Ольга Медушевская - Теория и методология когнитивной истории
Данный способ познания сообщает такую полноту информации, которая одновременно воспринимается сенсорно (через органы чувств) и аналитически. Стремление «глазам не верить», но «пощупать», а еще лучше – «разобрать, а потом собрать» есть не свойство первобытного или цивилизованного человека, а общечеловеческое свойство. Можно заметить те ограничения, которые претерпел информационный обмен с возникновением письменности, приучающей индивида не к объемному, но плоскостному восприятию реальности. Велики потери информационного ресурса, связанные с культурными запретами, разделяющими чувственно-эмпирическое и духовное познание мира. Недостаточно изучена смена способов информационного обмена, которую привнесли телевидение, кино и радио, отделяющие потребление информации от деятельности. Информационный магнетизм – это естественное, интуитивное ощущение полезности информации (ощущение деятельного интереса), которое позволяет включить в формируемую картину мира те или иные информационные сигналы.
В современной информационной ситуации существуют яркие, но еще не интерпретированные социальные явления, связанные со спецификой так называемого информационного общества (поскольку для нас всякое общество является информационным). Это возрастающая мода на коллекционирование старинных или уникальных вещей и интеллектуальных продуктов, чья ценность только в том и состоит, что они имеют свой особый информационный ресурс, который может быть выявлен с помощью непосредственного чувственно-эмпирического восприятия. Ценность этого ресурса со временем не только не ослабевает, но стремительно возрастает, как бы восполняя огромные информационные потери и пустоты. Примером может служить мода на старинные фотографии: понятно, что их информационный ресурс велик, поскольку они сохранили некоторые параметры вещественного мира прошлого. Но заметим также, что знатоками ценится не только изображение (поскольку само изображение современными средствами может быть воспроизведено едва ли не в лучшем качестве), а прежде всего материал, фактура, подлинность.
Информационный магнетизм имеет и другие проявления: любое описание встреч цивилизаций, диалога культур сопровождается информационным обменом через вещи и всегда сопровождается подлинной информационной энергетикой познавательного процесса. Феномен вещи как некоего необычного для современной культуры явления вернулся в проблематику современной культуры. Но он лишь обозначает некоторое методологическое беспокойство: попытка его объяснить и вывести из него понимание человеческой природы в рамках потребительских интерпретаций не дают нового результата. Социальное конструирование реальности как реальности индивида, стремящегося исключительно к потреблению, не плодотворно.
По-видимому, речь идет просто о разных информационных уровнях линейного и пространственного, объемного мышления. Потому что никакой письменный текст не сможет передать информационного ресурса пространственных отношений вещи или пространственных отношений создаваемой вещи и того окружения, в которое она вписана. Произведения древнейшей архитектуры, культовые сооружения прежде всего, есть часть пространства, что улавливается при непосредственном общении с таким произведением. Возникает впечатление осознанного стремления архитектора включить наблюдателя в информационное пространство природных и архитектурных соотношений объекта. Формируется определенный диалог между зрителем или участником наблюдения и теми интеллектуальными продуктами, которые создаются на этом уровне. Исследователи психологии искусства и истории искусства полагают, что постижение такого произведения, раскрытие его информационного ресурса становится возможным при непосредственном участии зрителя в качестве действующего персонажа в данном информационном пространстве. Главным образом эти проблемы ставились в истории искусства, поскольку целью их было не исследование познавательной ситуации, но открытие структур восприятия искусства.
