Валентина Скляренко - 50 знаменитых загадок истории Украины
Советская Россия уже с середины декабря 1917 года оказывала существенную военную поддержку сторонникам социалистической революции в Украине. По подсчетам историков, в январе 1918 года в Украину из России прибыло около 32 000 красногвардейцев, революционных солдат и матросов. 22 000 из них через Харьков двинулись на Донбасс, а дальше — в направлении Ростова-на-Дону с целью разгрома кадетско-калединского мятежа. Остальные военные формирования отправлялись через Екатеринослав (Днепропетровск), Александровск (Запорожье) на юг Украины для укрепления советской власти.
Таким образом, большевики приступили к реализации плана по захвату Киева. В январе 1918 года из Харькова через Полтаву под командованием М. Муравьева выступил сводный отряд из 700 бойцов и одного бронепоезда. В том же направлении двигался отряд екатеринославских, донецких и московских рабочих под командованием П. Егорова. Параллельно с севера (из Могилева и Брянска) в сторону Киева началось движение других спешно сформированных отрядов, которые состояли из революционно настроенных элементов, поддержавших призыв уничтожения старого порядка и борьбы за «новый, более справедливый, гуманный социальный строй». Общее количество военных, принимавших участие в походе на Киев, немногим превышало 6000. Эти соединения именовались Восточным фронтом, командование которым принял полковник М. Муравьев.
Вокруг Центральной Рады в конце 1917 — начале 1918 годов возник настоящий вакуум. Она с катастрофической скоростью теряла поддержку масс, а деморализованные военные части быстро разбегались (обычно еще до прямых столкновений с советскими войсками). Что же стало причиной этого?
По оценкам известного украинского историка Д. Дорошенко, под руководством Центральной Рады в то время находилось не более 15 000 солдат, разбросанных по разным местам. К тому же боеспособность этих частей, мягко говоря, не впечатляла. По сути, единственной настоящей боевой единицей являлся только Украинский Гайдамацкий Кош Слободской Украины, который состоял из двух куреней («красных» и «черных» гайдамаков). Он был укомплектован солдатами-фронтовиками, юнкерами, сечевыми стрельцами.
В это же время военный потенциал большевиков в Украине продолжал приумножаться. В январе 1918 года численность формирований красногвардейцев составляла около 120 000 человек. Хотя боевая мощь этих отрядов не шла ни в какое сравнение с регулярными войсками, они оттягивали на себя силы противника, сковывая их.
С началом наступления большевиков на Киев в условиях общей растерянности способными на самоотверженные действия оказались, пожалуй, только киевские студенты и гимназисты. 5 января 1918 года было проведено собрание студентов младших курсов Киевского университета Святого Владимира и недавно созданного Украинского народного университета. На собрании было принято решение создать студенческий курень Сечевых стрельцов. Подчеркивалось, что в ряды формирования «под угрозой бойкота и исключения из украинской студенческой семьи должны вступить все студенты-украинцы». В состав куреня, который насчитывал 200 человек, входили также ученики двух старших классов украинской гимназии им. Кирилло-Мефодиевского братства. Командование новым объединением взял на себя старшина (сотник) Омельченко, который в то время числился студентом Украинского народного университета.
Руководство УНР стремилось морально и идейно поддержать патриотическое движение молодежи. 11 января 1918 года газета украинских социалистов-федералистов «Новая рада» опубликовала обращение Украинской фракции центра университета Святого Владимира «К украинскому студенчеству». «Пришло грозное время для нашей Родины. Как черное воронье, обсела нашу Украину российско-большевистская (которая ничего общего не имеет с идейным большевизмом) грабительская орда, которая почти каждый день производила у нас новые захваты, и Украина может наконец оказаться в очень трудном положении… Мы призываем студентов-украинцев всех высших школ немедленно прийти на помощь своему краю и народу, единодушно став под флаг борцов за волю Украины против врагов… Пусть каждый студент-украинец помнит, что в настоящее время преступно быть равнодушным». В этом же номере газеты помещался призыв ко всем записавшимся в курень немедленно явиться в казармы. Подобные материалы публиковались и другими газетами.
8–13 января 1918 года новобранцы и в самом деле пытались получить амуницию, вооружение, приобрести хотя бы минимальные навыки обращения с ним. Военное начальство УНР предоставило в распоряжение куреня казармы Константиновского военного училища. Однако, понятное дело, что за столь короткий промежуток времени время мобилизованным студентам не удалось достичь качественной военной подготовки.
