Вальтер Николаи - Тайные силы: Интернациональный шпионаж и борьба с ним во время мировой войны и в настоящее время
Далее говорится о том, что, благодаря этому, немцы из 11-ти агентов переманили к себе на службу 9 человек, и в результате немцами в Варшаве обнаружено и казнено 8 агентов русской разведки. В заключении предлагается, в целях устранения этих и других ненормальностей, объединить всю агентуру в руках Ген. штаба.
Главковерх на это совершенно резонно ответил, что в принципе он, конечно, не возражает против такой централизации всей глубокой агентурной разведки в руках Ген. штаба, но последний должен доказать, что он способен справиться с этим делом. В пояснение этой пощечины Ген. штабу говорится, что «...в начале войны заграничная разведка в смысле освещения армиям положения противника совершенно себя не проявляла, и казалось, что ее совсем нет. Сведения о неприятеле, доставляемые военными агентами, ограничивались ничего не выражавшим перечислением поездов, проходивших через тот или иной пункт. Сведения военных агентов относительно сосредоточения в Буковине до 450.000 австрийцев принесли уже плоды. Нельзя назвать обстоятельной работой и настойчивые сведения о формировании в Германии армии в 275 полков. Подобные сведения, разумеется, убили в полевых штабах всякую веру в возможность получения от военных агентов сколько-нибудь верных сведений и поэтому фронты вынуждены были посадить заграницей в тылу неприятеля свою разведку».
***
Как бы в свое оправдание, Ген. штаб пишет в Ставку главковерха: «... К моменту начала войны, вследствие особо неблагоприятно сложившейся обстановки, может быть, и в связи [46] с некоторыми дефектами в самой организации дела, заграничная разведка во враждебных нам странах фактически прекратила свое существование и военным агентам в нейтральных странах пришлось спешным порядком устраивать разведочную сеть из элементов, имевшихся под рукой...».
Переписка по вопросу о передаче всей глубокой агентурной разведки в Ген. штаб тянулась до июня 1917 года, когда, наконец, эта передача и состоялась. Ген. штаб получил в свое распоряжение приблизительно 40 самостоятельных разведывательных организаций, в каждой 5–15–26 человек, и около 450 отдельных агентов. Право самостоятельного ведения разведки было оставлено только за Кавказским фронтом.
При приеме агентуры Генеральный штаб старался учесть результаты и стоимость работы этой обширной разведывательной организации. Конечно, при царившем тогда в разведке хаосе, полностью этого намерения выполнить не удалось. Однако, все же выяснилось кое-что довольно пикантное. Во-первых, было установлено, что в русскую агентуру довольно глубоко проникла немецкая контрразведка, которая выкачивала деньги за сфабрикованные управлением Николаи сведения. Например, среди сети военного атташе в Италии полковника Ген. штаба Энкеля (бывшего до конца 1924 года начальником генерального штаба Финляндии) была обнаружена целая организация, так называемая «Римская», состоявшая из бывших служащих международного общества спальных вагонов и одновременно находившихся на службе у Николаи, дававшая фабрикуемые последним сведения и поглотившая за 1,5 года около 2.000.000 итальянских лир.
Произведенное в августе 1917 г. обследование результатов работы к тому времени уже самого крупного разведывательного центра русских в Париже — Бюро гр. Игнатьева, дало следующую картину: за время с 1 мая по август 1917 г. им было послано в Россию всего 324 донесения, из них:
— ценных — 38,
— бесполезных — 87,
— несерьезных — 28, [47]
— неверных — 154,
— запоздалых — 17.
В заключение комиссия, производившая обследование, пишет: «Столь ничтожный процент удовлетворительных сведений комиссия признает фактом, свидетельствующим о серьезных недочетах в организации и деятельности названного Бюро (гр. Игнатьева). Успех работ при существующей организации дела Бюро совершенно не отвечает ни задачам, возлагаемым на него, ни особо крупным суммам, отпускаемым на его содержание».
Полковник Кривенко, находившийся в составе русской военной миссии при французской главной квартире, по поводу работы Бюро Игнатьева писал 26 сентября 1917 г. в Ген. штаб: «...Считаю лишь нужным, ввиду серьезности вопроса, отметить, что разведывательный материал этого Бюро, посылаемый, между прочим, в главную французскую квартиру, остается там в нераспечатанных конвертах за бесполезностью...».
Не лучше обстояло дело и с остальными русскими разведывательными организациями.
