Сергей Ачильдиев - Постижение Петербурга. В чем смысл и предназначение Северной столицы
34. Солсбери Г 900 дней: Блокада Ленинграда. М.-СПб., 1993.
35. Столпянский П.Н. Петербург. Как возник, основался и рос Санкт-Питер-Бурх. М., 2011.
36. Федотов Г.П. Судьба и грехи России: Избранные статьи по философии русской истории и культуры: В 2 т. СПб., 1991.
37. Ходасевич В. Некрополь. СПб., 2001.
38. Чернавина Т Побег из ГУЛАГа. М., 1996.
Новые варвары
Мне представляется необходимым рассматривать культуру как определённое пространство, сакральное поле, из которого нельзя, как в игре в бирюльки, изъять одну какую-либо часть, не сдвинув остальные. Общее падение культуры непременно наступает при утрате какой-либо одной её части.
Дмитрий ЛихачёвКто защитит град Петров в войне, которую развязали против него строительные компании и городские чиновники?
В середине 2000-х годов приезжие, выйдя из здания Московского вокзала, недоумевали: «У вас что тут, война?».
А что ещё могло прийти в голову? За углом, на Лиговском проспекте, — огромная яма, оставшаяся ещё с 1990-х годов, когда компания «Высокоскоростные магистрали» собиралась возвести здесь новый вокзальный комплекс, но так ничего и не построила, а взятый у европейцев кредит, несколько сотен миллионов долларов, пришлось потом возвращать из городского бюджета. Чуть наискосок от привокзальной площади, на углу Невского проспекта и улицы Восстания, — вообще снесён целый квартал жилых домов. Сначала в этом месте хотели провести масштабную реконструкцию, однако, разрушив одно из зданий и выкопав котлован под будущее строительство универмага, тем самым угробили все близстоящие строения: сперва они пошли трещинами, потом их расселили, а затем, когда, простояв несколько зим без отопления и с прохудившимися крышами, эти дома окончательно пришли в негодность, их объявили не подлежащими восстановлению и снесли. Ну, а ещё чуть подальше, на другой, нечётной, стороне Невского, — та же трагическая участь и по тем же причинам постигла два жилых здания с обеих сторон нового отеля «Невский Палас».
Если такое происходило на Невском проспекте, то уж в других, более скромных местах исторического центра разрушения шли полным ходом. На проспекте Декабристов зияла огромная яма — всё, что осталось от памятника конструктивизма — Дворца культуры имени Первой пятилетки, снесённого во имя строительства на этом месте второй сцены Мариинского театра. На Большой Морской улице, рядом с Домом архитектора, почти полностью разрушен жилой дом, оставлена только фасадная стена; все интерьеры внутреннего убранства утрачены безвозвратно. В квартале между Мытнинской набережной, проспектом Добролюбова и Зоологическим переулком уцелело только одно здание — дом Оболенского, который был спасён статусом вновь выявленного памятника архитектуры; остальные, увы, были защищены только принадлежностью к Объединенной охранной зоне, но этого оказалось недостаточно. Полностью уничтожено историческое здание на углу набережной Робеспьера и Литейного проспекта. На Литейном проспекте снесено здание Гвардейской артиллерийской бригады, из-за чего серьёзно пострадал и едва не был потерян стоящий рядом дом Мурузи. В самом начале улицы Белинского разрушен дом Симеоно-Аннинской церкви, построенный в 1777 году…
Ставлю многоточие, потому что перечень утрат огромен. Ещё весной 2008-го градозащитное общественное движение «Живой город» обнародовало список 94 исторических зданий, которых северная столица лишилась всего за пять предыдущих лет. И потом этот чёрный список приходилось неоднократно пополнять.
В Петербурге и вправду была развязана война — война строительных компаний и чиновников против одного из красивейших городов мира. Но агрессоры с самого начала стремились вовсе не к разрушению. Наоборот, они хотели здесь строить и как можно больше. Каждый новый квадратный метр приносит одним сотни процентов прибыли, другим тысячи, десятки и сотни тысяч «откатных» долларов.