Утром 13 января в учебное заведение вернулась часть юнкеров. Они рассказали, что их небольшой и плохо вооруженный отряд остался на всем Левобережном фронте под Бахмачем единственным военным соединением. Юнкера призывали студентов-добровольцев оказать им поддержку.
До сих пор остается загадкой, кто же конкретно решал вопрос об отправке на передовую студенческой сотни, которая поначалу создавалась исключительно для защиты Центральной Рады в Клеве. Документы и воспоминания очевидцев тех событий не дают однозначного ответа на этот вопрос. Известно лишь, что приказ был получен «от командного состава 1-й военной школы».
Утром 15 января первая сотня (116 студентов) прибыла на станции Круты. Большую часть новоприбывших отправили копать окопы вдоль железнодорожного пути между Крутами и станцией Плиски. По обе стороны дороги занял боевые позиции отряд юнкеров из 200 человек.
Уже утром 16 января (29 января по новому стилю) под встречный плотный огонь юнкеров и студентов неожиданно попал отряд, состоящий из 2000 балтийских матросов. Почти сразу к месту событий подоспел броненосец сотника Лощенко с пушкой. Он начал вести прицельный огонь по тылам наступавших матросов. В некоторых источниках упоминается еще о двух батареях и двух бронепоездах. Так или иначе, ворваться в Круты с ходу красным не удалось.
Далее идут сплошные загадки. Воссоздать ход событий того дня в деталях непросто, поскольку даже сведения самих участников носят противоречивый характер.
Согласно сведениям, отраженным в газете «Новая рада», события под Крутами развивались следующим образом. Каждый юный защитник станции имел при себе всего по три обоймы патронов. И это при том, что студентам противостоял более опытный противник, который, к тому же, поливал позиции противника пулеметным и пушечным огнем. Вскоре ситуация еще более усугубилась: со стороны Чернигова к железной дороге подошли несколько эшелонов, которые начали обстрел студенческой сотни с тыла. Патроны у студентов быстро закончились, а пушка, находившаяся в распоряжении юнкеров, из-за нехватки боеприпасов тоже вынуждена была замолчать. Тем временем штаб безмолвствовал и не спешил присылать боеприпасы и оружие. Студенты решили отправить на станцию одного из «сечевиков», которому поручили разыскать командира и штаб. Вот только оказалось, что они-то поспешили убраться на своем поезде подальше от опасного места. Штабисты так спешили, что даже забыли отцепить от поезда вагоны с патронами и зарядами для пушек…
Естественно, что брошенных на произвол судьбы студентов окружили и перебили большевистские части. Тут обращает на себя внимание одно странное обстоятельство: имена виновников трагедии под Крутами так и остались тайной. И это при том, что в редакции «Новой рады» и руководстве УПСФ явно знали настоящие фамилии командира и штабистов. Но по каким-то своим соображениям оба эти органа не торопились указывать на трусов, предпочитая называть их «капитан Т.» и «два брата Б.». Со временем выяснить, кто же бросил студенческую сотню на верную гибель, стало практически невозможным. Эта загадка не дает покоя нескольким поколениям историков, но — увы! — отыскать документальные свидетельства тех событий пока не удается.
Можно смело утверждать, что какими бы героическими ни были действия защитников железнодорожной станции, они не имели никакого шанса на успех, тем более — на перелом общей ситуации на фронте. На исходе дня 16 января Круты, а следовательно, и путь на Клев оказались в руках большевиков. В тот же день началось восстание против Центральной Рады рабочих завода «Арсенал».
Исследования событий под Крутами постоянно приводят к выявлению все новых загадок и противоречий. Где-то, например, обнаруживаются свидетельства невиданной кровопролитности боя; мол, «полудети» с редким мужеством долгое время сдерживали натиск постоянно атакующих матросов, которые отличались неслыханной жестокостью. Упоминалось, что студенты даже пытались контратаковать. Другие историки чуть ли не кричат: помилуйте, какие контратаки?! Да «сечевики» не только остались без патронов после бегства штаба, они и стрелять-то толком еще не умели. Ведь большинство из них получило в руки оружие только накануне боя. Вдобавок оказалось, что юным защитникам Украины какой-то аферист, воспользовавшись суматохой, всучил вместо нормальной обуви плохо сбитые валенки. Но все же части студентов удалось отойти с позиции в открытом поле (на расстояние километра от станции) к ожидавшему их эшелону и отбыть в направлении Киева.
