Аллан Эккерт - Йоулер
- Кажись, Черныш у кошки на хвосте.
Две минуты спустя свора залаяла: на дереве, дескать. Ди ухмыльнулся.
Все трое побежали на лай. Первым заметил кота на дереве самый молодой, тощий, как скелет, малый.
- Вот! - закричал он. - Я его вижу!
Шофер похлопал его по плечу:
- Молодец, Слим. Ты, конечно, не откажешься слазить за ним?
- Конечно, Ди, если вы с Энди меня подсадите на ту большую ветку.
Ди завязал петлю на одном конце веревки и продел другой свободный конец в кольца, прикрепленные к обоим концам шеста. Получилась большая петля. Оставшийся кусок веревки, футов восьмидесяти длиной, он смотал и привязал к ручке шеста.
Ди и Энди подсадили Слима на нижнюю ветку дуба, сложив руки замком. Когда Слим установил равновесие, Энди протянул ему шест.
- Только учтите, - проворчал Слим, начиная карабкаться к коту, - если кот на меня прыгнет, я столкну его и дам взять его псам. Я не собираюсь связываться с диким котом голыми руками.
И продолжал карабкаться. Через некоторое время он достиг ветки, на которой сидел кот. Зверь повернулся к нему мордой. Низкое угрожающее рычание обнажило острые белые клыки.
Упершись ногой в ствол, молодой человек установил петлю точно под шестом, а длинный свободный конец отвязал и отпустил под собой. Он вытянул перед собой шест и стал приближаться к рычащему коту. Ветка согнулась под тяжестью человека и кота, но не сломалась.
Раз за разом кот поднимал лапу и отбивал протянутый шест. Но шест с петлей все время возвращался. И вдруг ветка под ним закачалась, он вонзил в нее когти, чтобы не сорваться, и не отпихнул шест в очередной раз. Петля прошла над его головой и тотчас упала ему на шею. В то время как Слим издал победный клич, кот яростно сопротивлялся. Его когти врезались в дерево, чтобы удержаться при безжалостном затягивании петли. Глаза выпучились, потом помутнели, в следующую минуту он потерял сознание и упал с ветки.
- Молодец, Слим! Молодец! Отпускай его теперь, скорей!
Как только зверь, повиснув на веревке, достиг уровня, на котором его могли взять наблюдавшие снизу, Ди связал передние лапы, в то время как Энди проделал то же самое с задними. Потом они сняли с его шеи петлю и поспешили надеть ему на голову кожаный намордник с дырками для дыхания.
Слим спрыгнул.
- Кот жив?
- В достаточной степени, - ухмыльнулся Ди. - Он только потерял одну из своих жизней, повиснув там. Но я уверен, у него еще восемь осталось.
Ходили слухи, что Большой Ловкач Фей имел сверхъестественную способность из всего делать деньги, к чему бы он ни прикасался, и что он никогда не заработал ни одного честного доллара. Эпитет "Большой" подходил не столько к его размерам, сколько к власти, которую он имел в округе. Было очень немного дел, тайных или каких угодно других, в треугольнике, образованном тремя поселками - Сосновым Утесом, Горячими Источниками и Маленькой Скалой, - в которые бы он не сунул свои жирные пальцы. И как у карточного шулера, всегда перевес был на его стороне.
Когда Ди, Слим и Энди пришли к Большому Ловкачу в Сосновый Утес с рычащим и фыркающим в клетке котом, он тотчас увидел деньги. Для виду, однако, он с сожалением покачал головой на их требование дать за зверя пятьдесят долларов: мол, дикий кот был не самым большим из тех, каких он видел, и цвет у него не тот, и на вид какой-то дохлый. Он понимает, конечно, что поймать его было не просто, и поэтому, всё взвесив, дает им тридцать. Троица приняла их с радостью, они рассчитывали на пятнадцать. Фей скрыл свое ликование: прежде чем он продаст кому-нибудь кота, он заработает на нем добрую сотню долларов.
Для кота пришло страшное время. Его горло было повреждено и болело, два дня со времени поимки он не ел и не пил. Псы кидались на его клетку, пугая его, хозяйский мальчик, тыча сквозь прутья клетки палку, почти час старался выколоть ему глаза. И теперь, испуганный, злой, голодный, мучимый жаждой, кот шипел и фыркал на всякого, кто подходил к его клетке ближе чем на пять футов.