Ради победы переписывались важнейшие документы, определяющие охранные зоны, высотный регламент и статус отдельных зданий как памятников культуры. В обход всех норм и правил стройки стали появляться на территории городских парков, садов и скверов. Осенью 2008-го правительство города представило в Законодательное собрание список из полутора тысяч зелёных зон, которые планировалось вывести из числа охраняемых, — якобы ради детей [2]. Там, где ещё вчера был сквер, возникал синий забор, за которым денно и нощно сразу в бешеном темпе принимались рыть котлован и били сваи под фундамент нового «элитного» жилого дома, торгового или бизнес-центра. Уплотнительная застройка осваивала квартал за кварталом, лишая микрорайоны ландшафтной перспективы, а жителей — возможности дышать. Старые здания после реставрации, а на самом деле после полной реконструкции прирастали вдруг на один или сразу на два этажа. Десятки жилых домов неожиданно украшались чубчиками мансард…
Параллельные заметки. Едва в Петербурге начался мансардный бум, все специалисты, включая тех, кто должен охранять культурное наследие по долгу службы, признали, что возведение мансард наносит непоправимый вред внешнему виду исторического центра города. Вот всего два мнения крупнейших экспертов. Никита Явейн, руководитель архитектурной мастерской «Студия-44»: «Мансарды сами по себе несовместимы со стилями классицизма и неоклассицизма, которые доминируют в центре Петербурга… Не знаю ни одной новой мансарды, которая не была бы отвратительна». Вера Дементьева, тогдашний председатель Комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры Администрации Санкт-Петербурга (КГИОП): «Удачных примеров мансардного строительства в Петербурге нет» [19]. Тем не менее сооружение новых мансард так и не было прекращено.
Пожалуй, наиболее сильно от разрушительно-строительной атаки пострадали ансамбли петербургских площадей. На Владимирской вырос монструозный торгово-развлекательный «Регент-холл», который похож на вздыбившиеся пласты асфальта, увенчанные раскоряченной колоннадой без крыши — пошлым реверансом в сторону колоннады стоящего напротив Владимирского собора. Этот громадный сундук из стекла и бетона совершенно задавил маленький дом Дельвига — тот самый, который во второй половине 1980-х на митингах отстояли тысячи ленинградцев. Ещё один торгово-развлекательный центр, но куда больших размеров, своими сине-стеклянными стенами почти полностью закрыл одну из сторон Сенной площади. По Шпалерной улице вплотную к площади Растрелли подступили жилые кварталы, спроектированные в стиле хайтек, изуродовав тем самым вид на гениальное творение зодчего — Смольный собор.
Панорамы старого Петербурга изуродованы и высотными зданиями, возведёнными в нескольких километрах от центра города. Так, 48-метровый жилой комплекс «Серебряные зеркала» на Петроградской стороне вторгся в панораму Петропавловской крепости, его видно даже с Сенатской площади. Над Стрелкой стали торчать две высотки, выстроенные в глубине Васильевского острова; после указания губернатора Валентины Матвиенко один небоскрёб всё же понизили на пару этажей, но второй так и остался, словно зуб из ломаного гребешка. С Дворцового моста между минаретами Соборной мечети в хорошую погоду бросается в глаза 89-метровый многоквартирный дом, построенный на пересечении Диагональной и Новолитовской улиц. Он вырос уже после покаяния высших городских чиновников по поводу градостроительных ошибок, когда губернатор требовала от своих подчинённых не искажать городские виды. Наверное, порученцы старательно изучали ситуацию: новый небоскрёб возведён в точности на продолжении оси Владимирского и Литейного проспектов, закрывая собой их перспективу. Да что там, даже над фасадом Главного штаба, если смотреть из окон Эрмитажа, нависло здание, отстроенное во дворе бывшего универмага ДЛТ! Как сказал Даниил Гранин, «у нас если не могут сделать лучше — делай больше, выше, ярче. Наша архитектура жлобская, и бизнес жлобский» [8. С. 546].
Параллельные заметки. О видах города заботились ещё в Древней Руси. «Кандидат архитектуры Г.В. Алфёрова в своей статье “Организация строительства городов в русском государстве в XVI–XVII веках” обращает внимание на “Закон градский”, известный на Руси, начиная по крайней мере с XIII в…“Согласно этому закону, — пишет Г. В. Алфёрова, — каждый житель в городе может не допустить строительства на соседнем участке, если новый дом нарушит взаимосвязи наличных жилых сооружений с природой, морем, садами, общественными постройками и памятниками”. <…> в одном из параграфов закона запрещается лицу, обновляющему старый, ветхий двор, изменять его первоначальный вид, так как если будет надстроен или расширен старый дом, то он может отнять свет или лишить вида («прозора») соседей» [14. Т. 2. С. 490–494].
