Иван Папанин - Лед и пламень
- Решим, кого взять, а кого оставить на арктических трассах.
Так Водопьянов стал командиром авиации дальнего действия. Ему было присвоено звание генерал-майора авиации. Вторым получил генеральское звание Марк Иванович Шевелев - он был назначен начальником штаба АДД и снова показал себя отличным организатором.
Михаил Водопьянов летал в первые полеты на Берлин и Кенигсберг на своем тихоходном тяжелом бомбардировщике и успешно бомбил намеченные цели. Многие полярные летчики пришли к Водопьянову. Проведя первый этап организации АДД и сколотив ее ядро, Водопьянов подал рапорт командованию ВВС об освобождении его от должности командира АДД и остался в авиации дальнего действия командиром самолета.
Летчики в АДД подобрались один к одному. Замечательный был народ! Никогда не забуду эстонца Энделя Пусэпа. Он отличался необыкновенным спокойствием и казался медлительным, но тем не менее всегда в срок выполнял любое, даже самое трудное, задание. В полярную авиацию Пусэп пришел в 1938 году уже сложившимся летчиком, инструктором летного дела и "слепого" самолетовождения. Первые полеты в Арктике он совершил в экипаже летчика Фариха во время поисков пропавшего самолета Леваневского.
С той поры Пусэп и остался работать на Севере. Он летал на ледовые разведки, отыскивал пути для судов.
21 июня 1941 года Пусэп вместе с Водопьяновым вел ледовую разведку в Карском море. Они пробыли в воздухе 25 часов подряд, осмотрели огромный район и, только посадив машину, узнали, что началась Великая Отечественная война. Пилоты тут же передали по радио рапорт с просьбой разрешить им срочное возвращение в Москву. Спустя несколько дней Пусэп уже носил форму военного летчика. Его зачислили в АДД.
Первый раз на Берлин Пусэп шел в группе Водопьянова 10 августа 1941 года. На подходе к германской территории набрали высоту 7 тысяч метров. До Берлина оставалось лететь минут пятнадцать. Вдруг на самолете Пусэпа отказал один из моторов... v^
- Пойдешь вперед? - спросил по рации Водопьянов.- Или, может, вернешься?
- Вперед!
Уже километров за двести пятьдесят до Берлина наши самолеты встретила вражеская противовоздушная оборона: прожекторы и зенитная артиллерия. Наши благополучно миновали ее. Наконец внизу показался Берлин. Сбросив бомбы, летчики возвращались домой и снова попали под сильный заградительный огонь. На машине Пусэпа был пробит бензобак. Бензина хватило только до Эстонии, и здесь, на одной из лесных полян, экипаж посадил машину.
Враги патрулировали по всем дорогам. Летчики встретили мальчика-пастушонка. Мальчик рассказал, как добраться до линии фронта. Пробираясь болотами и лесами, летчики дошли до своих.
Так завершился первый полет Пусэпа на Берлин. Путь самолету' прокладывал первоклассный полярный штурман Александр Павлович Штепенко, который впоследствии совершил с Пусэпом не один сложный и опасный полет в глубь вражеской территории. Они бомбили автоколонны, железнодорожные узлы, склады. Летали ночью, в любую погоду. Вот когда в полной мере пригодился Пусэпу и опыт слепых полетов, и опыт работы на Севере. Осенью и зимой 1942/43 года Пусэп выполнял боевые задания на Сталинградском фронте.
За отвагу и геройство, проявленные в боях, командир боевого воздушного корабля Эндель Пусэп и штурман Александр Штепенко были удостоены звания Героя Советского Союза.
После войны Энделю Пусэпу врачи не разрешили работать в авиации. Он вернулся в родную Эстонию, трудящиеся республики избрали его заместителем Председателя Верховного Совета Эстонской ССР.
Его боевой товарищ и соратник, полярный штурман Александр Павлович Штепенко, был отличным специалистом летного дела. Когда за штурманским столом в пилотской кабине "колдовал" Штепенко, пилот знал: самолет точно в рассчитанное время выйдет к цели.
В Арктике Штепенко начал летать вскоре после челюскинской эпопеи. Он работал с такими полярными асами, как Головин, Фарих, Водопьянов, Молоков, Алексеев, Мазурук, Черевичный, Козлов.
22 июня 1941 года Штепенко был на ледовой разведке на самолете Водопьянова. Вместе с Михаилом Васильевичем Штепенко прилетел в Москву. Спустя несколько дней он пересел на флагманский корабль соединения бомбардировщиков, которым командовал М. В. Водопьянов.
Штепенко всегда сопутствовало благородное беспокойство, он вечно носился с новыми идеями и никогда не уставал учиться, совершенствуя свои штурманские знания.
