Романюк Константинович - По землям московских сел и слобод
Большой дворец стоит в глубине парадного двора, ограниченного по бокам двумя флигелями, выходящими на красную линию улицы. Центральная часть дворца выделяется богатой обработкой сдвоенных колонн на выдвинутых вперед портиках и прекрасного рисунка полукруглой лоджией с кессонированным полукуполом и дверью в центре, куда ведут два марша лестницы. Эта часть дворца была по желанию владельца построена из дубовых брусьев, поставленных вертикально. Тут, в самой здоровой части дома, и находилась хозяйская спальня, ибо тогда полагали, и. вероятно, не без основания, что значительно полезнее для здоровья жить в деревянном, а не каменном доме. Дом отделали с необыкновенной даже для тех расточительных времен роскошью, и истратили на него, как полагали, более миллиона рублей. Дорогие зеркала, бронза, позолота украшала дворец, стены многих комнат порывали редчайшие гобелены, а подоконники делались из ляпис-лазури, ценного поделочного камня. Жозеф де Местр писал о дворце Разумовского, что он "превосходит все, что можно видеть в этом роде в Европе". По роскоши с дворцом соперничал обширный парк площадью более 28 десятин, раскинувшийся по обеим берегам Яузы, полный редких растений, с беседками, статуями, с целой системой прудов и каналов.
При Александре 1 А. К. Разумовский вернулся на государственную службу, став министром народного просвещения. Он уделял большое внимание распространению образования: в первые же годы были открыты 42 приходских и 24 уездных училищ, несколько гимназий и институтов. Он же основал царскосельский лицей, присутствовал при вступительных и переводных экзаменах. Страстью его была ботаника, которой он всерьез занимался, создав прекрасные коллекции как в московской усадьбе, так и в своей подмосковной в Горенках. Разумовский ушел в отставку в 1816 г. и через шесть лет скончался. После смерти А. К. Разумовского дворец и усадьба перешли к сыну, известному своим беспутством и расточительной жизнью.
Летом 1827 г. в одном из флигелей усадьбы поселился великий польский поэт Адам Мицкевич, сосланный в Россию за участие в студенческом кружке, члены которого мечтали о независимости своей родины. Мало что осталось тогда от великолепия графской усадьбы - прекрасный сад разросся, заглох и был похож более на запущенный лес; возможно, что под влиянием такой романтической обстановки Мицкевич работал здесь над переводами из Томаса Мура и Гете. Когда-то роскошная усадьба с 1828 г. стала собственностью одесского купца М. Е. Юркова, и богатые коллекции стали распродаваться за бесценок, а то и просто расхищаться.
Через пять" лет усадьбу приобрел Опекунский совет, и с тех пор в продолжение почти всего XIX в. в бывшем дворце находились всякого рода благотворительные и учебные учреждения. Сразу после покупки Совет разместил в усадьбе "приют для призрения сирот обоего пола чиновников, умерших от холеры", преобразованный в Александринский сиротский институт; в 1842 г. открылось "малолетнее отделение Института обер-офицерских сирот", переименованное в Александринское сиротское малолетнее отделение; позже там же обосновались фельдшерская школа на 300 питомцев Воспитательного дома и богадельня на 100 престарелых женщин; в продолжение десяти лет (1876 - 1886 гг.) тут находилась учительская семинария, некоторое время отдавали здание внаем, ас 1901 г. поместилось "убежище государыни императрицы Марии Федоровны для заслуженных воспитательниц учреждений Императрицы Марии".
В Александринское сиротское отделение, в просторечии называвшееся Разумовским пансионом, летом 1876 г. отдали А. И. Куприна, пробывшего там до 1880 г., когда он поступил во 2-й кадетский корпус. С пансионом связан его первый литературный стихотворный опыт.
В советское время во дворце устроился физкультурный институт, занимавший его много лет. Физкультурники столь рьяно занимались там спортом, что довели бывший дворец до того, что он превратился почти в руину, на восстановление которой уже ни у кого нет средств.
На том же участке были построены и другие здания, которые также принадлежали к ведомству императрицы Марии и, в частности, 2-й женской гимназии, встроенные теперь в советское здание (ул. Казакова, 16).
Напротив него также советское здание, в котором находится "университет", как теперь стали называться бывшие институты - здесь с начала 1930-х гг. находится Институт землеустройства, на что указывали два больших глобуса, стоящие по обеим сторонам парадной лестницы (сейчас они, правда, больше похожи просто на декоративные шары, а когда-то на них можно было увидеть материки и океаны). На здании находится мемориальная доска, посвященная С. А. Удачину, видному землеустроителю, выпускнику института, проработавшему в нем всю жизнь.
