Иосиф Сталин - Полное собрание сочинений. Том 07
Эту принципиальную разницу нельзя забывать. То же самое нужно сказать о государственной промышленности. Нельзя на основании неувязок и пережитков бюрократизма, которые имеются в управляющих органах наших госпредприятий и которые еще будут существовать, нельзя на основании этих пережитков и этих недостатков забывать, что наши предприятия по существу своему являются предприятиями социалистическими. На предприятиях, например, Форда, работающих исправно, может быть, и меньше воровства, но все-таки они работают на Форда, на капиталиста, а ваши предприятия, где иногда бывает воровство и где не всегда складно идут дела, всё же работают на пролетариат.
Вот эту принципиальную разницу забывать нельзя. Перейдём теперь к цифрам о нашем народном хозяйстве в целом.
Сельское хозяйство. Его валовая продукция за 1924/25 год, если сравнить его уровень с уровнем довоенным, с уровнем 1913 года, поднялась до 71%. Иначе говоря, в 1913 году было произведено на 12 миллиардов рублей с лишним по довоенным ценам, а в 1924/25 году произведено на 9 миллиардов рублей с лишним. К будущему 1925/26 году предполагается, на основании данных, имеющихся у наших планирующих органов, дальнейший подъем продукции довести до 11 миллиардов рублей, т. е. до 91% довоенного уровня. Сельское хозяйство растет,—этот вывод естественно напрашивается.
Промышленность. Если взять всю промышленность, и государственную, и концессионную, и частную, то в 1913 году вся промышленность давала на 7 миллиардов рублей валовой продукции, а в 1924/25 году дала 5 миллиардов. Это—71% довоенной нормы. Наши планирующие органы предполагают, что к следующему году производство дойдет до 6 1/2 миллиардов, т.е. это составит около 93% довоенной нормы. Промышленность подымается. В этом году она поднялась быстрее, чем сельское хозяйство.
Особо нужно отметить вопрос об электрификации. Планом ГОЭЛРО в 1921 году намечена была постройка в течение 10—15 лет 30 электростанций мощностью в 1 500 тыс. киловатт и стоимостью в 800 млн. золотых рублей. До Октябрьской революции мощность электростанций составляла 402 тыс. киловатт. Нами построены до настоящего времени станции мощностью в 152,35 тыс. киловатт и намечено к пуску в 1926 году 326 тыс. киловатт. Если развитие пойдет таким темпом, то в 10 лет, т. е. примерно к 1932 году (минимально намеченный срок), план электрификации СССР будет осуществлен. Параллельно росту электростроительства идет рост электропромышленности, программа которой на 1925/26 год рассчитана на 165—170% от довоенного уровня. Необходимо, однако, отметить, что постройка больших гидроэлектрических станций приводит к большому перерасходу средств по сравнению с намеченными планами. Например, первоначальная смета Волховстроя была составлена в 24 300 тыс. “ориентировочных” рублей, а к сентябрю 1925 года она выросла до 95 200 тыс. червонных рублей, что составляет 59% средств, затраченных на сооружение первоочередных станций, при мощности Волховстроя в 30% мощности этих станций. Первоначальная смета Земо-Авчальской станции была намечена в 2 600 тыс. золотых рублей, а последние требования составляют около 16 млн. червонных рублей, из которых около 12 млн. уже израсходовано.
Если взять и сравнить производство государственной и кооперативной промышленности, так или иначе объединенной, с производством частной промышленности, то получится у нас вот что: в 1923/24 году государственная и кооперативная промышленность имела из всей суммы промышленного производства за год 76,3%, частная—23,7%, а в 1924/25 году доля государственной и кооперативной промышленности составляла 79,3%, доля же частной промышленности уже не 23,7%, а 20,7%.
Удельный вес частной промышленности упал за этот ” период. В будущем году предполагается, что доля государственной и кооперативной промышленности составит около 80%, доля же частной промышленности снизится до 20%. Абсолютно частная промышленность растёт, но так как государственная и кооперативная промышленность растут быстрее, то удельный вес частной промышленности падает прогрессивно.
Вот факт, с которым нельзя не считаться и который говорит о том, что перевес социалистической промышленности над промышленностью частной составляет неоспоримый факт.
Если взять имущество, сосредоточенное в руках государства, и имущество, имеющееся в руках частных хозяйствующих лиц, то выходит, что и в этой области,— я имею в виду контрольные цифры Госплана,—перевес на стороне пролетарского государства, ибо капитальных фондов имеется у государства на сумму не менее 11,7 миллиарда (на червонные рубли), а частным владельцам, главным образом крестьянским хозяйствам, принадлежит фондов на сумму не более 7 с половиной миллиардов.
Это—факт, говорящий о том, что доля обобществлённых фондов весьма высока, и эта доля возрастает в сравнении с долей имущества необобществлённого сектора.
И всё же наш строй в целом нельзя еще назвать ни капиталистическим, ни социалистическим. Наш строй в целом есть переходный от капитализма к социализму,—где всё еще преобладает, в смысле объёма продукции, частновладельческое крестьянское производство, но где доля социалистической промышленности растёт непрерывно. Доля социалистической промышленности растёт так, что эта промышленность, пользуясь своей концентрированностью, пользуясь своей организованностью, пользуясь тем, что у нас есть диктатура пролетариата, пользуясь тем, что транспорт в руках государства, пользуясь тем, что кредитная система—наша и банки—наши, пользуясь всем этим, наша социалистическая промышленность, доля которой во всём объёме народного производства растёт шаг за шагом, эта промышленность, идя вперёд, начинает подчинять себе частную промышленность, приспосабливать к себе и вести за собой все остальные уклады хозяйства. Такова уж судьба деревни,—она должна итти за городом, за крупной промышленностью.