Двенадцать дней Большой Ловкач Фей давал ему мясо и воду. На тринадцатый день клетку поставили на крытый брезентом грузовик и отвезли в курортный поселок Горячие Источники, где была небольшая арена. Два помощника Фея внесли клетку на арену - обнесенную бетонной стеной и окруженную рвом площадку. Раздались восторженно-нетерпеливые вопли публики, расположившейся на скамейках, расставленных кругом. Богато одетые мужчины и женщины и рабочие в грубой бумажной одежде сидели вперемешку и в предвкушении зрелища дико шумели. По краю арены тянулся проволочный загон с двумя маленькими дверцами, расположенными друг против друга. К одной из них приставили клетку с котом, придвинув ее таким образом, что, если открыть дверцу клетки, кот мог выскочить только в загон. Через некоторое время принесли вторую клетку, в которой с лаем метался уродливый, весь в шрамах, белый пес, породу которого установить было невозможно. Пес был намного крупнее кота.
Когда были сделаны ставки, зрители зашумели еще неистовее. Белый пес был знаменит. Его успешно выставляли против многочисленных енотов и котов, даже против орла и средних размеров барсука. Большинство схваток он выиграл, и ставки делались на то, насколько быстро он убьет противника. Но на этот раз размеры и очевидная сила соперника пса послужили причиной того, что симпатии разделились. Хотя пес все же оставался фаворитом.
Погасили свет, оставив гореть только лампочки над загоном, шум сменился молчаливым ожиданием. Человек Фея подошел к клетке с котом, поднял дверцу и палкой стал выталкивать его, пока тот не выпрыгнул на арену и, припав к земле, зарычал, нервно дергая хвостом. Через мгновение была открыта дверь клетки с собакой. Зрители загудели, когда пес бросился вон, чтобы начать биться. Он побежал прямо к припавшему к полу коту, все внимание которого обратилось теперь на него. Для обоих зверей не существовало больше ничего, кроме противника.
Когда пес сделал первый яростный бросок, кот чуть отступил в сторону и выбросил вперед лапу с растопыренными когтями. Пес отвернул голову в сторону, чтобы предупредить движение кота, но ошибся почти на дюйм. Кот не ошибся. Его когти глубоко впились в морду собаки. Когда противники разошлись на прежние позиции, из морды пса обильно текла кровь, и на губах появилась красная пена. В толпе закричали и стали делать новые ставки: популярность пса значительно снизилась.
Он снова прыгнул, и на этот раз ему удалось сбить кота с ног и цапнуть за правое ухо. Но и зубы кота оставили отметину на передней лапе собаки. Пес взвизгнул, и его зубы больно вонзились в бок кота, в мякоть. Снова они разошлись. Внезапно оказалось, что нападает теперь не пес. Кот сам набросился на белого пса. Они сцепились, встав на задние лапы, и потом упали в бурном сплетении. Казалось, пес не может больше противостоять невероятно быстрым рефлексам кота. Кот распорол передними лапами шею более крупного врага, его зубы хладнокровно вонзились в его горло. Мощные кривые когти задних лап он выпустил в живот собаки и провел глубокие царапины от ребер до живота. Рычание пса превратилось в визг боли и ужаса, и он отскочил, безуспешно пытаясь избавиться от противника, но кот не ослаблял хватки и продолжал терзать мягкие нижние части его живота. Пес стал носиться в слепой панике. Ему удалось добежать до двери в свою клетку, но потом ноги перестали держать его. Несколько раз он спазматически дернулся, тяжело вздохнул и затих. Белый пес был мертв.
Ди, Энди и Слим сидели в первом ряду скамеек. Они ставили на собаку. Ди огорченно потряс головой: "Вот так, улыбнулись нам наши тридцать башен..."
Большой Ловкач Фей, ликуя, ухмылялся и давал наставления своим помощникам, потом собрал выручку. Это было только начало того, что он собирался сделать из своей тридцатидолларовой покупки.
Следующие две недели кот взаперти сидел в сарае Ловкача Фея в Сосновом Утесе. Бок болел у него ужасно, и каждый мускул ныл при малейшем движении. Несколько дней после сражения он приходил в себя от шока и страха. Час за часом мерил он ограниченное пространство своей клетки. Лишь постепенно он приходил в норму.
Его естественно-дикая природа стала еще более ярко выраженной в неволе. Когда ему просовывали сквозь прутья воду или еду на палке, он яростно набрасывался на пищу, рыча и кусаясь, чем приводил в неописуемый ужас служителя, который тут же убегал. После еды кот носился по клетке.
Большой Ловкач Фей был доволен этим проявлением дикости. Следующая схватка должна была произойти на нелегальной, но все же знаменитой арене в переоборудованной конюшне на северной окраине Маленькой Скалы. "Спорт" стравления животных и птиц - бойцовых петухов, диких и домашних животных и зверей, сталкивающихся в смертельной схватке, - был незаконным, но властям давали взятки, чтобы они не чинили препятствий. Молва о схватке кота с собакой передавалась из уст в уста. Во всем Арканзасе остались лишь немногие игроки, не знавшие малейших подробностей битвы. Поговаривали, что полосатый дикий кот будет выставлен против громадной охотничьей собаки, знаменитой своими победами и убийствами кошек на арене.