Поблизости, в Нижнем Сусальном переулке (название его - от фабрики сусального, т. е. в тонких листах золота) были выстроены живописные сооружения московского газового завода. В 1865 г. город решил ввести освещение "текучим", как тогда говорили, газом, и тогда же был заключен контракт на строительство завода по сухой перегонке каменного угля, прокладке труб и постановке фонарей. Через три года в Москве уже горело более трех тысяч фонарей, но частная компания несла крупные убытки, ибо к газовой сети никто из абонентов не спешил подключаться, все предпочитали обходится по старинке - свечами. Только в 1905 г. все предприятие перешло к городу и стало с тех пор интенсивно развиваться.
Улица Гороховое поле была застроена, в основном небольшими деревянными зданиями, среди которых появлялись и каменные особняки, такие, как например, дом N 23, выстроенный для бронницкого купца второй гильдии И. Н. Демина архитектором В. И. Веригиным в 1885 г. (флигель справа - 1893 г. архитектор Н.Д. Струков). В советское время особняк был занят Государственным электротехническим институтом, а теперь в нем информационный центр военно-космических сил.
Улица Гороховое поле переходит в Вознесенскую, названную в 1929 г. улицей Радио, так как рядом с ней находилась радиостанция; исконное же московское название - по церкви, здание которой видно издали. Она была построена при усадьбе графа Г. И. Головкина вместо небольшой домовой церкви 1733 г., но когда население прилежащих мест стало увеличиваться, церковь уже перестала вмещать молящихся, и в 1771 г. поднялся вопрос о ее перестройке "по случаю невместимости". Дело это длилось довольно долго, у прихожан денег не было, и только тогда, когда им согласился помочь Н. А. Демидов, а церковные власти отдали материал из-под разобранного Моисеевского монастыря около Охотного ряда, строительство началось.
Возводили ее недалеко от старой церкви с 1788 по 1793 г. на крутом и высоком берегу ручья Кукуй, и даже теперь, в современной высокой городской застройке, прекрасно видны ее мощный купол на ротонде и изящный шпиль, поднявшийся над трехъярусной колокольней. Церковь Вознесения считается произведением самого Казакова, но, однако, документальных свидетельств тому не найдено. Главный престол - Вознесения Господня, а приделы - св. Николая Чудотворца и св. Моисея Боговидца (в воспоминание упраздненного Моисеевского монастыря). В этой церкви служил дьяконом и священником известный собиратель архивных документов по истории московских церквей Гавриил Холмогоров. Он и жил вблизи нее, но дом его не сохранился (Вознесенская ул., 2/8).
Церковь закрыли в 1933 г. и передали под клуб Аэродинамического института, в последующее время в ней побывали и слесарная мастерская, и типография, и склады, оставившие здание в обезображенном виде. Теперь ее вернули общине верующих.
В рельефе местности хорошо выражена долина ручья Кукуй - стоя у церкви, можно видеть, как Вознесенская улица идет вниз до Доброслободской улицы, а потом поднимается вверх. Еще в начале XX в. ручей можно было видеть в его нижнем течении, но в 1908 г. его засыпали и по руслу проложили Елизаветинский переулок, названный по Елизаветинскому институту, находившемуся в бывшем демидовском дворце.
У впадения Кукуя в Яузу раскинулась просторная усадьба Демидова (ул. Радио, 10), еще одна в этих краях, облюбованных семьей горнозаводчиков. До них усадьба принадлежала И. Ф. Ромодановскому, наследовавшему после отца своего титул князя-кесаря. Он был генерал-губернатором Москвы в 1727 - 1729 гг. На нем пресекся род Ромодановских, его единственная дочь вышла замуж за графа М. Г. Головкина и получила в приданое усадьбу на Яузе. При восшествии на престол в 1742 г. Елизаветы Петровны Головкин был обвинен в измене - он был одним из самых доверенных лиц правительницы Анны Леопольдовны. Конфискованная усадьба перешла в казну и через некоторое время была продана заводчику Никите Акинфиевичу Демидову. Известно, что в 1760-х гг. в усадьбе уже находился одноэтажный усадебный, "Слободской", как он назывался, дом, стоявший в глубине участка с регулярным парком и прудами.
Он представлял собой сильно растянутую композицию, как бы составленную из нескольких объемов в традициях допетровской архитектуры. При переходе усадьбы к Демидову дом стал перестраиваться (возможно, архитектором Ф. С. Аргуновым). На протяжении нескольких десятков лет в обширной усадьбе продолжались работы - ведь на ее территории находилось множество различных строений и даже здание для театра (он находился слева от главного дома), в возведении которого, возможно, принимал участие М. Ф. Казаков. Обычно бывало, что на подмостках демидовского театра играла немецкая труппа: известный дипломат екатерининского царствования Я. А. Булгаков, живший неподалеку на Вознесенской улице (N 12-14), писал сыну Александру, служившему в русском посольстве в Неаполе, что "немцы играют, и очень хорошо, на театре у Демидова подле меня; я всякий день бываю по соседству".