Вот основной вывод, который получается, ежели поставить вопрос о характере нашего строя, о доле социалистической промышленности в этом строе, о доле частнокапиталистической промышленности, о доле, наконец, мелкого товарного, главным образом крестьянского, производства в общем народном хозяйстве.
Два слова о госбюджете. Вам должно быть известно, что он вырос у нас до 4 миллиардов рублей. Если взять в довоенных рублях, то наш государственный бюджет, в сравнении с государственным бюджетом довоенного времени, составит не менее 71%. Затем, если к сумме общегосударственного бюджета прибавить сумму местных бюджетов, насколько их можно подсчитать, то тогда наш государственный бюджет составит не менее 74,6% по сравнению с 1913 годом. Характерно то, что в системе нашего государственного бюджета удельный вес неналоговых доходов много выше, чем удельный вес доходов налоговых. Всё это также говорит о том, что хозяйство наше растёт и идёт вперёд.
Вопрос о прибылях, которые мы имели за прошлый год, от наших государственных и кооперативных предприятий, имеет важнейшее значение, так как мы — страна, бедная капиталами, страна, не имеющая крупных займов извне. Мы должны зорко приглядываться к нашим промышленным, торговым предприятиям, банкам и кооперации для того, чтобы знать, чем мы можем располагать на предмет дальнейшего развёртывания нашей промышленности. В 1923/24 году госпромышленность союзного значения и Главметалл дали, кажется, около 142 млн. червонных рублей прибыли. Из них 71 млн. был отчислен в казну. В 1924/25 году мы имеем уже 315 млн. Из них 173 млн. по плану предполагается отчислить в казну.
Государственная торговля союзного значения в 1923/24 году дала около 37 млн., из них 14 млн. пошло в доход казны. В 1925 году мы имеем меньше— 22 млн., ввиду политики снижения цен. Из этой суммы пойдёт в доход казны около 10 миллионов.
По внешней торговле в 1923/24 году мы имели прибыли 26 с лишним миллионов рублей, из них около 17 млн. пошло в доход казны. В 1925 году внешняя торговля даёт или, вернее, дала уже 44 млн. Из них 29 млн. идёт в доход казны.
По подсчётам Наркомфина, в 1923/24 году банки дали прибыли 46 млн., из них 18 млн. пошло в доход казны, в. 1924/25 году—97 с лишним миллионов, из коих 51 млн. пошёл в доход казны.
Кооперация потребительская дала в 1923/24 году 57 млн. прибыли, сельскохозяйственная—4 млн.
Цифры, которые я только что приводил, более или менее преуменьшены. Вы знаете—почему. Вы знаете, как у нас вычисляют хозорганы в видах того, чтобы больше оставить у себя, для расширения дела. Если эти цифры вам покажутся малыми, а они действительно малы, то учтите, что они немного преуменьшены.
Несколько слов об оборотах нашей внешней торговли.
Если весь наш торговый оборот за 1913 год принять за 100, то окажется, что в 1923/24 году мы в своей внешней торговле достигли 21% довоенного уровня, в 1924/25 году—26% довоенного уровня. Экспорт в 1923/24 году равнялся 522 млн. рублей; импорт— 439 млн.; общий оборот—961 млн.; активное сальдо— 83 млн. В 1923/24 году мы имели активный торговый баланс. В 1924/25 году экспорт равнялся 564 млн.; импорт — 708 млн.; общий оборот —1 272 млн.; сальдо — минус 144 млн. Этот год мы закончили по линии внешней торговли с пассивным балансом в 144 миллиона. Позвольте мне на этом несколько остановиться. Это пассивное сальдо в истекшем хозяйственном году у нас часто склонны объяснять тем, что мы в этом году, ввиду недорода, ввезли много хлеба. Но хлеба мы ввезли на 83 млн., а тут получается минус 144 млн. К чему ведёт этот минус? К тому, что, покупая больше, чем продаём, ввозя больше, чем вывозим, мы тем самым ставим под вопрос наш расчётный баланс и, стало быть, нашу валюту. У нас была директива XIII съезда партии о том, чтобы партия добивалась во что бы то ни стало активного торгового баланса. Я должен признаться, что мы все, и советские органы, и Центральный Комитет, допустили тут грубейшую ошибку, не выполнив данной нам директивы. Трудно было ее выполнить, но всё-таки можно было бы, по крайней мере, некоторое активное сальдо получить при известном нажиме. Мы эту грубую ошибку допустили, и съезд должен её исправить. Впрочем, Центральный Комитет сам постарался её исправить в ноябре этого года на специальном заседании, где, просмотрев цифры нашего ввоза и вывоза, принял решение о том, чтобы к будущему году,—а мы набрасывали там основные элементы нашего внешнеторгового оборота на будущий год,— чтобы к будущему году внешняя торговля была заключена с активным сальдо, по крайней мере, в 100 млн. Это необходимо. Это абсолютно необходимо для такой страны, как наша страна, где капиталов мало, куда ввоз капиталов из-за границы не происходит или происходит в минимальной степени, и где расчётный баланс, его равновесие должно быть поддержано за счёт торгового баланса для того, чтобы наша червонная валюта не качнулась, и для того, чтобы, сохранив валюту, мы тем самым могли сохранить возможность дальнейшего развёртывания нашей промышленности и сельского хозяйства. Вы все испытали, что значит качающаяся валюта. К этому злосчастному пункту мы не должны возвращаться, и нужно принять все меры, чтобы пресечь в корне все факторы, которые могут нас подвести в дальнейшем к условиям, могущим качнуть нашу валюту.
