Марк Азов - Визит Джалиты

По сути, они, Гриша и Гарбузенко, договорились подбросить Марии Станиславовне с детьми харчишки. Разве не так? И значит, предав Гарбузенко, Гриша предает и Марию Станиславовну, и эту маленькую - она показалась ему прозрачной - Олюню... Чем она больна и в чем виновата? Наверное, этого Грише не узнать никогда...

Волна, которая ринулась на рифы, была выше всех своих сестер: она закрыла небо...

Вдруг где-то близко застучал мотор. Огибая рифы, шел баркас, в баркасе сидели солдаты с карабинами и однорукий.

- Ну, надумал? - спросил однорукий.

Гриша не ответил. Он даже не слышал вопроса. Вода залила уши, и в ушах пело море.

Солдаты стали втаскивать Гришу на борт баркаса. Вахмистр обнажил шашку...

"Нет уж, лучше море, - подумал Гриша, когда металл клинка коснулся тела, родней как-то..." - И потерял сознание...

Вахмистр шашкой перерезал провод, которым был обмотан Гриша.

- Везучий парень, - сказал однорукий. - Если не сдохнет, будет жить.

Гриша очнулся, когда солдаты, вытащив его из баркаса, швырнули на палубу "Джалиты". Он не увидел в море рифов. На этом месте плясали волны - шторм вовсю разыгрался, и призрачные острова исчезли...

Однорукий оставил на "Джалите" часового. Поглядев, как Гриша ползает по палубе, раскорячась подобно крабу, часовой беспечно уселся у фальшборта в обнимку с карабином. Руки "для сугреву" он спрятал в рукава.

А Гриша, цепляясь за принайтованные детали оснастки, заполз в жилую рубку, где сразу задвигался живей, отыскал свой разграбленный сундучок: все вещи переворошили при обыске, но, слава богу, не изъяли то, что искал Гриша, клеенчатый водонепроницаемый кисет...

Часовой стерег лишь тот борт "Джалиты", что примыкал к мосткам. Он не мог себе представить, что Грише еще не надоело купаться. Да Гриша и сам бы не поверил, что у него хватит на это духу. Но вдруг он вспомнил старую уличную погудку "Мокрый дождя не боится", и на мгновение ему стало даже смешно.

Часовой чиркнул спичкой, укрыл пламя от ветра в лодочке из ладоней и стал прикуривать. В этот момент он видел только уютно освещенную лодочку ладоней, огонек, кончик цигарки, ощущал тепло и вкус махорочного дымка, а Гриша, преодолевая дрожь, сползал в ледяную воду с противоположного борта...

УТОПЛЕННИК

День этот был ветреный, но солнечный. Мария Станиславовна вывела детей на прогулку. В санатории оставался только Коля. Тот самый паренек, с лицом, тронутым оспой, которого чуть не свергли при "сахарном" бунте. Коля оставался за всех: и за сторожа, и за дворника, и за посудомойку. Зато остальные могли гулять. Они шли вдоль моря по мелкой гальке пляжа. Шли чинно парами, держась за руки. У всех шеи бережно закутаны кашне.

- Не надо спешить, - говорила Мария Станиславовна, - дышите ровно. Сережа, не подходи близко к морю - ноги зальет. Олюня, дыши только носом. Сережа! Я тебя в другой раз не возьму на прогулку!

От запаха моря и йода у Марии Станиславовны закружилась голова. А может, и от того, что она ограничивала себя в еде: детям не хватало. Мария Станиславовна присела на обкатанный морем камень, который откололся от большого валуна, скатившегося с горы в незапамятные времена. Теперь он лежал наполовину на пляже, наполовину в море, похожий на серого мешковатого бегемота.

Дети разбрелись по пляжу. Они искали камешки. Олюня нашла камень с дырочкой.

- Это куриный бог, - объяснил ей Сережа. - Надень на ниточку и носи на шее.

- Да, - сказал Андрей, - куриный бог от всего помогает.

- Кроме болезни, - возразила Олюня, - от болезни помогает только Мария Станиславовна.

"Если бы, - подумала Мария Станиславовна, - если бы это было так".

Вдруг из-за валуна-"бегемота" выскочила Райка, старшая девочка, ее постоянная, верная помощница. Она в волнении жадно хватала ртом воздух:

- Там... там...

- Не смей дышать ртом! - закричала Мария Станиславовна. - Ноябрь месяц!

- Там утопленник!

Мария Станиславовна бросилась за угол валуна.

- Я сама! Никому не подходить!

Но все уже были там. Человек в мокрой одежде лежал под нависшим краем валуна - под брюхом "бегемота", уткнувшись носом в гальку пляжа. Клочья водорослей и мелкие ракушки запутались в его волосах.

Мария Станиславовна, присев рядом, подняла и положила к себе на колени тяжелую руку, стала нащупывать пульс.

- Не надо, - пробормотал "утопленник", - я живой.

ЧТО БЫЛО В КЛЕЕНЧАТОМ КИСЕТЕ

Гриша открыл глаза и увидел огненный венчик в стеклянном пузыре под белым эмалированным абажуром.

Лампа на сложной системе блоков и шнуров с противовесами проплыла в воздухе и зависла под Гришиным изголовьем.

Гриша увидел лицо Марии Станиславовны и зажмурился: сверкающий диск на ее лбу ослепил его.

Металлической лопаточкой она разжала Грише рот, солнечный зайчик осветил горло.

- Скажите "а".

- А-а-а...

Мария Станиславовна сдвинула одеяло, обнажив Гришину грудь с его "государственным гербом": русалкой в кольцах удава. Она приложила стетоскоп к животу русалки:

- Дышите!

Дыхание у Гриши было мощное и чистое: как будто море перекатывает гальку пляжа.

- Не дышите!

Трубочка была деревянная, короткая. Голова Марии Станиславовны почти касалась Гришиной груди, и от этого сердце стучало округло, громко.

- Малярией болели?

Гриша болел тропической малярией.

- Д-да...

- Ну вот: спровоцировали приступ. Температура подскочила. Даже бредили. Но организм у вас!.. - Она сунула Грише градусник под мышку и бережно, как археолог античную статую, укутала Гришин выпуклый торс. - Кто же купается в ноябре?

- Кто вам сказал, что я купался?

- В волосах была тина, как у утопленника. Еле вычесали.

- Где мои вещи?

Гриша поспешно сел, свесив на пол голые ноги.

Мария Станиславовна открыла тумбочку:

- Вот. Рая все высушила, даже отгладила... Но вам еще следует лежать.

Гриша стал быстро одеваться. В кармане пиджака нащупал свой клеенчатый кисет: слава богу, цел.

- Решайте, Мария Станиславовна, вы уходите со мной на "Джалите" или нет?

- С кем это с вами я должна уходить? Вы ведь не тот, за кого себя выдавали, не грек Михалокопулос, не торгуете коралловыми островами, даже разговариваете без акцента.

- Да уж нечего темнить. Помните, как вы жили на даче в Кореизе? Сандалики у вас тогда были из лосиной кожи с дырочками. Не помните?.. И ворону не помните? Ручную ворону с перебитым крылом? Она клевала вам ножки сквозь дырочки, а вы слезами садик поливали... Значит, не помните меня? Гришей меня звали. Гришуней, Гриней, Грицком. Из-за палисадничка бросал в ворону палку.

- Ворону вспомнила. Ужасная птица.

- А меня забыли, значит? Где уж тут запомнить! Ваш папаша профессор и генерал, а я был рыбацкий хлопец. Ходил босой, бычков к вам носил продавать вяленых.

- С тех пор, значит, и пристрастились к коммерции?

- Коммерции? - Гриша не сразу понял. - А-а... Так то грек был коммерсант, а не я.

- А кто нам достал сахар? Сразу целый мешок! Дети забыть не могут. У вас это как в цирке получилось: фокус-покус!

Гриша невесело усмехнулся:

- Такой коммерции меня жизнь научила, Мария Станиславовна. Она еще и не тому научит. А вообще какой я коммерсант? Я матрос. Был русским моряком. Плавал на пароходах русского торгового флота. А где они теперь, пароходы?.. Где "Добрфлот"? Где Черноморо-Балтийское пароходство? Где суда частных фирм? "Мишурес и сыновья" из Одессы - и те обмишурились. Последний их пароход "Спиноза" в Константинополе к стенке присох. Белые угнали русские пароходы за границу. А экипажи заблудились в иностранных портах, и я с ними. Все, что нам осталось от России, - "Русское каботажное бюро" с конторами в Ливерпуле и Константинополе, биржа морских извозчиков "кому, что, куда".

- А почему бы вам не вернуться в Россию?

- Кем я тут буду без флота? "Матрос с разбитого корабля"? Такая дразнилка была у пацанов, если помните. Кому я здесь нужен, когда голод и холод, тиф и война?

- Я вот, женщина, прожила здесь самое трудное время, а вы - мужчина, моряк.

Гриша смотрел в сторону. Он явно что-то не договаривал.

- Ну ладно, - сказал он наконец. - Я моряк. А знаете, что для моряка в жизни главное? Думаете, море?

- Берег.

- Нет. Кто на берегу! Вот я и выдумал себе такую сказку, вроде у меня есть кто-то на берегу.

Гриша развязал свой клеенчатый кисет и вынул фотографию, наклеенную на картон с выдавленной виньеточной надписью: "Фотоателье Коржъ. Крымъ. Судакъ".

Мария Станиславовна сразу узнала себя.

- Это я! В год выпуска из гимназии.

- Да. Фотограф вашу карточку выставил в витрине, а я, извиняюсь, стибрил. Вы меня в ту пору вплотную не видели: вас тогда разные умники с книжками окружали, как забор. А я издали поглядывал: ну такая красивая, что смотреть больно, как на солнце. И не смотрел бы, - вдруг добавил Гриша с какой-то совсем новой интонацией, - но почему-то мне вас и сейчас как-то... ну жалко, будто вас до сих пор клюет ворона.

Похожие книги на "Визит Джалиты", Марк Азов читать полностью, без сокращений.

Марк Азов - Визит «Джалиты»

Марк Азов - «Мир приключений»

Марк Азов - Гюрза

Марк Азов - Ковчег «Ной»-2

Марк Азов - Галактика в