Николаи пишет, что русская разведка занималась также организацией в Германии революционного движения, убийств, саботажа, взрывов и т. д. Николаи в данном вопросе, по-своему, прав; попытки такого рода действительно имели место, и кончались весьма печально... для русского же Генштаба. Вот наиболее крупные из такого ряда попыток:
В конце 1916 г. у переводчика Ставки главковерха капитана Брагина возник план об организации революционного движения в Германии. План этот был построен очень широко, вплоть до издания подпольных газет, листовок, агитации на заводах, создания типографий, коммерческих предприятий, банков и т. д. и т. д. На проведение этого плана в жизнь Брагин требовал всего только... 40.000.000 руб. в год. Проект, несмотря на всю его абсурдность, был всеми инстанциями принят, и Брагин Должен был приступить к проведению его в жизнь. Но начальник Ген. штаба Аверьянов нашел сумму чересчур крупной и предложил Брагину кое-что сбавить. Тот наотрез отказался. Тем временем грянула февральская революция, и проект Брагина [48] таковым и остался.
После февральской революции московский профессор Р. И. Вонгловский подал докладную записку командующему войсками Московского военного округа, в которой предлагал учредить специальный комитет по обработке в «революционном» духе австрийских и германских военнопленных и после обработки тем или иным путем сплавлять их на родину с поручением вести там революционную пропаганду. Докладная записка дошла до самого Керенского, получила его одобрение и на том и остановилась.
Наконец, третья авантюра — по «революционной» (?) обработке Турции — была сделана штабом Одесского военного округа в 1916 г. Эта «революционная» обработка в своей программе имела: «избиение германского состава и преданных немцам младотурок, взрывы мостов, линий жел. дорог, туннелей, складов огнестрельных припасов, поджоги провиантских и вещевых складов, препятствование своевременному подвозу огнестрельных и продовольственных припасов и т. д.». В программе предусматривалась также соответствующая, ничего общего с революцией не имеющая, агитация среди разных племен, населяющих Турцию.
Выполнитель этого плана, некто Георгий Александрович Фарди, в конце 1916 года донес штабу Одесского военного округа, что его организацией совершены убийства: фон-дер-Гольц-паши, Абдул-паши, фон-Мюнцнер-паши, Ахмед-Заде, Селим-бея; покушения на Энвер-пашу и на Сандерс-пашу; массовые убийства германо-турецких офицеров в Сивасе 15-го июня и т. д. Фарди получил за это 86.900 руб. и впредь требовал в месяц 50.000 руб.
В штабе Одесского военного округа и в Ставке главковерха поверили этой явной лжи Фарди. Он никого не убил, ни на кого не покушался, никого не агитировал, а состоял на службе у Николаи, выкачивал от русской разведки народные деньги и выдавал немецкой контрразведке ее агентов. Но лишь 23 сентября 1917 г. Ставка главковерха узнала об этом от военного агента в Копенгагене Потоцкого. [49]
Более успешно шла работа нынешнего президента одной из республик, появившихся в результате мировой войны. Во время войны этот теперешний президент состоял фактически вербовщиком агентов для русской разведки и руководил разложением армии одной из союзниц Германии. Много стоил он денег русской разведке, но зато и много вреда нанес противнику.
Для агитации Ставкой главковерха в Стокгольме и Румынии было создано под руководством известного польского журналиста, ныне сенатора, Владислава Рабского «пресс-бюро», под названием «Норд-зюд», но результаты его работы были столь ничтожны, а расходы столь велики, что уже в 1916 г. это учреждение было ликвидировано.
Правда, русская разведка имела несколько довольно солидных, как по своему общественному положению, так и по стоимости, агентов, но она не умела заставить их работать, не умела их использовать. Так, например, агентами русской разведки состояли: один из видных генералов теперешней Польши и один из бывших в 1923 г. министров той же Польши (в то время они оба состояли депутатами прусского сейма). Но оба они не давали ничего ценного.
Вот вкратце и в общих чертах картина работы русской глубокой зарубежной военной разведки во время войны. Вряд ли ее можно признать хотя бы удовлетворительной.
Сейчас несколько слов о русской тактической фронтовой разведке. Несмотря на горький опыт русско-японской войны, русский Генеральный штаб по-прежнему верил, что с такой разведкой справится кавалерия. Но уже в начале 1915 г. наступило разочарование, а союзники подсказывали, что нужно вести разведку посредством агентов через линию фронта, заняться агентурным опросом пленных (среди пленных посадить своего агента для подслушивания их разговоров), подслушиванием телефонных переговоров противника и проч.
![Вальтер Шелленберг - Мемуары [Лабиринт]](/uploads/posts/books/239359/239359.jpg)
