Андрей Васильченко - Танковый ас № 1 Микаэль Виттманн
В те дни танковому корпусу СС удалось фактически невозможное — он остановил наступление трех советских армий, в результате чего была стабилизирована обстановка на южном участке Восточного фронта. Уже 19 февраля 1943 года немецкие части, занимавшие оборону к югу от Харькова, постепенно стали переходить в наступление. К 21 февраля в ежедневной сводке «Лейбштандарта» сообщалось, что в строю осталось только 6 «тигров» и 49 танков PzIII. В итоге 24 февраля было принято решение направить все незадействованные в боях подразделения в Красноград, чтобы там техника прошла ремонт и личный состав смог отдохнуть хотя бы несколько дней. В тот же день в Красноград был переведен и сам штаб дивизии СС «Лейбштандарт». К тому моменту в Полтаве оставалось еще несколько «тигров», а также средние танки, которые Виттманн доставил на последнем эшелоне из Германии.
Роттенфюрер СС Вернер Вендт вспоминал об этом периоде войны: «В Полтаве в наши дома часто заходил унтерштурмфюрер Виттманн, чтобы поболтать со старыми товарищами, которые перешли к нам со штурмовых орудий. Однажды он зашел, когда я чистил пистолет. Неожиданно из-за моей оплошности пистолет выстрелил. Испуганный, я посмотрел на унтерштурмфюрера Виттманна, ожидая, что сейчас начнется буря. Виттманн же бросил на меня долгий строгий взгляд и покинул комнату, не сказав ни слова. Это подействовало на меня сильнее любого взыскания. Я проклинал себя за свою небрежность. Молчание Виттманна и его взгляд могли произвести нужный эффект».
25 февраля 1943 года остатки тяжелой роты «тигров», находившиеся в Полтаве, были посланы к основным силам, чтобы начать действовать на других участках фронта. С конца февраля 1943 года началась распутица, которая ухудшала проходимость дорог. 1 марта «Лейбштандарт» получил новое задание, он должен был прорвать линию советской обороны на участке фронта между Орлом и стоявшим на берегу реки селом Берестовея.
5 марта 1943 года рота тяжелых танков «Лейбштандарта» была переброшена из Полтавы в район, расположенный в 30 километрах на север от Краснограда. На этом пути загорелся «тигр» унтерштурмфюрера СС Юргена Брандта (бортовой номер 436). В огне чуть было не погиб весь экипаж, танк спасти не удалось, но танкисты выжили. Это был один из многих случаев, когда сказывались недоработки в конструкции «тигра» (о причинах подобных воспламенений мы говорили выше). В пути еще несколько «тигров» сломались. Их экипажи вместе с машинами остались, чтобы дождаться ремонтной команды. В итоге на исходные позиции вышло всего четыре тяжелых немецких танка.
2-й панцергреналерский полк СС должен был взять сначала село Белезково, затем село Федоровка и колхоз Бридок. Одновременно с этим 1-й усиленный панцергренадерский полк СС должен был взять Сухую Балку, село Пески и Восточные Валки. На тот момент из состава подразделений «Лейбштандарта» формировалась мощная ударная группа. Она включала в себя, кроме роты «тигров», 1-й батальон танкового полка, 3-ю батарею артиллерийского полка, 2-ю роту противотанкового батальона и подразделения полка реактивной артиллерии. Все эти силы были сосредоточены к юго-востоку от Крутой Балки. Отсюда ударная группа СС должна была атаковать села Ландышево и Благодатное, после чего прорваться к населенному пункту Снежков Кут. Как только была проведена ориентировка на местности, туда был послан 1-й танковый батальон СС, которым командовал Вюнше.
Подготовка к наступлению длилась всю ночь 6 марта 1943 года. Штаб дивизии СС «Лейбштандарт» в период с 1 часа до 6 часов утра получал сообщения о готовности к началу наступления. В 7 часов из разведывательного батальона пришли сведения, что в его расположение прибыли четыре танка из состава тяжелой танковой роты «Лейбштандарта», остальные «тигры» в тот момент еще находились в пути. В тот день в бою участвовали «тигры», которыми командовали гауптштурмфюрер СС Клинг (бортовой номер 405), унтерштурмфюрер СС Вендорф (435), гауптшарфюрер СС Пёчлак (426), гауптшарфюрер СС Хартель (418). В 11 часов «тигры» начали продвижение по ужасным разбитым и заболоченным дорогам. В атаке с ними участвовали разведывательный батальон Майера, а также 1-й батальон танкового полка. Первые несколько часов наступление осуществлялось вполне успешно. Однако в районе 14 часов танки в нескольких километрах к югу от Снежного Кута попали под огонь советских противотанковых орудий.