Опосредованный обмен (через вещи) – свойственная человеку форма общения и распознавания информационного ресурса. Оценка познавательных перспектив индивида в дописьменных и письменных (в широком смысле) сообществах не однозначна в пользу последних, как это ранее представлялось. Дело в том, что сущностная составляющая сообществ – это мир вещей, который изначально формирует когнитивные способности в любом обществе. Неслучайно сама атмосфера взаимного узнавания людей разных культур через вещественный мир исполнена информационного магнетизма и эмоционального подъема, если, конечно, это атмосфера деятельностного, а не потребительски пассивного, не связанного с деятельностью наблюдения. Абсолютизация семиотической, знаковой составляющей сообществ для их интерпретации неконструктивна. Разумеется, для функционирования сообществ знаковая система необходима, и умение ее распознавать (чтение-письмо как распознавание текста и его создание) составляет необходимое условие социализации. Но сам знак изначально отсылает к реальному миру и познавательной деятельности в нем (изображающий идею знак или обозначающий ее символ): сам знак уже материален как продукт9. Вне связи с деятельностью знак не интерпретируется однозначно (как, например, понятие «дар»). Важно поэтому выявить изначальную реальную связь с миром вещей, его имплицитной достоверностью. Этому помогает, в частности, категория меры: «Измерение – часть любой культуры, все дело в более низкой или более высокой степени ее развития»10. Оказывается, когнитивная устремленность различна при «зрелищном» подходе, лишь имитирующем процесс познания, и при реальной вовлеченности в деятельностный процесс.
Итак, основное отличие феномена человека от других живых систем состоит в особом типе его информационного обмена. Этот обмен индивид (в своем человеческом, а не только биологическом качестве) осуществляет опосредованно, через вещи – интеллектуальные продукты, в которых он, с одной стороны, фиксирует и выражает (в образе или знаке) свои идеи, и через которые, с другой стороны, извлекает информацию о других людях. Это человеческое качество фундаментально. В открытом, разомкнутом и недискретном универсуме существует замкнутая и изолированная (разумеется, относительно) система человечества, которая имеет тенденцию к поддержанию стабильности и организованности как условию своего существования. Индивидам как единицам этой системы свойственна универсальная способность к дискретному восприятию реального мира и соответственно – к созданию дискретных и структурированных интеллектуальных продуктов своей целенаправленной деятельности.
Замкнутая на самой себе система человечества функционирует в режиме, от воли и намерений отдельных индивидов или сообществ не зависимых. Это не значит, однако, что эти фундаментальные принципы невозможно определить и понять. Итак –
1) создание интеллектуального продукта есть безальтернативное условие существования человеческого сообщества, поскольку в отличие от других живых систем оно уже не может лишь приспосабливаться к реальным условиям биологического существования и вряд ли способно выжить в них: оно создает интеллектуальный продукт, функционально служащий для обеспечения более приемлемых для выживания рукотворных, искусственных условий существования, начиная от изготовления огня для приготовления пищи и т. д. Иначе говоря, непрерывное изобретение и воспроизведение интеллектуальных продуктов происходит спонтанно или, по выражению Г.В. Вернадского, «геологической силой»;
2) генетическая предрасположенность к созданию интеллектуального продукта присуща человеческому индивиду, но «запуск» этой способности происходит в условиях сообщества и выступает поэтому как социобиологическое отличительное свойство человека. Эту ситуацию можно лучше представить себе по аналогии с другой генетической предрасположенностью – способностью говорить, которая проявляется только если окружающие индивида другие индивиды будут этому способствовать. Не следует также забывать, что подобный «запуск» генетической способности наблюдается и в прямохождении. Таким образом, поставить человека на ноги, научить его говорить и создавать продукт есть три проявления его когнитивных способностей, способностей человека разумного, реализацию которых обеспечивает общество ему подобных. Однако первостепенное значение имеет, по-видимому, все же способность создавать продукт. Оно и только оно связывает мышление с действием на уровне создания продукта, а именно превращает действие (в ответ на спонтанный биологический импульс) в осмысленную целенаправленную деятельность. Освоенный на личном опыте алгоритм создания продукта, с помощью сообщества и, разумеется, с помощью языковых средств общения, позволяет индивиду постичь информацию из продукта, созданного другим индивидом. Таким образом, обладая информационным магнетизмом, индивид является пользователем открытого для его интерпретаций информационного ресурса всего человеческого рода;