- Мы лучше всего учимся на своих собственных ошибках,- сказал мне как-то Штепенко.- И самое страшное, если человек решит, что он уже достиг потолка, дальше ему идти некуда...
Вместе с Водопьяновым, Пусэпом, Асямовым и другими летчиками Штепенко совершил десятки боевых вылетов на вражеские цели. Имя А. П. Штепенко занесено в Книгу почета 28-го гвардейского полка АДД.
После войны Александр Павлович Штепенко вернулся в полярную авиацию и был назначен главным штурманом ГУСМП. Здесь он смело внедрял прогрессивные методы самолетовождения, многое сделал для навигационного переоснащения самолетов полярной авиации. Немало сил и времени отдал Штепенко организации воздушных экспедиций в район Северного полюса. Тут он неизменно был начальником штаба и главным штурманом экспедиций. Всю свою любовь к Арктике вкладывал Александр Павлович в эти экспедиции.
Многие товарищи Штепенко вписали героические страницы в историю войны.
В Книге почета 25-го гвардейского полка АДД о летчике Сергее Александровиче Асямове говорится:
"Это имя дорого сердцу каждого члена боевой семьи полка. Оно окружено глубоким уважением и любовью, овеяно немеркнущей славой.
Свое блестящее летное искусство он выработал во время многочисленных длительных полетов над суровыми и коварными ледяными просторами Арктики.
Упорный, бесстрашный, настойчивый в боевой работе, мягкий, всегда сдержанный и вежливый в быту, хороший товарищ, волевой, требовательный командир и воспитатель - таким все знали майора Асямова.
Он прибыл в часть в самом начале ее существования и сразу включился в боевую работу.
Осенью 1941 года, зимой 1941/42 года самолет капитана Асямова участвовал во всех боевых операциях полка. Он сумел воспитать лучший в части экипаж, все члены которого до сих пор с гордостью говорят, что они ученики Асямова. Экипаж по всем показателям был всегда впереди.
Боевой работе Асямов отдавал весь свой огромный летный опыт, все свои знания, всю свою волю большевика".
Сергей -Александрович Асямов совершил много боевых вылетов в тылы врага и погиб нелепо в Англии во время пробного полета на новой машине.
Многие работники Главсевморпути добровольно ушли в народное ополчение и партизанские отряды в первые дни и недели войны.
Дмитрий Дмитриевич Староверов был геологом в бухте Угольной. В начале войны добровольцем ушел в Красную Армию. Когда Староверова отправили во вражеский тыл, в партизанский отряд Медведева, его назначили начальником штаба этого отряда.
Для борьбы с партизанами прибыли эсэсовцы. Бесстрашный начштаба, спасший жизнь многим товарищам по оружию, погиб в неравном бою с фашистами: он прикрывал отход партизан и, попа,в в окружение, последнюю пулю оставил для себя.
В Москве и сегодня работает доктор геолого-минералогических наук Леонид Васильевич Громов, известный полярный ученый, исследователь острова Врангеля. Молодой сотрудник Горно-геологи-ческого управления ГУСМП Леонид Громов 23 июня 1941 года подал заявление в военкомат и в июле был переброшен в партизанский отряд, действовавший в лесах Смоленской области. Его назначили в группу разведки. Умение быстро и точно составлять карты местности очень пригодилось Громову-партизану.
Это он рассказал генералу Доватору о местности, по которой предстояло идти, показал составленную разведчиками карту перед началом знаменитого рейда советских конников по глубоким тылам врага. Громов был назначен начальником штаба отряда. В одном из боев его тяжело ранило. Партизаны вынесли его из вражеского тыла, пройдя с боями 40 километров труднейшего пути.
Врачи спасли Громова, и он, как только встал на ноги, приехал в Москву, в Центральный партизанский штаб. Там его направили на улицу Разина в Главсевморпути работать и "отдыхать до весны". В мае 1942 года Громова вновь послали в тыл врага, на этот раз командиром партизанского отряда. И еще полтора года Громов со своим отрядом пускал под откос вражеские эшелоны, взрывал мосты и склады, участвовал в боях.
Осенью 1943 года Громова отозвали в Главсевморпути: в войне уже совершился перелом, и Громов был теперь нужнее как специалист.
В Ленинграде в Арктическом научно-исследовательском институте работал молодой и, судя по его опубликованным трудам, талантливый гидролог Юрий Константинович Чернявский. За его плечами было несколько арктических экспедиций.
Закончить аспирантуру Чернявскому помешала война. В дни блокады Ленинграда вместе с другими патриотами Чернявский ушел в партизаны. А потом жена Юрия Чернявского получила письмо. Партизан Федор Крюков, друг Юрия, писал:
