Евгений Кукаркин - Обыкновенные неприятности
- Варя, мы тебя поздравляем, - за моей спиной голос подала Света.
- Светочка, здравствуй, радость моя.
Она также обнимает ее.
- Ребята, заходите. Вы не представляете, как я рада.
- Мы тебя поздравляем с днем рождения, - все же заканчивает Света.
- Спасибо, дорогие. - Она толкает нас в спину. - Да идите же. У меня там гости.
За столом сидят гости человек десять, в большинстве молодые. При виде Светы, большинство закричали приветствия. Видно ее неплохо знали. Варька представляет меня.
- Это мой самый лучший друг. Звать его Николай, прошу любить и жаловать.
Пожилая женщина встала из-за стола, подошла ко мне и прижала к своей груди.
- Здравствуй, Коля. Очень соболезную в связи со смертью мамы.
Это тетя Маша, мать Варьки. Мы ее в поселке хорошо знали.
- Здравствуйте, тетя Маша. Я поздравляю вас с днем рождения дочки.
- Спасибо, Коля. Идите садитесь.
Нас рассаживают за праздничным столом и веселье продолжается. После второй рюмки, Варя поднялась со своего места.
- Внимание, - шум стих. - Большое вам спасибо, что пришли поздравить меня, но вот Светочка мне сказала, что Коля приготовила мне особый подарок. Он подарит мне песню. Так, Коля?
Я растеряно гляжу на Свету, та кивает головой.
- Хорошо. - Я встал, - Я спою. Но только одну, больше не просите.
Последнее замечание вызвало улыбку гостей. И я начал.
-В лунном сиянье...
И пошло, пошло, опять мои грезы ворвались в комнату. Страдание любви застывает в нашей крови, остается плачущее звучание колокольчика, разрывающее тишину надежд.
В комнате тихо. Гости застыли в своих позах. На лице Варьки смесь восхищения и удивления. Ее мама ошалело смотрит на меня. Светка сжала пальцы до белизны. Гости тоже онемели, тишина необыкновенная, но вот кто то из них тяжело вздохнул и тут все взорвались аплодисментами.
- Браво, - орал пьяный парень.
Варька подошла и поцеловала в губы.
- Коля, это самый дорогой для меня подарок. Я не ожидала. Мне Света говорила..., но такого... в первый раз слышу.
Ближайшие гости потянулись ко мне с рюмками и поздравлениями, а мне стало вдруг грустно. Неужели я их тоже загипнотизировал?
У Варьки продолжается веселье. Под магнитофон, часть гостей танцует, кто курит на лестнице, а я вышел на балкон и застыл, глядя на яркие звезды, в пугающей черноте небесного свода.
- Так вот ты где? - на балкон вышла Варя. - А где Света?
- На кухне, помогает тете Маше мыть посуду.
- Как у тебя дела, Коля?
- Плохо, Варя. Тот взрыв принес мне много несчастья. Мало того, что я, по- видимому, получил в подарок неизвестное будущее со своим здоровьем, но я еще скоро буду безработным.
- Поподробней не можешь?
- После той трагедии, я уже успел проваляться в больнице второй раз и доктор не обещает мне радужных надежд. А по поводу пения, то похоже меня скоро вышибут из консерватории.
- Почему?
- Преподаватели говорят, что меня учить нельзя, я от этого буду петь хуже.
- Первый раз такое слышу.
- Вот, бывает.
- Света знает об этом?
- Нет.
- Я так и знала. Дурачок ты, Колька. Тебе надо ей все рассказать.
- Не могу.
- Зря.
В балконные дверь просунулась лохматая голова.
- Варя, с трудом тебя разыскал. Пошли танцевать.
- Шурик, отвали, дай поговорить с другом.
Шурик разглядывает меня, как неандертальца.
- Ишь, какой друг. Чуть запел соловьем, так сразу лучшим стал, не то, что мы... быдло.
- Шура, прекрати. За что ты оскорбляешь человека?
- Я оскорбляю? Да таких... таких выскочек давить надо.
- Пошел вон, я тебя видеть не хочу.
Варька подходит к Шурику упирается рукой в его голову и отталкивает в, потом с грохотом захлопывает дверь.
- Ну вот, все хорошее настроение испортил, - расстроилась она.
- Он тебя ревнует.
- Но нельзя же ревновать по свински.
- Смотри, какая ночь.
Мы уставились на звездный купол и тут небосвод прорезала светящаяся полоса и тут же погасла.
- Звездочка, Колька, загадай желание, быстрее.
В моем мозгу брешь, ничего хорошего в голову не пришло, но я соврал.
- Загадал...
- Я тоже.
- Вот вы где? С трудом вас нашла.
На балконе появилась Света.
- Вот вспоминаем наш поселок, - отозвалась Варька.
- Я ведь Шмелева и Петрова видел. Они вам большой привет передают, говорю я.
- Как они там? - спрашивает Варька.
- Петров уехал в Ленинград, поступает в военно-морское училище, а Шмелев в другую часть страны, будет офицером- танкистом.
- Надо же, как мальчики выросли.
- Коля, как ты считаешь, нам не пора? - спрашивает Света. - Мне завтра рано вставать на работу.
- Сейчас идем.
- Варя, извини, что так рано срываемся, но сама понимаешь..., обращается к ней Света.
- Понимаю. Ребята, звоните и приезжайте ко мне почаще.
- Обязательно.
Врачиха сдержала свое слово, меня вызвали к профессору Круглову. Полный, седой мужчина сидел передо мной и рассматривал рентгеновские снимки на свет.
- Да, батенька, в паршивую историю вы попали. Как вам угораздило так повредить позвоночник?
- По глупости.
- Ну понятно же, от ума такое не сделаешь. Наверно вам все же придется идти на операцию.
- Так все плохо, профессор?
- Плохо. Дальше может быть хуже, полная недвижимость...
- Я догадывался.
- Вот-вот, поэтому надо торопится, сделать все как можно быстрее. Не гарантирую, что вылечу окончательно, однако задержать процесс - задержу.
- И когда?
- На операцию то? Через неделю ляжете в мою клинику.
- Я согласен.
- Чем сейчас занимаетесь? Наверно учитесь, молодой человек?
- Учусь в консерватории.
- Э... кем?
- Хочу петь.
- А вот этого, батенька, нельзя. Петь - это, в моем понимании, работа, в которую затрачивается много внутренней энергии, а вот вам ее как раз доводить до полного истощения нельзя.
- Но это же моя жизнь...
- Бросьте, вы еще молоды и поэтому смело можете поменять профессию, где нет эмоций. Таких профессий полно. Постойте, постойте, я же вспомнил, так это по вашему поводу собирается комиссия, кое что там выяснить...? Мне вчера звонили об этом... Кажется всех собирают по требованию дирекции и преподавателей консерватории.
- Да, это так.
- Я вам не завидую, в эту комиссию пригласили меня, а я вынужден все рассказать честно.
- Делайте как хотите профессор.
- Ладно. Сначала на комиссию, а потом жду через неделю, за это время подумайте, кем вы хотите быть.
- Хорошо, профессор, до свидания.
Ну вот, все решилось пожалуй окончательно. Теперь мне куда? Везде вступительные экзамены закончились, учиться можно начинать только в следующем году. А тут еще предлагают на операцию.
Виктор валяется на койке с мокрой тряпкой на голове.
- Ох, ну башка болит... Надо же так надраться.
- Узнает Ашотыч, что напился, голову оторвет.
- Не узнает. Кстати, чего у тебя с Ашотычем? Говорят, он тебя не хочет брать к себе.
- Правильно говорят.
- Ну и что?
- Похоже меня вышибают.
Виктор срывает повязку с головы и садится на койку.
- Не может быть? Я не слышал, как ты поешь, но ведь не зря же тебя сюда проталкивали, значит что-то есть.
- Вот и Ашотыч говорит, что есть, но он же утверждает, что эти звуки может издавать сумасшедший.
- Сколько у тебя времени?
- Не понял.
- Я спрашиваю, сколько тебя будут здесь, в общежитии, держать?
- Не знаю. Я завтра иду на медицинскую комиссию, которая точно установит, петь мне или нет.
- Во, до чего дошло. Колька, у меня к тебе предложение. Вот сейчас в больную башку, как кольнет и, представляешь, мысль. Скажи, ты сколько песен знаешь, какой у тебя репертуар?
- В основном, песни из опер, есть еще итальянские, классические. Ну много песен знаю...
- Колоссально. Если тебя от сюда все же будут выгонять, давай сделаем прощальное выступление. Понимаешь, консерватория организовывает музыкальный вечер для студентов последних курсов. Они выступают со своими сольными номерами, а мы вклинимся в программу вечера и пропустим тебя. Я со своими друзьями уговорю, кого надо и тебе выделят на сцене минут десять.
- Не знаю, как то все неожиданно. Но ты же не слышал меня, почему же так уверенно проталкиваешь на сцену?
- Коля, успокойся, ты можешь мне сейчас чего-нибудь спеть?
- Чего-нибудь? Хорошо, спою.
Я не стал ломаться и запел арию из "Продавца птиц" - "мой любимый старый дед". Опять провал памяти и яркое лето перед глазами, поют птицы и прекрасное настроение царит кругом... Окончил арию и открыл глаза. Ошеломленный Витька сидит на кровати с открытым ртом.
- Колоссально, - только и мог хлопнуть губами он.
В дверь застучали.
- Только не открывай, - прошу его.
- А вдруг...
Витька меня не слушает, он приоткрывает дверь и шум восторга врывается в комнату.
- Куда, - орет мой товарищ. - Назад, это была пластинка. Понимаете, такой маленький черный диск...
Он заталкивает упрямые головы, руки и выступающие части тела за дверь, потом захлопывает ее.
