под Саламанкой. Содержащиеся в «Истории Королевского немецкого легиона» детали необычайно интересны и поучительны.
Поскольку вначале французская пехота и артиллерия скрывались благодаря неровностям местности, Веллингтон отдал приказ бригадам атаковать неприятельскую кавалерию, и их шаг тотчас сменился галопом. Ограниченные узкой долиной немецкие войска не могли продвинуться через нее иначе как по три в шеренге. Выйдя из ущелья, они сразу же начали строиться в линию по первым эскадронам.
Стремясь вперед, первый эскадрон первого полка командованием фон Гатторфа с находившимся здесь генералом Боком, штаб-офицером полка и подполковником Маем из английской артиллерии, привезшим приказ Веллингтона, не ожидая оставшиеся эскадроны, устремился в атаку на кавалерию противника.
Левый фланг французских конников начал отходить под атакой бригады Ансона, те же, которые находились в центре, повернули назад, заметив приближение эскадрона Гатторфа. Однако во время преследования фланг эскадрона подвергся огню пехоты с высот, в результате подполковник Май и еще несколько человек и лошадей были ранены, и преследование было остановлено.
Командовавший третьим или левофланговым эскадроном полка ротмистр Густав фон дер Декен понял, что, если он продвинется вперед в соответствии с приказом, его фланг подвергнется огню плотно построенного каре пехоты, и принял рискованное решение атаковать всего одним эскадроном.
«Это каре стояло на склоне высоты внизу. Немецкие конники решительно по команде атаковали каре, их встретил ружейный огонь пехоты. Примерно в сотне метров от каре храбрый офицер эскадрона был ранен пулей в колено (ранение оказалось смертельным – очевидно, была перебита артерия) и упал. Были убиты также лейтенант фон Фосс и еще несколько людей и лошадей.
Однако в этот момент ротмистр фон Услар Глейхен, командовавший левым флангом, устремился вперед, встал во главе эскадрона и воодушевил своих сторонников словом и личным примером. Одновременно новый град пуль вызвал большие потери в рядах конников, но бесстрашные кавалеристы устремились вперед, охватив ощетинившееся штыками каре с двух сторон.
Две передние шеренги, встав на колено, выставили вперед штыки, в то время как ружья солдат из четырех последующих шеренг обрушили град пуль на атакующих конников. В этот критический момент, когда конники уже были готовы отступить от непоколебимых пехотинцев, случайный выстрел из склоненных рядов, убивший лошадь и заставивший ее и всадника упасть на штыки, отдал победу драгунам.
Теперь проход был открыт, и конники ринулись вперед, несмотря на огонь, люди и лошади падали под пулями французской пехоты, но их стойкое каре пехоты разрушилось, и почти весь французский батальон перебили, остальных захватили в плен.
Командовавший вторым эскадроном ротмистр Ритценштейн, оказавшись на труднопроходимой местности и увидев, что отчаянной атаке его товарищей слева сопутствует успех, решил последовать за ними, разгромить пехоту и попытался атаковать второе каре, находившееся на вершине возвышенности.