Оберштурмфюрер СС Изеке, адъютант командира 1-го танкового батальона Вюнше, так описывал этот бой: «Наша боевая группа находилась на левом фланге дивизии. Впервые за все время войны нас должны были поддерживать «тигры». Непосредственно перед тем, как начать наступление, командование прислало ко мне фронтового корреспондента, которого звали Фернау. «Возьмите его к себе в танк. Он хочет участвовать в наступлении». Но где его разместить? После беседы с экипажем я решил, что самое подходящее место внизу сбоку от орудия. Артиллерия открыла огонь, и мы поехали вперед. Из-за глубокого снега экипажи двух мотоциклов ехали на броне танка. В то же самое время легкие бронетранспортеры разведывательного батальона успешно двигались вперед, а вот машины-амфибии «Фольксваген» буксовали и застревали в снегу. Штурмбаннфюрер СС Майер командовал наступлением из танка оберштурмфюрера СС Бека (командир 2-й танковой роты). Штурмбаннфюрер СС Вюнше наступал посередине. Справа от него располагалась 3-я рота танкового полка «Лейбштандарта» (гауптштурмфюрер СС Лабмрехт). За ними неотступно на расстоянии в 500 метров следовала 1-я танковая рота (гауптштурмфюрер СС Иоргенсен). Два «тигра» шли за машиной штурмбаннфюрера Вюнше.
Виттманн (слева), Клинг (по центру} и Буби Вендорф
Остальные вышли из строя в основном из-за повреждений навесного оборудования и крепежа, некоторые из них даже стали причиной ранений отдельных членов экипажей.
Слева, позади нас, в полосе 320-й пехотной дивизии мы слышим шум боя. Широким фронтом мы продолжали наступление по заснеженной равнине. На горизонте перед нами едва виднеются крыши. Это может быть только Снежков-Кут. Во время короткой остановки командир штурмбаннфюрер Вюнше отдает 1-й роте приказ, обогнув далеко растянувшуюся деревню, атаковать ее с востока и двигаться нам навстречу. Мы же продолжаем наступать в нашем направлении. Слева перед деревней небольшое возвышение. Кажется, там укрепился противник. Несколько раз оттуда что-то сверкнуло.
Двигаемся дальше. Наш спутник Фернау говорит, что, хотя ужасно трещит в наушниках и немного тесновато, ему ужасно интересно. Между тем мы приблизились на расстояние 2 километра к занятой высоте, которая уже различима. То и дело перед нами и по сторонам взвивается снег и что-то жужжит мимо нас. Нас осталось 18 танков, за нами оба «тигра», пехота пока еще сидит на броне, спрятавшись за башней. Огонь! Cmon! На небольшой пологой высоте и перед ней теперь сверкание широким фронтом. Проклятие! Похоже, что это фронт противотанковых орудий. Командир приказывает обеим ротам: «Увеличить скорость! Маневренность! Вперед!» Слева от нас экипаж Бека покидает свой танк. Что с штурмбаннфюрером Майером? Танк не горит, за ним заметно какое-то движение. Непрерывный огонь наших танков наверняка оказал свое действие на высоту. Передние танки отделяют от нее еще 800 метров. Слева и справа от нас два танка объяты пламенем. Наша танковая атака достигла своей критической фазы. Никто не двигался в этот момент. Незадолго перед этим Йоргенс (командир 1-й танковой роты) доложил: «Орион — Меркурию (звук «р» он выговаривает особенно раскатисто) — начало деревни в 2 км передо мной. Никакого сопротивления». Ответ командира: «Увеличить скорость!» Далее командир отдает приказ всем: «Следовать за мной!» Начальник штаба, следующий сзади в стороне от взметающего снег командирского танка, отдает приказ моему экипажу: «Полный газ!» Через бронестекло смотровых устройств я напряженно осматриваюсь по сторонам.
Мы оторвались от других на 150 метров, тут я вижу, что командирский танк направляется наискось к сараю — под его прикрытием лучше обозревается местность.
В считанные доли секунды мое сознание фиксирует жужжащие звуки вокруг нас. От высоты перед нами, уже хорошо различимой, неприятно часто посверкивает. Вероятно, продвигаясь к сараю, мы попали в необстреливаемое пространство. Теперь приходят в движение и другие танки.
Справа от меня наискось я вижу, что командир преодолел отделяющие его от сарая 100 метров. Я уже различаю первые дома на расстоянии 200 — 300 метров от нас. В этот момент из первого дома сверкнуло, и где-то рядом раздался грохот. В зареве огня я ору: Задний ход!» Вскоре после этого грохает во второй раз. По моей команде «Покинуть танк!» мы все оказываемся в снегу рядом с танком. У нас на шеях болтаются шнуры от ларингофонов. Нас обжигает жаром близкого пламени. Инстинктивно мы зарываем головы в сугробы. Вшестером — слава богу, и Фернау с нами — мы ползем по-пластунски прочь от танка. В тот момент мы не могли себе объяснить, почему после первой вспышки огонь не распространялся.
